было не время для раздумий и самосозерцания. Если у нее есть крылья, она ведь долетит? Непостижимо, но это правда происходило с ней. Только почему ей никогда не говорили об этом! И не рассказали, что теперь делать.

Глиняные стражи остались внизу, как, наверное, и Юви со своим приспешником демоном. Лали мельком посмотрела на землю и увидела, что Юви замедлила наступление и тоже согнулась, прижимая руки к животу. Могла ли Лали, сама того не ведая, как-то навредить ей своей силой? А вот демона нигде не было видно.

Снова воздушный поток подбросил Лали на значительную высоту, словно кто-то подталкивал ее наверх. Она даже могла различить лица людей, следивших за ней с летучего корабля. Увидела каменное лицо Адоры и рассердилась еще сильнее. Увидела мужчин фениксов, что приезжали с делегацией. Оба принца были здесь, и один из них держал за плечи девушку в алом платье… Ксиу? А она что здесь делает? Как ее сестра оказалась на корабле?

И где же Роши?

Как Лали ни вглядывалась, но так и не увидела ни его, ни Риока. Сердце заныло в нехорошем предчувствии. Вдруг ее новообретенные крылья одеревенели – она совсем не ощущала их, да и разве удивительно, у нее же никогда в жизни не было крыльев! И почему она не обратилась птицей полностью? Сколько лет потребуется, чтобы научиться? Если она, конечно, выживет.

А она выживет.

Лали стиснула ладони в кулаки и задрала подбородок, вытягиваясь вперед, будто тем самым могла взлететь выше. Но крылья подводили, и она поняла, что долго не продержится. Лали барахталась, как утопающая.

– Лали, милая, постарайся! – подбодрила с корабля Ксиу.

Возможно, она кричала что-то еще, но ее голос пропал в воздушном потоке.

Лали протянула вперед руку, будто могла достать до сестры, но та была слишком далеко. Удивительно, что Лали вообще держалась в воздухе.

Возможно, это благодаря волшебному платью, которое зачаровала для нее Адора… или же чему-то другому?

Силы покидали Лали, плечи осунулись, и она тяжело вздохнула, будто перед последним рывком, и прикрыла глаза. Вдруг ей стало так хорошо, как никогда в жизни. Хорошо и спокойно. Воздух щекотал руки, словно она попала в ласковые объятия. Лали откинула голову, будто положила ее на чье-то крепкое плечо. Кто же поддерживал ее, когда она совсем обессилела?

Ощущение чужого присутствия не пугало, скорее распаляло, вызывая на щеках румянец, заставляя сердце биться чаще. На какой-то миг Лали забылась, не понимая, где она и что с ней. Осталось только чувство безмятежности.

А когда Лали распахнула глаза, то увидела суету на палубе. Высокий и темноволосый принц фениксов скинул с себя доспехи, оставшись в легкой терракотовой рубахе и штанах, обвязал веревку вокруг пояса и… и прыгнул ей навстречу.

Лали поняла, что падает – или же ее сознание уплывало куда-то далеко. И пусть бы это все уже закончилось поскорее.

– Супруг мой небесный… – сами собой сорвались нелепые слова, а за спиной летящего к ней человека проплыло гигантское облако, в котором Лали угадала силуэт дракона.

В последний раз порыв ветра поднял ее наверх, будто кто-то опять помог ей. И вот Лали уже в крепких объятиях и прижимается щекой к горячей коже чужака-феникса. Он что-то кричит ей на ухо, но она не слышит, растворяясь в воздухе, солнечном свете и аромате лаванды.

– Я не умру, – прошептала Лали, крепче вцепившись в плечи с каменными мускулами, – я не умру.

– Не сегодня, – пообещал ей принц Самсон.

Сейчас Лали отчетливо разобрала его голос и чуть приподняла голову, хотя они висели вверх-тормашками: ей даже не хотелось думать, что там, на корабле, скажут о ней и ее задранной юбке. Возможно, их мало чем удивишь, решила Лали, вспоминая перевоплощение Адоры. Она хихикнула – от того, что вообще способна сейчас мыслить.

Когда их подняли на борт, она все так же прижималась к фениксу, вцепившись в него, как в спасительное… бревно. От этого образа ей стало еще смешнее, и она расхохоталась, сползая с Самсона. Крылья чуть покачивались в такт парящему кораблю – или же это ноги подводили ее. Ксиу ринулась к ней, гневно глядя на принца, хотя все же буркнула ему слова благодарности.

Лали обвела мутным взглядом собравшихся, но не увидела Роши, и на сердце будто вскрылась рана. Тетушка Адора, накинувшая на плечи сияющий на солнце плащ, подошла к Генералу фениксов и склонилась перед ним, присев на одно колено.

– Фэн-луни в вашем распоряжении, господин, – сказала она сладким певучим голосом.

– Ты хорошо постаралась, девочка, – отозвался предводитель фениксов. – Семья ждет тебя в каюте. – Адора не двинулась с места. – Иди же, – отпустил ее генерал и, натянуто улыбаясь, посмотрел на Лали. – Добро пожаловать домой, фэн-луни, – хрипло проговорил он. – Простите наши плохие манеры, мы постараемся впредь быть учтивее с госпожой. Правда, сыновья? – кивнул им генерал. – Мы вовсе не варвары и готовы защищать тех, кто принадлежит нам.

Странная легкость коснулась плеч Лали, и она поняла, что крылья за ее спиной рассыпаются, как сухая глина, и разлетаются по ветру. Окружающие смотрели на нее с потрясением или же с немым восхищением.

– Фэн-луни! – воскликнул кто-то в толпе, и все закричали: – Фэн-луни! Фэн-луни! Истинный Феникс вернулся!

Голова Лали пошла кругом, но ее вовремя подхватил Самсон.

– Унесем ее отсюда, – услышала она строгий голос Ксиу.

– Все, как вы пожелаете, – чересчур учтиво ответил Самсон.

Принц поднял Лали на руки и понес прочь.

* * *

Несколько дней и ночей Лали провела в постели. Она не ожидала, что здесь найдутся такие просторные апартаменты, но, как говорили приходящие к ней слуги, «для фэн-луни все самое лучшее».

Ей еще никогда не было так плохо, даже после смерти, которую она почти и не почувствовала, если такое вообще возможно. Сейчас она лишилась всех сил, не могла поднять руку или оторвать от подушки голову. По ночам, когда ей становилось зябко, а каждое движение стоило немалых усилий, она тихо стонала сквозь полудрему, и всякий раз кто-то ложился рядом, обнимая ее бережно, но крепко, и она засыпала. Кошмары, в которых Юви гналась за ней на гигантской жабе, сменялись куда более чувственными картинами: Лали оказывалась в полутемном помещении, обнаженное тело обвито лишь алыми лентами, а кожа дышит жаром от желания блаженства и настойчивых прикосновений.

Ей не хотелось просыпаться, но, когда она открывала глаза, то рядом сидела либо Ксиу, которая разглядывала ее из-под длинных ресниц, либо Роши – обычно он держал Лали за руку или прижимал ее ладонь к своим губам.