Кажется? Любит?

Мария потеряла дар речи. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, опустив руки, так что полотенце, которым она обматывала ему голову, сползло ему на плечи.

— Очень подходящий момент для объяснения ты выбрал, — пробормотала она, обретя дар речи.

— Ну… так вышло, — он безнадежно пожал плечами. — Я понимаю, что тебе сейчас не до меня и что теперь у тебя появилась семья. Но я хочу знать, ты любишь меня или нет?

— Трудный вопрос.

— Что в нем трудного? Достаточно сказать: да или нет.

— Я знаю, что такое любовь, — голос ее задрожал.

— Ты думаешь, остальные это знают?

— Ну ты, похоже, знаешь. По крайней мере, можешь понять, что чувство, которое ты испытываешь, — любовь.

— Слушай, просто я уже был однажды женат, и…

— Ты был женат?!

— Я разве не говорил тебе?

— Нет.

— Извини. Я был уверен, что упоминал об этом.

— Так же, как и о том, что работал в школе учителем.

Тони сделал вид, будто не расслышал ее последних слов.

— Мой брак был ошибкой. Огромной ошибкой.

— Тогда почему ты думаешь, что на этот раз не совершаешь подобной ошибки?

— Я чувствую к тебе то, что никогда раньше не испытывал ни к одной женщине. — Тони взял ее за руку и посмотрел в глаза. — А ты? Что ты чувствуешь ко мне?

В комнате повисла тишина. Был слышен только равномерный шум дождя.

— Мария? — позвал он, нарушая молчание.

— Я не доверяю своим чувствам.

— Что ты имеешь в виду?

— Я, как мама, влюбляюсь легко, но быстро разочаровываюсь…

— Значит, ты признаешь, что влюблена в меня? — спросил Тони, затаив дыхание.

— Честно признаться, я несколько раз на протяжении этой недели задавала себе этот вопрос.

— И?..

— И… пришла к выводу, что нет. — (Тони застыл в своем кресле. Такого ответа он не ожидал.) — Ты очень привлекательный мужчина, Тони, — продолжала она, расхаживая по комнате. — И еще совсем недавно мне было очень тяжело при мысли, что ты скоро уедешь…

— А теперь?

— А теперь все изменилось. После того как мне позвонили и сообщили, что у меня есть семья, я обрела неведомое доселе чувство надежности. И признаться, ты перестал или почти перестал занимать мои мысли.

— Очень мило. Спасибо.

Тони поднялся и машинально направился к балконной двери. Теперь буря за окном была ничто по сравнению с той, которая творилась в его душе.

— Прости. Но если что-то, даже новообретенная семья, может вытеснить тебя из моего сердца, значит, я не люблю тебя. По-моему, это так.

— Это так. Надеюсь, ты не обманываешь себя.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Возможно, ты просто ищешь предлог, чтобы не рисковать и не влюбляться снова.

— Это глупо, — пробормотала она.

— Глупо? А может быть, как раз наоборот?

Мария сверкнула глазами.

— Мне кажется, я знаю себя лучше, чем ты.

— Все мы порой обманываем себя.

Тони знал, что говорил. Он сам сколько раз попадался на этот крючок.

— Тебе пора, — холодно промолвила она.

— Ухожу, — ответил Тони, делая шаг по направлению к двери.

Вдруг он резко повернулся, подошел к ней, схватил и начал целовать. Мария почти не сопротивлялась. Ее губы начали отвечать на его страстные поцелуи, руки крепко обвили его шею.

Тони наслаждался своей победой. Теперь-то она не могла отрицать, что любит его.

— Неужели твоя семья может дать тебе это? — прошептал он.

Мгновение — и Мария с силой оттолкнула его от себя.

— Уходи!

— Но мне показалось… — пробормотал он, отступая назад.

— Что? Что тебе показалось?

— Что я могу заставить тебя полюбить меня.

— Нет, не можешь. А теперь убирайся!

Тони не мог поверить своим ушам. Ему казалось, что он уже победил.

— Прощай, Тони.

— Ну, что ж. Я не хотел тебя обидеть.

— Я знаю. Пожалуйста, уйди. Я хочу остаться одна.

Он направился к двери, на пороге обернулся:

— Спокойной ночи.

Мария спала остаток ночи на удивление хорошо. Завтракали они все вместе, как обычно. Они с Тони вели себя так, как будто ничего не случилось. Только когда Опал заметила, что ночью ей слышался какой-то шум наверху, Мария невольно взглянула на Тони.

Ровно в десять Тони поднялся из-за стола и отправился к себе собирать вещи. А минуту спустя Опал вспомнила, что его выстиранная одежда висит в сушке, и отправила Марию за ней. Когда Мария, держа его одежду, постучала в дверь, ей было немного не по себе.

— Только не говори мне, что решила отправиться со мной в Амарилло, чтобы познакомиться с моей семьей, — насмешливо произнес он, увидев ее на пороге.

— Кажется, меня никто не приглашал, — заметила она.

Он выглядел сегодня, как никогда, привлекательно. Мысль о том, что она больше никогда его не увидит, больно кольнула ее в сердце.

— Я было собирался это сделать… вчера вечером и сегодня утром, но как-то не пришлось к слову, — его зубы сверкнули в улыбке. — Столько всего надо было сказать! Но в общем-то это к лучшему!

Она пожала плечами.

— Я думаю, мы еще поговорим обо всем, когда ты приедешь, чтобы расплатиться с Опал и Руби за жилье.

— Мы уладили все финансовые вопросы. Так что я вряд ли вернусь.

— А… — протянула Мария, чувствуя, как сердце внезапно ухнуло куда-то вниз. — Ну, тогда, «адиос амиго»! — выдавила она из себя.

— Да…

Она неловко протянула ему руку. Очень странно было прощаться так после всех горячих поцелуев, которые еще помнили ее губы.

Тони пожал протянутую ладонь и вдруг с силой прижал ее руку к себе.

— Поехали со мной.

— Зачем?

— Нам нужно побыть вместе, мы не можем расстаться так. Я познакомлю тебя с моей семьей.

— А как же моя семья?

— Ты успеешь в Вашингтон к Рождеству. — И будто предчувствуя ее отказ, он осторожно зажал ей рукой рот, добавляя: — Что, если мы созданы друг для друга, Мария? Но ты так боишься провала, что даже не хочешь попробовать.

— А вдруг ты ошибаешься?

— Мария! — послышался снизу голос Руби. — Мария, иди скорее сюда!