давно уже кем-то изувеченного лица со свернутым набок и вечно кровоточащим носом. Наркоман и сам не знал своего имени – вернее не помнил. Слишком уж давно никто его не называл по имени, а он сам с радостью откликался на призывы вроде «нарик», «ублюдок» и «язва». Второй год он обитал в своем логове в нише зарешеченной и забранной стальной сеткой ниши с аж шестью вместительными мусорными контейнерами. Переулок с нишей находился у служебного коридора, куда выходили задние двери сразу нескольких заведений уличной едой, напитками и дешевой едой. Неподалеку была клиника, но оттуда мусора не поступало – все сразу уходило на переработку специальным АКДУ.

А жаль! Безымянному наркоману давно уже было плевать на происхождение попавшей ему в ротовую яму жратвы. Сгодится что угодно! – лишь бы бесплатно, ведь редкие добываемые креды он тратил на дозеры с разбавленной убойной наркотой, что выжигала остатки разума в его спазматически дергающейся головой. Деньги он доставал с помощью тех же мусорных контейнеров, добывая из них скудную органику, убивая крыс, соскребая всякое налипшее дерьмо с напольных покрытий и сдавая все это в автоматические приемники. Деньги начислялись на анонимную денежную карточку, бережно хранимую им в промятой ударом впадине черепа под черной от грязи банданой.

Он не помнил своего имени, но в его изуродованной выжженой памяти изредка появлялись фантомные воспоминания о далекой прежней жизни – когда он был подающим надежды системным аналитиком, работавшем в седьмом секторе. Седьмой сектор! Центр жизни Астероид-Сити! Он уже не мог вспомнить как из обеспеченного умного человека превратился в кусок едва живого дерьма, хотя иногда и пытался с тоской это понять, когда от очередного приступа лихорадки метался в бреду за мусоркой, а за сеткой жадно верещали всегда голодные крысы. Одну из них он назвал Донованом – самую большую и злобную. Он трижды пытался убить этого гиганта из засады за сеткой, но умная тварь всегда избегала его атак. Сдай он ее в приемник и получил бы кредов на дозер с полной дозой… С каждым днем крысиная стая увеличивалась в числе и порой их было так много, что наркоман не рисковал покидать свое убежище, сидя в клетке как в зоопарке для главных никчем человечества…

Когда в секторе началась какая-то большая шумиха крысы надолго исчезли, явно привлеченные каким-то важным для них запахом – скорей всего пахло жратвой. И это позволило наркоману наконец-то выбраться и заняться сбором всего, что могло стоить хоть какие-то деньги. И не успел он начать свои поиски, как буквально за углом наткнулся на нескольких убитых. И он не стал утруждать свой почти уничтоженный мозг лишними вопросами, сразу принявшись шмонать карманы. Раздобыв несколько карточек и пару бутылок с алкоголем, он решил, что попал в рай – особенно после того как знакомый дилер забрал все деньги и бухло себе, но выдал ему три полных дозера и разрешил напиться из большого бака с затхлой водой в багажнике его старой тачки. Дилер что-то говорил ему с тревогой о творящихся в секторе кровавых делах, но наркоман не прислушивался, предпочтя ввести в свои чуть ожившие от воды вены содержимое первого дозера…

Через сутки запасы кончились, снова хотелось пить, а вот о жратве он и думать без тошноты не мог. Наркоман вылез из своего логова, открыл решетчатую дверь мусорной ниши, шагнул наружу и… полетел на пол от сильного удара по лицу. Рухнув, он заскулил, заученно сжался в комок и приготовился к боли. Будут пинать… наверняка будут пинать… И кто-то вроде даже уже собрался пройтись ему по ребрам, но его остановил тихий возмущенный женский голос:

- Ты что творишь?!

- Он шпион! Надо пристрелить ублюдка!

- Это здешний помоечник! Я знаю его! Какой из него шпион? Опусти оружие!

- Он сдаст нас!

- Это наркоман – терпеливо пояснила женщина, смело возражая обладателю хриплого рыкающего голоса – Отстань от бедолаги! Мы сражаемся за таких как он! Пошли уже! Быстрее!

- Надо было пристрелить! – уже отходя, проворчал бугай, сбивший наркомана с ног – Он видел нас!

- Мы не такие, Гутти! – женщина заговорила горячо, с каждым новым словом повышая голос – Мы протестуем как раз против такого скотского поведения! Мы хотим справедливости для всех! Отец Микаил ждет от нас сострадания! Думаешь он похвалит тебя, когда очнется? Мы не такие как безы! Понимаешь?

- Все равно ему конец не сегодня так завтра – уже мягче пробормотал удаляющийся бугай – И откуда ты такие умные слова знаешь? Ты ведь уборщица. Скребешь портовые коридоры, потому что работа самого дешевого дрона стоит в два раза дороже твоей…

- А раньше была учительницей средних классов! Побеждала на олимпиадах! Я человек образованный!

Приподняв голову, наркоман осторожно посмотрел в их сторону и увидел быстро шагающую довольно внушительную группу людей. Их сопровождало два колесных АКДУ, а в центре двигалась малая медицинская платформа – из тех, что закрыта прозрачным колпаком, украшена красными крестами, а вдоль бортов тянутся провода и шланги. Пройдя ближний перекресток, отряд дошел до следующего и там свернул направо. Медленно усевшись, наркоман опустил глаза на пол и обнаружил там бутылку воды и… дозер с со знакомым синеватым содержимым – Денеб 300. Долго думать он не стал, сначала всадив дозу в шею, а затем уже потянувшись за водой.

- Хорошие люди – пробормотал накроман, неверной рукой откручивая крышку с бутылки – Хорош-шие люди… Образованные…

Выпив всю воду, он, пользуясь отсутствием крыс, улегся на грязном липком полу и затих, с блаженной улыбкой глядя в потолок. В этой самой позе его и обнаружили через четверть часа идущие по следу беглецов полицейские в своей свободной и абсолютно незаконной охоте на неугодных закону.

Ткнув грезящего наркомана бронированной ногой в бок, сержант сломал ему пару ребер и вернул к реальности Не обратив на тонкий жалобный крик никакого внимания, сержант присел, схватил стальными пальцами изъеденное язвами ухо накромана и резким движением оторвал его. Новый крик был сильнее, по щеке потекла даже не красная, а почти черная густая ленивая кровь.

- Тут проходили люди – произнес сержант Мудсон чуть ли не отеческим теплым голосом – Пришли вон оттуда и пошли в ту сторону – он указал рукой со все еще зажатым в пальцах оторванным ухом – Скажи мне, куда они свернули и на каком перекрестке? Живо.

- Не видел – выдавил корчащийся от боли наркоман – Не видел… не