– Согласен с тобой, майор. Земля здесь никому не нужна. Узнавал я по своим каналам: никакого строительства в ближайшем и далеком будущем не предвидится.

– К тому же, повторюсь… – Родионов быстро глянул на Сальникова. – Сестры имели огромные долги по налогам на землю и строения, а также за газ, воду, свет.

– Их и так не сегодня завтра выселили бы. Согласен с тобой, майор, – повторил Звягинцев и с сожалением прищелкнул языком. – Зря я на Эдьку наехал. Теперь вот в отпуске прохлаждаюсь.

Он подошел ближе, обогнул их и склонился над следами от протекторов.

– Выезжали в дождь.

– Так точно, товарищ подполковник, – вытянулся Сальников. – Предполагаем, что с пожара вывезли кого-то, кто остался жив, на строительной тачке. А потом уже на старом «Москвиче» довезли до…

– До больницы? – вскинул выцветшие брови Звягинцев. – Узнавал я по районам, не было никого. Ни единого пострадавшего с ожогами или ножевыми ранениями. Майор, будешь от меня скрывать, что всем погибшим были нанесены ножевые ранения, или как? Ладно, ты глаз-то таких не делай. Знаю я, что порезали их всех, прежде чем сжечь. Так-то, ребятки…

Он еще минуту рассматривал следы, ходил по ним до широкой полусгнившей калитки, потом вернулся и позвал их в дом.

– Ордера же нет, товарищ подполковник, – опасливо вжал голову в плечи молодой лейтенант Сальников. – Самовольное проникновение…

– А мы туда самовольно проникать не станем, Витя, – перебил его Звягинцев и хитро прищурился. – Нас там человек ждет.

– Какой человек?! – вытаращился Сальников и махнул рукой на дорожку и следы в засохшей грязи. – Тот, который все это…

– Это было бы слишком большой удачей, Витя, – снова перебил его Илья Сергеевич и плотнее запахнул старый плащ, вздувающийся на ветру пузырем. – Для начала поговорим с соседом, который за домом все эти годы приглядывал. Может, и сообщит нам что-то ценное. А если не захочет, мы на него поднажмем.

Ничего путного сосед покойной хозяйки дома не сообщил. В ночь пожара он спал мертвым сном, потому что с вечера принял клюквенной настойки.

– Приболел, – покаялся сосед. – На рыбалке был, промок – оступился в воду. Домой вернулся, и жена меня сразу в баню отправила. Потом настойки налила и спать уложила, а сама через полчаса легла. Не видели мы ничего и не слышали. Потом уж узнали, когда соседи прибежали, что свет в кухне загорался. Я проверил – все на месте.

– А гараж? Гараж проверяли? – спросил Родионов, рассматривая комнату, в которой они вели беседу.

Чисто, убрано.

– Вот до гаража не додумался дойти. Зачем, думаю? Машина старая, вряд ли на ходу. А оно вишь как… Кто-то и угнал ее. Кому нужна, не пойму?

Полицейские переглянулись.

– И того, как старый мотор ревет, не слышали тоже? Ни вы, ни ваши соседи?

– Нет. Дождь шел в ту ночь, спится крепко под него. Да и трасса рядом – рев день и ночь стоит. Кто услышит?

Родионов запросто мог поспорить. Шума машин с трассы на этой улице почти не было слышно, просто никто не обратил внимания. Либо звук мотора старого «Москвича» был привычным делом.

– Да вы что! Чтобы я брал чужое?! – Небритый подбородок пожилого мужчины обиженно задергался.

– Тогда откуда там канистры с бензином? Я насчитал три: две полные и одну пустую. – Родионов навис над мужиком. – Поймите, мы вас ни в чем не обвиняем, даже если вы и пользовались старой машиной покойной женщины. Может, у вас такая договоренность была с наследницей. Не наше это дело.

– Вот именно! – не выдержал и фыркнул сосед покойной Нины Николаевны.

Он поздно сообразил, что проболтался, и покраснел до седых волос, пучками свисающих ему на уши.

– Ну, чего уж… Было дело… – промямлил он, потирая затылок. – Племянница Нинкина, когда просила за домом присматривать, разрешила «Москвич» брать. Все равно, говорит, сгниет, а мне он без надобности. У меня, говорит, есть машина. Я и брал. В городе – нет, не ездил на нем, – страховки нет, да и наследство на машину никто не оформлял. Нелегально ездил тут, по поселку. Инга не ругалась.

Звягинцев подошел к серванту, достал красивый хрустальный бокал, повертел его в руках, осмотрел на свет, дунул в него, удивился, что он странно чистый, и налил воды из-под крана. Сделав пару глотков, он неожиданно сел к столу, за которым маялся от перекрестных вопросов сосед покойной Нины Николаевны.

– А скажи мне, Степаныч, во сколько в ночь пожара к тебе в дом постучалась племянница Стешиной, а? Она же приходила к тебе? Не юли только, я все равно узнаю. А заодно и расскажу ей, как ты за домом ее тетки присматриваешь.

– А как я присматриваю? Как? Плохо? Сам сказал, Илья Сергеевич, даже стаканы в серванте чистые. Все в порядке у меня с присмотром. – Степаныч глянул на Звягинцева с вызовом, решив держать оборону до конца. – И вообще, без этого, как его – адвоката, говорить больше не буду.

Звягинцев кротко улыбнулся, провел ладонью по плешивой голове, допил воду и с грохотом поставил стакан на стол.

– Не в твоих интересах, Игорь Степанович, адвоката требовать, – произнес Звягинцев и повел рукой вокруг себя. – К нашим простым вопросам могут прибавиться сложные, серьезные. Например, такие: кто позволил тебе сдавать в аренду этот дом посуточно?

– Кому?! – Седые космы задрожали, словно на них ветром подуло, губы посинели, еле шевельнувшись на следующем вопросе. – Кому я его могу в аренду сдавать, ты чего, Звягинцев, свихнулся?!

– Шлюхам с трассы. Разве нет? А если я сейчас их приведу сюда и в ряд поставлю, как думаешь, найдутся те, кто в этот дом клиентов возит, а? Думаю, найдутся, Игорь Степанович. И думаю, вот этого-то племянница Стешиной тебе точно не разрешала делать. Как там ее зовут?

Сосед уронил голову так низко, что Родионову казалось, тот сейчас коснется лбом пряжки старого потрепанного ремня на штанах.

– Как ее зовут?

– Инга, – сиплым слабым голосом ответил Игорь Степанович. – Инга Сомова. По мужу фамилия. Визитка ее у меня есть, там телефоны. Но не ее визитка, а мужа. Она ее оставила в ту ночь, когда уезжала.

– Зачем?

– На всякий случай, говорит, вдруг понадоблюсь. Только звонил я по телефонам этим, а говорить со мной никто не захотел. То мужик отсылал меня вежливо, то баба какая-то молодая, но не Инга. Потом оказалось, что телефоны все рабочие, так я с Ингой и не поговорил.

– А зачем звонили-то ей? – спросил Родионов и тоже подсел к столу, взяв у входа старую крепкую табуретку.

– Насчет машины хотел узнать. Забрать – забрала, а назад не поставила. Где-то кинула, небось. Жалко.

– А машину она у тебя брала той ночью, когда пожар случился? Так, Игорь Степанович? – Звягинцев поставил локоть на стол и подпер щеку кулаком. – К тебе в дом постучалась и ключи затребовала на правах хозяйки? Так?