Затем царь персов жестом приказал мне приблизить ухо к самым его устам. В его глазал мелькнуло то самое выражение, с которым он некогда задал вопрос, решавший мою судьбу: “Ты видел и х?” Жилы мои натянулись. Спроси он теперь: “Ты видел е е?”,-- пришлось бы ответить правду или потерять право называться Кратоном хоть на земле, хоть в Царстве мертвых.

-- Благодарю тебя, эллин, за то, что уберег Азала,-- прошептал Кир.-- Я слышал о том обвале.

Меня охватил жар. “Буду верно служить тебе, царь персов, до скончания дней”,-- только мысленно изрек я, не желая превращать клятву в истертую монету, и лишь коротко поклонился Киру.

-- Теперь, эллин, подкрепись, соберись с мыслями и расскажи, что узнал,-- произнес Кир и для Кратона, и для всех окружающих.-- Помни, что новые вести могут опередить старые. Тогда твоя нелегкая добыча потеряет цену.

Мой доклад царю персов происходил в небольшой уютной комнате, завешанной коврами. Все присутствовавшие сидели также на мягких коврах, вкруг большой медной кадильницы, из которой к потолку тянулась струйка ароматного дыма, напоминавшая мне о многом. Поначалу было нелегко держать четкий строй рассказа.

По сути дела, я вновь оказался равноправным членом царского совета, хотя все знатные персы, кроме самого царя, открыто выказывали подозрительность и даже презрение к чужестранцу. Меня слушали царь Кир, его брат Гистасп, знатный перс Губару (в будущем -- лучший военачальник Кира и сатрап Мидии), а также хазарапат Уршаг. Эламита Гобрия уже не было: видно, он убрался восвояси, подальше от чужой беды.

Я рассказал им обо всем, что увидел с высоты гор в долине и услыхал через дымовое отверстие дома. Из моего повествования само собой выходило, что мятеж Кира против Астиага, царя Мидии и своего деда, выгоден всем -- и самому Киру, и Астиагу, и Гарпагу с его союзниками. Киру следовало захватить трон Мидии раньше своих недругов, тем более, что Гарпаг так настойчиво предлагал ему свою поддержку. Астиаг, не зная о возможном предательстве, ждал повода пустить в дело все свои застоявшиеся войска и жестокими карами устрашить и смирить всю страну. Гарпаг же, вовремя поддержав Кира войсками, превышавшими все силы персов, мог не только сохранить свою жизнь и высокое положение, но -- и мечтать о большем, несравнимо большем.

-- Слышно, что царь Мидии становится все более мнительным и нетерпеливым,-- не дожидаясь от Кира позволения, заговорил глухим голосом Губару, большой и тучный перс.-- То, что говорит этот чужеземец похоже на правду. Гарпаг долго не будет стоять на месте. Он пойдет в горы. Считаю, что нужно выступить ему навстречу, закрыть Орлиный перевал в самом узком месте. Там и добиться от Гарпага клятвы.

-- Что делать потом? -- спросил осторожный Гистасп.

-- Ясно наперед! -- Губару сделал рукой резкое движение, как будто разрубал мечом врага.-- Персам идти во главе войска на Эктабаны. Боги наконец отдают нам власть над этими обжорами и лентяями, тела которых стали мягкими, как у мучных червей. Сколько еще терпеть мидян?

-- Орлиный перевал очень хорош, это верно,-- кривя губы, произнес Гистасп.-- Там три десятка воинов способны перебить сверху стрелами и камнями целую армию. Что будет с персами, когда они сойдут на равнину и окажутся в окружении большого войска?

-- Кто из вас не верит Гарпагу? -- внезапно спросил Кир.

-- Брат,-- взял на себя нелегкую ношу Гистасп.-- Мы все знаем о былом великодушии Гарпага. Но кто знает о тайных замыслах его союзников? Того же Фарасга. И кто ныне уверен в преданности парфянской конницы?

-- Значит, со стороны виднее,-- заметил Кир.-- Неплохо бы спросить чужеземца, что бы он стал делать на нашем месте.

-- Этот чужеземец и так чересчур осведомлен.-- Гистасп косо посмотрел в мою сторону.

-- Говори, эллин,-- повелел Кир.

-- У нас, эллинов, всегда очень запутанные отношения как между союзниками, так и между врагами,-- начал я в затруднении.-- Не думаю, что мой совет может разрешить такое нелегкое положение. Вижу два пути. Первый: возбудить парфян и гирканцев против мидян, против Астиага и его военачальника Гарпага. Когда начнется война “на стороне”, стремительным броском малой персидской армии захватить Эктабаны, а уже оттуда нанести столь же быстрые удары по каждой из враждующих армий в отдельности, пока их стратеги не успели сообразить, кто действительный союзник, а кто враг.

-- Неплохой способ погубить персов,-- оценил мой военный план Гистасп.

-- Второй путь: довериться Гарпагу и первым спуститься к нему в долину. Но держаться настороже и не ходить к нему в гости без охраны числом не менее двух сотен верных воинов.

-- Неплохие слова для чужеземца,-- признал Губару.

-- Кто желает войны? Быстрой или медленной, не важно. Кто из вас? -- вопросил Кир и обвел взглядом свой совет.

Все смотрели на повелителя, не говоря ни слова.

-- Молчание -- тоже хорошая военная хитрость,-- подвел итог царь персов и всех распустил.

Теперь мне отвели отдельный дом неподалеку от стен дворца. Признаюсь, я предпочел бы остаться в каморке при царской конюшне -- то есть поближе к таинственной скифской красавице.

Когда с этими тоскливыми мыслями я направлялся к дому, то почувствовал на себе взгляд. Моим соседом “по улице” оказался не кто иной, как иудейский торговец Шет! Мы любезно поприветствовали друг друга.

-- Наш вавилонский “приятель” тоже здесь,-- с недоброй усмешкой сообщил Шет.-- Надеюсь, Анхуз-коновал поспел на помощь к царским коням раньше него.

Не то, чтобы я вовсе остолбенел посреди дороги, но рот от удивления разинул. Присутствие в Пасаргадах ученого мужа и торговца представилось мне большим поводом для тревог, нежели стояние в предгорьях Персиды многотысячной армии Гарпага.

Аддуниба я увидел на другое утро, когда входил во дворец по зову Кира. Тогда же впервые увидел и Кирова сына, которого звали Камбисом. Мальчику было в ту пору около десяти лет. Переглянувшись с вавилонянином и ответив кивком на его сдержанный поклон (клянялся он, полагаю,на всякий случай), я невольно приостановился на ступенях дворца. Отрок гладил по загривку оставшегося в живых гепарда и что-то тихо говорил, не глядя на Аддуниба, а тот стоял рядом, можно сказать жался к юному персу, робко сцеипив пальцы на животе. Кто этот отрок, я просто догадался.

Признаюсь, мне не понравились оба. Не понравилось и то, что я увидел Камбиса в первый раз именно в сопровождении нового учителя. Похоже было на некое дурное предзнаменование.

Скажу мягко, Камбис мало напоминал отца: высокий для своего