– Я выпил всего одну кружку пива перед обедом – и к тому же шведского, совсем некрепкого. Это мне придется сообщить начальству о попытке шантажа.

Тем не менее Скоу остановился, и они поменялись местами. Он промолчал, когда Нильс выжал до упора и машина, взревев мотором, помчалась вперед.

Дорога была полупуста, солнце, садившееся в жидкие облака, обеспечивало вполне приличную видимость. «Хамбер» брал повороты, как спортивный автомобиль, а Нильс был прекрасным водителем и ехал быстро, но без ненужного риска. С чем другим, а с машинами он справлялся отлично.

Было уже совсем темно, когда они достигли Хельсингборга, переехали, подпрыгивая на рельсах, через железную дорогу и остановились у пристани. «Хамбер» оказался первым на автомобильной дорожке и, въехав на палубу, остановился у барьера на носу парома. Скоу вышел купить пачку сигарет в беспошлинном киоске, а Нильс остался в машине. Поездка, хотя и длилась недолго, помогла расслабиться и сняла напряжение. Он смотрел, как приближались огни замка и гавани Эльсинора, и думал о том, что работа над «Галатеей» подходит к концу.

Охранник у ворот верфи узнал Скоу и махнул, чтобы они проезжали.

– А как же охрана? – спросил Нильс.

– Секретность – лучшая охрана. Шпионам пока не удалось догадаться о связи между разрекламированным судном на воздушной подушке и строго засекреченным проектом «Далет». Так что охранники, размещенные здесь, – а их тут достаточно, – просто не бросаются в глаза. Ты видел одного из них: он стоял с тележкой на улице и продавал горячие бутерброды с сосисками.

– Polsevogn![15]А выручка остается у него?

– Нет, конечно. Он получает жалованье.

Они поставили машину в обычном месте позади зданий, и Нильс переоделся в одной из комнат в комбинезон. На верфи было тихо, лишь работа над «Галатеей» велась круглые сутки. Мелькали дуги электросварки, освещая ржавый, еще не законченный корпус. Это была намеренная уловка – продувка песком и покраска были специально оставлены на самый последний момент.

Внутри все выглядело совершенно иначе. Они поднялись по лесенке и вошли через воздушный шлюз на палубе. Как только закрылся наружный люк, зажегся свет. За внутренней дверью шлюза начинался белый коридор с полом, покрытым линолеумом, и стенами, отделанными панелями из тикового дерева. Свет был рассеянным и не слишком ярким. По сторонам висели фотографии лунных пейзажей в рамках.

– Надо же, какая роскошь, – удивился Нильс. Когда он был здесь в последний раз, коридор представлял собой металлический проход, выкрашенный красной краской.

– В основном это осталось от первоначального проекта, – донесся голос Ове Расмуссена, подошедшего сзади. – На дизайн интерьера был подписан контракт. Пришлось внести некоторые изменения, но в большинстве кают и общих помещений почти все осталось, как раньше. Убрали только фотографии замков и хижин с соломенными крышами и повесили вместо них виды Луны. Эти снимки Советы прислали в знак благодарности. Пошли со мной, Нильс, у меня есть сюрприз для тебя.

Они вошли в коридор с ковром на полу и рядом дверей по сторонам. Ове показал на последнюю дверь.

– Заходи первым, Нильс, – сказал он и сделал шаг в сторону.

На двери из тика блестела медная табличка с надписью: «Kaptajn». Нильс открыл дверь.

Комната была просторной – наполовину служебное помещение, наполовину гостиная с выходом в спальню. Темно-синий ковер на полу, усеянный мириадами звездочек. Над письменным столом – ультрамодерновой конструкцией из хромированной стали и палисандра – поблескивали ряды приборов и связных устройств.

– Немного отличается от самолетов САС? – улыбнулся Ове, глядя на изумленное лицо Нильса. – Или даже ВВС. А теперь посмотри сюда: вот первое судно, которым ты командовал. Все в духе настоящих морских традиций.

Над диваном висела большая цветная фотография маленькой «Каракатицы», сидящей на лунной равнине. На заднем плане отчетливо виднелся голубой земной шар.

– Еще один подарок от Советов? – засмеялся Нильс. – Это потрясающе!

– Лично от майора Шавкуна. Помнишь, он фотографировал нас? И все трое подписали снимок.

– Значит, осталось немного покрасить снаружи – и «Галатея» готова к полету. А как дела в машинном отделении?

– Термоядерный генератор установлен и уже прошел проверку. Нужно кое-что доделать по мелочам, навести лоск, так сказать. И, конечно, далет-двигатель. Его смонтировали в институте и там же провели стендовые испытания, а сюда привезут в последнюю очередь.

– В самую последнюю очередь, – подчеркнул Скоу. – Мы хотим как можно меньше подвергать искушению наших шпионов. Институт охраняется воинскими подразделениями, так что они, наверное, сконцентрировали свое внимание именно там. – Он широко улыбнулся. – Отели переполнены. Постояльцы привозят массу иностранной валюты. Это уже новая отрасль туризма.

– А ты на седьмом небе секретности, – сказал Нильс. – Немудрено, что у тебя появился новый «Хамбер». А где Арни Клейн?

– Последние пару недель он живет здесь, – ответил Ове. – С тех пор как закончились стендовые испытания далет-установки. Занимается моим термоядерным генератором и, – клянусь, я не преувеличиваю, – уже предложил как минимум пять улучшений, которые тянут на патент.

– Пошли спустимся туда. Я хочу увидеть мое машинное отделение. – Нильс еще раз с восхищением оглянулся вокруг. – К такому не сразу привыкнешь. Пожалуй, придется поднапрячься даже больше, чем я ожидал.

– Расслабься, – сказал ему Ове. – Сейчас это похоже на морское судно, но, как только ты поднимешь его в небо, оно превратится в большой летательный аппарат. Вроде суперлайнера «Боинг-707», который, насколько мне известно, ты уже водил. Согласись, что гораздо легче научить тебя вести корабль, чем капитана-моряка – летать на чем бы то ни было.

– Это верно… В чем дело?

Скоу резко остановился. Ноздри его раздувались от гнева.

– Охранник. Он должен стоять у входа в машинное отделение. Двадцать четыре часа в сутки.

Он разбежался тяжелыми прыжками и с силой ударил плечом в дверь. Она даже не шелохнулась.

– Заперто изнутри, – сказал Нильс. – Есть второй ключ?

Скоу, однако, не стал терять время на поиски ключа. Он выхватил из кобуры тяжелый короткоствольный револьвер и уперся дулом в замок. Грохнул выстрел, и револьвер дернулся у него в руке. Запахло гарью, дверь отворилась, но всего на несколько сантиметров. Что-то мешало ей. Через щель они увидели на полу ноги охранника в синих брюках. Спиной он упирался в дверь, блокируя проход. Когда они нажали сильнее, он, не протестуя, сдвинулся вперед.

– Профессор Клейн! – крикнул Скоу, перепрыгивая через охранника.

Прогремело три быстрых выстрела, Скоу сделал еще пару шагов и упал на пол. Револьвер он держал перед собой, но ответный огонь не открывал.