Арман больше не заводил со мной вгоняющих в краску разговоров (что меня радовало, потому что полыхать у всех на виду смешно) и не заглядывал в мое декольте, напротив, держась чинно и даже отстраненно (что, наоборот, слегка задевало). Он тоже был за скромную свадьбу в узком кругу, чтобы не иметь необходимости приглашать королевскую семью, для чего предложил провести венчание в замке Бриссак. Мне объяснил коротко:

– Это шато моего отца, моя мачеха Мария де Коссе-Бриссак. Вам там понравится.

Что-то было во взгляде Армана такое, от чего я не очень поверила в обещание, вернее, поверила, но поняла, что меня ждет сюрприз.

Арман постарался, чтобы, кроме нас, в замке оказался минимум гостей. Расчет верный – кардинал слишком болен, чтобы тащиться в Анжер, королевская семья не приедет, поскольку Ее Величество обеспокоена здоровьем кардинала, значит, двор останется в Париже. Только свои, которых, правда, набралось тоже немало, несмотря на весеннюю непогоду (самое начало марта не лучшее время для путешествий, ветер гнал по небу хмурые облака и то и дело посыпал дождем), за нашей с Мари каретой тащился еще десяток других. И чего им дома не сидится у теплого камина?

Терпеть не могу ездить в карете, особенно за пределами городских улиц! Страшно трясет, потому что никакого намека на дорогу, сплошные ухабы, а хорошие рессоры еще не придумали. Внутрь набивается дорожная пыль, отчего хочется кашлять и чихать. Стекол в окнах пока тоже нет, чтобы не допустить попадания пыли внутрь, нужно закрыть окна занавесками, лучше кожаными. От этого внутри темно, как в погребе, либо зажжены светильники, что опасно и не слишком удобно.

Лучше верхом, но дамское седло лично для меня вещь неудобная настолько, насколько и карета, долго сидеть боком не могу, кажется, что позвоночник перекрутится раз и навсегда. А для мужского седла нужна мужская одежда.

Мари, напротив, терпеть не может езду верхом, ей лучше гора подушек под боком. Сестрица даже спать умудряется при сумасшедшей тряске. Я спать не могла не только в пути, казалось, не засну и ночью. Еще один день такой езды, и невеста будет перед алтарем стонать, ничего не слыша и никого не замечая.

До Ле-Мана я терпела, но там вдруг взбрыкнула.

– Мари, я пересяду в седло!

– Армана спроси, теперь он хозяин.

– Чего хозяин?

– Не чего, а кого. Твой хозяин.

Вот еще, хозяин он! Захочу и пересяду на лошадь. Надо только найти на какую. И седла у меня нет, и костюма для верховой езды тоже. Интересно, здесь можно все это купить?

Покупать не пришлось, Арман, заметив мои размышления, поинтересовался сам (надо же, какой внимательный у меня будет супруг!):

– Вас что-то беспокоит, мадам?

– Да, я хочу дальше ехать верхом. Не знаете, можно ли в Ле-Мане купить лошадь и дамский костюм для верховой езды?

Кажется, мой вопрос его вовсе не удивил.

– И то, и другое едва ли. Но лошадь я вам предоставлю, а костюм можно надеть мужской, вам пойдет.

– Вы согласны, чтобы я дальше путешествовала верхом и в мужском костюме?

– Если вы не будете кричать об этом на всю округу и уедете со мной завтра утром пораньше, то согласен.

Верхом мы ехали не одни, сопровождающие герцога не удивились моему появлению, сделав вид, что это нормально – невеста в мужском платье и верхом. Какой-то багаж и посыльных Арман явно отправил вперед.

От Шартра до Ле-Мана километров сто, от Ле-Мана до Анжера примерно столько же.

– Вы хорошо держитесь в седле. Вижу, старания герцога де Меркера в прошлый ваш приход сюда не прошли даром.

Я едва не начала улыбаться, комплимент и явно слышимая в голосе Армана ревность были приятны, но не успела.

– Только сидите чуть прямей, чтобы не отклячивать… м-м-м… то, что находится в седле.

В следующее мгновение мой супруг уже был впереди, наказывая Бертрану не перепутать дороги на развилке. От злости я чуть не подняла лошадь на дыбы и не развернулась обратно. Наглец!

Обидней всего, что он прав, есть у меня такой минус – наклоняясь вперед, я прогибаюсь и выпячиваю зад. А он сам? Да у него… у него… Я искала и не могла найти недостатка в осанке герцога Мазарини, Арман держался в седле так, словно был кентавром, причем безо всякого сколиоза или сутулости (у кентавров бывал сколиоз?).

Не найдя, к чему бы придраться, я в раздражении пришпорила коня, немедленно вырвавшись вперед. Бертран что-то закричал вслед, но я была так раздосадована, что не стала даже слушать. Лошади, видно, тоже надоело плестись позади, она взяла почти в галоп. Я люблю быструю езду и не стала думать о тех, кто отстал, наслаждаясь свежим ветром, который, правда, был влажным. Небо словно не могло решиться на сильный дождь, временами ветер приносил морось, а это не слишком приятно, но иногда из туч вдруг выглядывало солнышко.

И вдруг впереди развилка, причем из нескольких дорог. И никакого знака… Я остановила лошадь, пытаясь сообразить, куда двигаться. Проще было бы подождать герцога со спутниками, но у меня взыграло. Две дороги уходили на северо-запад и запад, одна на восток и одна на юг. Перед тем как я оторвалась от сопровождающих, Бертран кричал что-то о второй дороге. Легко сказать «второй», если их четыре. На юг! – решила я и дернула поводья. В любом случае на юг – это к Луаре, если ошиблась, то выберусь вдоль реки, там дорог много.

Уже через четверть часа поняла, что сделала ошибку, потому что топота копыт позади не слышно… Нет, был, но одной лошади. Обернувшись на скаку, я увидела, что это герцог. О своих упражнениях в вольтижировке тут же пожалела, не настолько я блестящая наездница, чтобы на полном скаку делать развороты в седле, я невольно дернула поводья в сторону, лошадь послушалась и… О, только не это! Моя кобыла резко сбавила ход, основательно прихрамывая, видно ногой попала в какую-то яму.

Черт, черт, черт! А герцог уже догонял. Подъезжая, он закричал:

– Мадам, вы решили ехать через Боже? Поверьте, так дальше. Нам нужно в Анжер, чтобы переправиться на левый берег Луары.

Не обращая внимания на насмешливую тираду, я остановилась и спрыгнула на землю, чтобы посмотреть, что с ногой у лошади. Герцог тут же оказался рядом, легко отодвинул меня, поднял ногу кобылы, оглядел копыто, вынул какой-то камень.

– Ничего страшного, но придется перековать. Здесь недалеко Клеф, но до него придется ехать в одном седле со мной. Ваша лошадь пойдет в поводу без нагрузки. Прошу, – он сделал жест, приглашая на своего коня.

Я засомневалась, тогда Арман легко подсадил меня в седло и птицей взлетел в него следом. Моя лошадь осталась сама по себе.

– Не беспокойтесь, она умница, пойдет за нами.

Меня беспокоило вовсе не это, а то, что оказалась вплотную прижата к самому Арману. Соприкасалось все – спина, плечи, ноги, у своего виска я чувствовала его дыхание, а его руки обнимали мое тело, держа поводья.