– Почему Шанкрит сам руководил разборкой с мелким наркоторговцем? Он же у вас большой босс? А вытрясает мелкие долги?

– Там был не мелкий долг, – суетливо сказал Джанго, пытаясь заглянуть ему в глаза сквозь прорезь маски. – Мы искали амулет…

– Амулет?! Но это же глупость! Убить Синиту… ну, и парня – из-за простого амулета?!

– Амулет был не простой! Особый. Очень древний. Говорят, его держал в руках сам Будда. Кто им владеет – тот может все!

– У Бена? Такой амулет? Откуда?

– Это не его! Шанкрита! Шанкрит всегда носил его с собой. В портфеле. Пришел ночью в свой ресторан. Туда новых девочек привезли, он хотел посмотреть. А ваши пришли его мочить. Ну, то есть… В общем, говорят, он голый через окно убежал. А портфель оставил под кроватью. Девчонка испугалась, что Шанкрит подумает, будто она его вещи украла. И когда ваши ушли, отдала портфель Бену – он там в баре работал. Чтобы он вернул хозяину.

А тот открыл, увидел амулет – и не захотел возвращать. Вот нас и отправили к нему…

– Нашли амулет? – зачем-то спросил Ночной Никто, хотя единственным его желанием было покончить с этим скорее. Он уже понял, что не сможет спросить о том, о чем единственном только и хотел узнать. Она умерла сразу или…

– Нашли. Он его даже не спрятал как следует – засунул в какие-то тряпки. Лучше бы не находили. Шанкрит всех убивает, кто его видел!

– Что это было? – автоматически спросил он, прикидывая, как удобнее выстрелить.

– Изумрудный Будда!

– Что?!

– Огромный изумруд, похожий на голову Будды. Здоровый, как галька на пляже. Я не думал, что такие бывают…

Ночной Никто застыл в остолбенении.

О! Он знал об этом амулете все! Только не надеялся, что когда-нибудь отыщет его след.

– Что стало потом с амулетом? – спросил Ночной Никто.

– Напарник отдал его Шанкриту. И исчез. Больше ничего не знаю! …Не надо!

Но Ночной Никто уже выстрелил.

Деньги умеют хорошо прятать человека, а у Шанкрита было много денег. Очень много.

Но все же не больше, чем ненависти у Ночного Никто.

По денежному ручейку Ночной Никто его и нашел. Шанкрит и тут был верен себе: пока его искали по глухим уголкам, он снял самую роскошную виллу на одном из курортов и прятался в богатство как в воду. Исходил из принципа: незаметнее то, что на виду.

К этому времени Ночной Никто знал его, как свое отражение в зеркале. Где все – наоборот.

Шанкрит был из богатой семьи. Хитрый. Изворотливый. Жестокий. Он любил не сами деньги, а то, что они дают: удовольствия. Все и в каких угодно видах. У него не было друзей – только исполнители. Не было любимой женщины – только «молодое мясо». И единственная страсть – коллекция амулетов с историей. Изумрудный Будда был ее вершиной. Наверное, он Шанкриту и помог.

…Ночному Никто казалось: операция продумана до мелочей.

Они подъехали к богатой вилле поздно ночью. Ворота оказались открыты, ни одного охранника. Все как договорено. Пять человек в масках, одетые в черные обтягивающие костюмы, вышли из зеленого пикапа, и темнота заглотила их одного за другим.

Через несколько минут раздались звон стекла, женский вскрик, мужской короткий визг, который оборвался на верхней ноте.

Если бы нашлись любопытные, которые заглянули бы на веранду роскошной виллы, они увидели бы странную картину: двое вооруженных людей в черном держат под руки толстяка с бессмысленно мотающейся головой, еще один пристально вглядывается то в лицо захваченного, то в свой телефон с его фотографией.

Двое оставшихся держат на мушке стайку перепуганных голых девочек с разрисованными красной краской сосками на том месте, где со временем должна вырасти грудь, и высокую худую девицу, в которой при пристальном взгляде можно опознать парня – в белой балетной пачке и с таким же белым напудренным лицом.

Отдых толстяка обещал быть томным…

Впрочем, любопытных не нашлось.

Толстяка поволокли по аллее среди застывших по стойке «смирно» деревьев, забросили в пикап, который так резво рванул с места, будто под колесами распрямились пружины.

Улица еще постояла в остолбенении. Затем в соседних домах зажглись неуверенные огоньки, но, когда еще через час на место происшествия приехала полиция, ни от оргии, ни от хозяина и его похитителей не осталось и следа: только пустая комната, распахнутые двери и темные окна соседних домов…

В этот раз Ночной Никто изменил правилам. Он не убил пленника сразу. Высадил четверых бойцов у реки. А сам пересел за руль и отправился дальше. Договоренность была такая: особо важный пленник дан ему в полное распоряжение до рассвета. Но утром тело наркобарона должно быть обнаружено на самой большой свалке города: с рассыпанным сверху белым порошком и клочком газеты, где галочка будет стоять напротив фамилии Шанкрита.

На эту галочку вся их организация потратила много сил. Слишком много, стали поговаривать некоторые бойцы.

И вот наконец могущественный глава клана болтался сзади, как мешок с рисом, растекаясь по сиденью бесформенной тушей. Ночной Никто сразу решил, что не будет допрашивать его в лодочном гараже. Слишком рискованно. Люди Шанкрита могут быть везде, даже среди твоих друзей.

Поэтому сейчас Ночной Никто перегрузил тело пленника в заранее арендованную машину. И отправился к старому китайскому рынку, где всю ночь что-то варят в огромных чанах, жарят на решетках, рубят на деревянных досках. Там в одном из домов-клоповников он снял комнатку. Песчинку лучше всего прятать в куче песка.

Первый звоночек прозвенел, когда прямо перед ним торговец с зеленью стал перебегать дорогу и у его тележки отлетело колесо. Ночной Никто не любил случайных помех. Потому резко газанул, петляя по китайскому кварталу, будто уходил от погони.

Погони не было. Наконец Ночной Никто подъехал к нужному дому, выволок жирную тушу из салона, приобнял за талию, так что наркобарон дружески привалил голову ему на грудь. И они шатко двинулись к двери с разухабистой надписью Hotel, хотя это был обычный притон.

Ночной Никто уже нащупал в кармане ключ от комнаты на первом этаже. И вдруг ноздрями почувствовал, что воздух вокруг сгустился от опасности.

До отеля оставалось еще несколько метров. Ночной Никто ударил ногой оказавшуюся как раз у пятки чью-то дверь, втолкнул пленника в ее испуганно раскрывшуюся зловонную пасть, и она пружинно захлопнулась. В эту же секунду в конце улочки вынырнули двое вооруженных парней, а с другой стороны уже мчались три мопеда, на каждом из которых сидело по двое бойцов.

Побеждает тот, кто нападает первым.

Ночной Никто вжался в стену, выстрелил по мопедам, два из них завиляли и завалились набок, теряя седоков. А он тут же открыл огонь по парням с другой стороны улицы, которые, как орехи, откатились к тротуару и начали стрелять в ответ.