– …на этом я кончаю свою вступительную речь и передаю слово мистеру Алексу Керку, – услышал Каргин.

Он поднялся, поманил к себе Каня и начал говорить – разумеется, на английском, неторопливо, давая возможность Максу сделать двойной перевод, на русский и на туранский. Каргин не был мастером публичных выступлений, однако речи держать ему приходилось, и перед строем солдат, которые через мгновение пойдут в атаку, и перед лицами начальствующими, коим полагалось докладывать ясно, кратко и четко. Так он сейчас и говорил, хотя это выступление было смесью фантастики пополам с издевкой и сильно отличалось от прежних.

Речь шла о грушевом компоте, нефтепроводе по дну Каспия, производстве биотуалетов для войск НАТО, пряжек и пуговиц из туранской меди, каракулевых генеральских папах и тому подобных прожектах, коими ХАК собиралась осчастливить Среднеазиатскую Республику в самом скором времени. Перечислив все это, Каргин сделал паузу, и тут же, не дожидаясь перевода последних фраз, поднялся спецкор журнала «Гарем».

– Вопрос, ага президент. Переведите! – он помахал рукой Максиму.

– Без перевод. Мой русски понимать, – сообщил Каргин. – Понимать о'кей, только говорить диффикулт. Ю… как это на русски?.. ю болтать свой вопрос.

– Не столько вопрос, сколько предложение, ага. Может быть, вы разобьете плантации каучуконосов в предгорьях Копетдага и построите фабрику по выпуску армейских презервативов и фаллоимитаторов?

– Бриллиант айдиа! – воскликнул Каргин. – Почему нет?

Теперь загомонили в разных концах зала, там, где сидели турки, китайцы, французы и, кажется, исламисты из «Туран гази». Но всех перекричала дама с пронзительным голосом, напоминавшим скрип несмазанных колес арбы:

– Гульбахар Ибрагимказиева, «Туран бишр»… Вы что себе позволяете, так называемый ага президент? Смеетесь над нами? Вы…

– Не смеяться, мисс бишр, абсолютли не смеяться. Как можно? Вери серьезен есть. Мой утверждать: где проявиться наша корпорейшн, там быть джайнт бизнес. Огромный! – Каргин широко развел руки в стороны, чтобы уточнить размеры бизнеса, потом уставился на Бака Флетчера из «Вашингтон Пост». Тот ерзал, вертелся и подскакивал – видно, не терпелось белобрысому принять участие в дискуссии, да местные не давали слово вставить.

Вскочил корреспондент «Туран гази».

– Вы полагаете, что наше руководство позволит вам резвиться в Туране со всеми этими компотами, пряжками и папахами? Думаете, у вас в Америке все умники, а здесь дикари и идиоты? Ошибаетесь, ага! У нас тоже есть национальная гордость, и наш туран-баша…

Каргин выпрямился, расправил плечи и приложил ладонь к сердцу.

– Мы относиться до туран-баша как грэйт лидер на планете, биггест государственный деятель, патриот свой кантри! Мой уверен: ХАК договориться с президент Курбанов. Мы готовимся… как это?.. о, йес – почтить! Да, почтить президент еще одним проектом. Вери бьютифул проект! Прошу тише, ледиз энд джентльменз, тише! Жаль, мой не знать турански, но мой сейчас сказать на русски!

Зал замер – на кого-то шикнули, кого-то успокоили тычком под ребра, кто-то сник под грозным взглядом Перфильева.

– Над Ата-Армут – горы, а в горах – чудный лэйк… то-есть озеро энд источник, – сообщил Каргин, приятно улыбаясь журналистам. – Раньше быть санаторий и все о'кей, нау – насинг… ничего хорошего. Мы строить там отель, мени отель, вкладывать мени инвестиций, вери мени мани в девелопмент… в развитие… Но главный айдиа – стоун! Большой скала Ак-Пчак у самого лэйк. Мы нанимать бест скульптор энд ученый, скульптор делать из Ак-Пчак джайнт монумент великий туран-баша. Ученый делать надпись: Отец Народа, сохранить тебя аллах! Делать мени надпись, на всех язык, какие есть, начиная с самый древний, египетский, с помощью иероглиф.

При гробовом молчании зала поднялся журналист «Аргументов и фактов».

– Вы это серьезно, мистер Керк?

– Абсолютли. Мы уже нанять один такой ученый, бест египетский спешиалист из юнивесити оф Санкт-Петербург. – Каргин дернул за рукав стоявшего рядом Каня, и прошептал: – Кого мы там наняли? Ну, живо!

– Лучший – Андрей Георгиевич Сущевский, доцент с кафедры восточных языков, египтолог, – прошептал Максим, бледнея. – Я у него учился.

– Мой переводчик подсказать: мы нанимать профессор Андре Сущевский, – уточнил Каргин. – Хотите проверить? Плиз, есть телефон! Профессор трудиться интенсивно, осталось сделать перевод на иероглиф последний слово: аллах на древний египетский.

Журналист «Аргументов и фактов» покрутил пальцем у виска и сел. Зато тут же поднялся Бак Флетчер. Его щекастое лицо порозовело и походило сейчас на попку любовно отшлепанного младенца.

– Мой дорогой мистер Керк! Мы, разумеется, съедим и выпьем все, что вы нам приготовили… – Флетчер выдержал многозначительную паузу и кивнул на двери, – в том, банкетном зале, а не в этом. От пищи, поднесенной здесь, сводит челюсти. Боюсь, что нам ее не прожевать, а если кто-то прожует и съест, то кроме поноса на четверть газетной полосы ждать вам нечего. Вы совершенно серьезно утверждаете, что…

– Я все утверждаю серьезно! – повысив голос и перейдя на английский, произнес Каргин. – Повторяю: ХАК пришла сюда, чтобы делать бизнес, а мы свое дело знаем! Может быть, вам неизвестно, что такое ХАК, мистер Флетчер? Сейчас покажем! – Он повелительно кивнул Гальперину, и тот, склонившись над компьютером, запустил рекламную дискету. На экране появился герб корпорации: белоголовый орлан, сжимающий в когтистых лапах револьверы, и надпись: «Кольт создал Соединенные Штаты».

– Я в курсе, что такое «Халлоран Арминг Корпорейшн»! – выкрикнул Флетчер, размахивая сигарой. – Не стоит ломать комедию, Керк! Ставлю таньга против сотни баксов, что знаю об этом получше вас!

– Вы в курсе, но другие, возможно, нет, – парировал Каргин. – Им полезно увидеть своими глазами достижения моей корпорации. Мистер Флинт, напомните, какой у нас годовой оборот?

– Шесть миллиардов долларов, сэр! – рявкнул Флинт. – Мы производим все, от сапог, пуговиц и сержантских нашивок до «Стеллсов» и термоядерных бомб! В том числе – компот и презервативы для наших славных воинов.

На экране возник Халлоран-таун, штаб-квартира корпорации под Сан-Франциско: зеленоватые административные корпуса, похожие на огромные аквариумы, поселок с прятавшимися в тени деревьев виллами, а над ним – высокое изящное здание в испанском стиле, президентская резиденция «Эстада». Вслед за этими картинами явились широкие приземистые ангары и демонстрационный полигон; ворота в крайнем строении распахнулись, и из них нескончаемой чередой начали выезжать танки. Новые кадры: завод в Иллинойсе, завод в Огайо, завод в Канаде, верфи в Мексике и Австралии, фабрика взрывчатых веществ в Японии, авиастроительные предприятия…

– Мы сотрудничаем со многими международными компаниями, – пояснил Каргин. – «Боинг», «Кольтс индастриз», «Сумимото Арсенал»… Собственно, они принадлежат нам, в одних случаях на треть или на четверть, а в других – практически полностью.