— Нет, конечно нет, — сказала она с горечью. Переживания прошедших лет обрушились на нее так стремительно, что у нее едва не подкосились колени. Отчасти ей хотелось сдаться и навсегда покончить с тем, что произошло. Она желала установить с Лео некое подобие мира. Но она не могла этого допустить и знала об этом. Она с сожалением усмехнулась. — Ты же святой.

— Ты моя жена, — произнес он.

— И что это меняет? — спросила она дрожащим голосом, не в состоянии успокоиться. — Ты все равно не имеешь никакого права обращаться со мной как с прислугой или пешкой, как обращался бы со мной в Средние века! Я человек, Лео. У меня есть чувства. И я устала оттого, что ты втаптываешь мои чувства в грязь!

— У тебя есть чувства? — спросил он в яростном изумлении. — Как ты смеешь говорить мне о своих чувствах, когда в любую минуту готова отсюда уехать?

— Я не хочу однажды получить в знак признательности озеро, когда наконец исполню свой долг, — бросила она ему, едва видя его сквозь пелену слез. Бетани очень не хотела расплакаться у него на глазах. Но слезы катились по ее щекам, и она увидела, как на лице Лео появилось такое выражение, будто она его ударила. И все же она не могла успокоиться. — Я не хочу, чтобы наш брак был похож на брак твоих родителей. Я на это не пойду, Лео. Ты не сможешь заставить меня это сделать!

— Я люблю тебя! — проревел он. Бетани так и не поняла, что удивило ее больше — признание Лео или тон, каким он его произнес.

Лео на нее закричал? Только посмотрите на него! На его скулах играет румянец, а глаза мечут молнии. Любовь? Он не признавался ей в любви с тех пор, как закончился их медовый месяц. Бетани ничуть ему не поверила. Его слова показались ей бессмысленными.

Хотя в ее душе все-таки затеплилась надежда.

— Я люблю тебя, — сказал он снова более тихим голосом, но его слова оказали на нее такое же воздействие, как если бы он кричал.

Лео шагнул в комнату. Бетани увидела, что перед ней совсем другой человек, не похожий на ухоженного и сдержанного князя. Стоящий перед ней мужчина был слегка запыхавшимся, немного растрепанным, будто бежал за ней следом. Нет, это невозможно. Не может быть, чтобы перед тем, как войти в ее комнату, он не остановился и не пригладил одежду.

Маловероятно, что он наконец сказал ей правду. Обнадеженное сердце Бетани болезненно заколотилось.

— Ты… — Она не могла повторить то, что он сказал. Ей было слишком тяжело. Она не желала надеяться на то, чего Лео дать ей не сможет. Она покачала головой. — Если бы ты меня любил, ты бы не тратил так много времени на то, чтобы мной манипулировать. Неужели ты этого не понимаешь?

— Позволь мне рассказать тебе, что я знаю о любви, — сказал он надломившимся голосом, который показался ей чужим. Его слова проникли ей прямо в сердце, она застыла на месте. — Я ничего о ней не знаю, — отрезал он. — Я ни черта не знаю о любви, Бетани. Никто не удосужился научить меня тому чувству, которое я не надеялся испытать.

Бетани хотела подойти к нему, обнять и вместе с ним поплакать над его жестокой судьбой, но она сдержалась. Она переживала за Лео, за них обоих, но не могла сдвинуться с места.

— Твои родители относились к тебе отвратительно, — сказала она, понизив голос. — Но это не дает тебе права точно так же поступать со мной. Ты не можешь искренне верить, что поступаешь правильно. Ты просто не можешь. Если бы ты думал, что поступаешь верно, то ничего бы от меня не скрывал.

— Мне никогда не приходило в голову, что я должен делать что-то помимо исполнения своих обязанностей, — продолжил он грубым, почти сердитым тоном. — А потом появилась ты. Ты оказалась не похожа на женщину, которую я был обязан взять в жены. Ты оказалась слишком жизнерадостной, чересчур живой, и ты ждала, что я буду точно таким же. Ты относилась ко мне как к обыкновенному человеку. А я влюбился в тебя, хотя и предположить не мог, что способен на такое чувство.

— И посмотри, к чему привела твоя любовь, — сказала она, невольно подивившись грубости своего голоса. Она кулаками смахнула слезы с лица, ненавидя себя за то, что демонстрирует Лео свою слабость. — Посмотри, что с нами стало.

— Бетани! — позвал он ее резким, но умоляющим тоном. Она изумленно на него посмотрела. Мужчина, привыкший отдавать приказы, не считающийся ни с чьим мнением, ее умоляет?

Но Бетани уже слишком часто ему уступала. Она мирилась с его поведением, подстраивалась под него, но больше не будет так поступать. Разве она может его простить? Он ей солгал. Но хуже всего то, что Бетани лгала самой себе. Рядом с этим человеком она не могла себя контролировать. Никогда не могла. Сколько раз она еще должна доказывать себе, что отношения с Лео могут закончиться для нее катастрофой?

Три года назад она выходила из себя и устраивала ему истерики, отчаянно пытаясь до него достучаться. На этот раз Бетани просто растворилась в нем, словно у нее не было права на собственное существование. Будто возвратившись в замок, она навсегда забыла о неприятном прошлом.

Она любит Лео, но он не отвечает ей тем же. И она никогда не станет той женщиной, на которой он был обязан жениться. Неужели они оба еще этого не поняли? Почему они по-прежнему выясняют отношения?

— Мне не нужно озеро, — сказала она снова, не зная, почему на нем зациклилась.

Она представила себе покрытый травой берег озера, которым оказалась настолько очарована, что потеряла голову и снова отдалась Лео. Приманка показалась Бетани милой и желанной, но она не хотела снова оказаться в клетке.

Что с ней будет, если она здесь останется? Станет ли она продолжением матери Лео, чье имя никогда и нигде не упоминалось, будто эта женщина вообще не существовала вне предписанной ей роли? Женщина, которая в знак признания получает озеро, но не истинное уважение? И не получает любви.

Конечно, никакой любви. Единственный сын этой женщины говорит о любви как о некоем чужеродном явлении, совсем ему непонятном. Разве Бетани сможет жить с таким человеком?

— Я не хочу повторять брак твоих родителей, — сказала ему Бетани, зная, что он наблюдает за ней дикими глазами, словно она убивает его своим ответом. Убивает собственными руками. Бетани стало не по себе, но она не позволяла себе остановиться. — Я не хочу быть несчастливой.

— Почему ты решила, что мы будем несчастливы? — резко спросил он. — Разве ты была несчастна с тех пор, как сюда приехала?

— Это все равно что озеро… — начала она.

— Я прикажу его осушить и залить бетоном, если это сделает тебя счастливее, — процедил он сквозь стиснутые зубы, едва сдерживая ярость. — Ты твердишь о нем, словно я сам его выкопал.

— Не имеет значения, насколько мы счастливы. Не важно, что мы считаем себя счастливыми. Потому что всегда найдется нечто, что помешает нашему счастью, — ответила она. — Всегда найдется очередная игра, другая ложь. У нас ничего не получится. Мы были в браке почти пять мучительных лет и неоднократно доказывали, что не сможем быть счастливы вместе, Лео. Ничего у нас не выйдет.