— Только не говорите, что вы, министр, предлагаете мне работу ради искупления вины, хотя вы и ни в чем не виноваты, — глухо сказала.

Мне казалось, что Гайне разозлится. Я говорила с ним непочтительно, почти на грани приличия. Откровенно демонстрировала свою неприязнь. Знала, что не должна была, но не смогла удержаться. Рана на сердце, оставленная смертью деда, все еще кровоточила, никак не желая заживать. Слишком мало времени прошло, чтобы я могла смириться с потерей. За всеми этими светскими раутами и приемами я ни на секунду не забывала, что когда это все закончится, я вновь вернусь в пустой дом.

Дядя в ужасе смотрел на меня и, кажется, собирался уже извиняться за мое поведение, но Гайне оставался столь же спокойным.

— Нет, конечно, — мягко сказал министр. — Я довольно прагматичен в делах. Мне интересны ваши способности. К тому же, признаюсь, у меня есть личный интерес, чтобы наладить с вами если не дружеские отношения, то хотя бы сотрудничество.

— Вы говорили об одолжении, — вспомнила я, несколько остывая.

— Да, но оно не касается моего ведомства. Видите ли, фрейлейн, — в этот раз Гайне был подчеркнуто нейтрален в обращении. — Когда мы еще были в хороших отношениях с вашим дедом, он создал для меня протез. Я лишился ноги совсем молодым, и это превратило мою жизнь, как мне тогда казалось, в кошмар. Но протез, который зачаровал для меня Август, оказался так хорош, что я смог почти забыть о своей неполноценности. Однако об артефакте нужно хотя бы иногда заботиться, а чары вашего деда тонкие, поэтому вмешательство других магов привело к тому, что протез пришел почти в негодность. Может быть, вы могли бы обновить чары? Конечно же я заплачу.

— Я посмотрю, но ничего не обещаю.

Отказывать министру в столь невинной просьбе было бы глупо, и если над протезом работал мой дед, то на самом деле стоило привести его в порядок. Не хотелось, чтобы о Вернерах говорили как о безответственных артефакторах.

Внезапно Гайне выпрямился в кресле, глядя куда-то мне за спину.

— Ха, и что же он тут делает?! — воскликнул министр. Сложно было понять, чего было в его интонации больше — раздражения или интереса.

Я обернулась и тут же увидела в пестрой толпе высокого темноволосого мужчину, невыразительно одетого, но все же привлекающего внимание. По крайней мере, мое.

Мартин Шефнер. И что он тут делает? Конечно, ему и по статусу, и по должности полагалось хотя бы иногда посещать светские собрания и рауты, но все же глава СБ обычно предпочитал держаться в тени, хотя и был всегда в курсе всех сплетен. Видеть его здесь, на обычном благотворительном балу, было непривычно.

Маг напряженно смотрел поверх голов и наконец нашел меня. На лице его отразилось облегчение. Я усилием воли заставила себя остаться на месте и не разглядывать его слишком уж откровенно.

Менталист направился в нашу сторону, но путь ему преградил Стефан Ланге. Рисковый парень! Не то что Шефнер выглядел так уж устрашающе, но было в нем что-то такое… хищное. Да и менталистов, явно находившихся не в духе, едва ли стоило злить. Ланге о чем-то заговорил, полностью игнорируя раздражение и нетерпение на лице собеседника. Тот резко что-то ответил, и Стефан посмотрел в мою сторону, нахмурившись. А затем отступил в сторону, пропуская мага.

— Министр Гайне, барон фон Гревениц, — коротко поприветствовал мужчин Шефнер и развернулся ко мне: — Фрейлейн София, могу ли я попросить вас уделить мне время?

— Мартин, неожиданно тебя здесь увидеть. Что, решил позаботиться о сиротках? — ехидно спросил Гайне. Получилось более чем двусмысленно.

— Куда мне до вашей щедрости, — хмыкнул Шефнер, но поддел он Гайне совершенно без огонька, думая о чем-то другом.

Внезапно очнулся мой дядя:

— Господин Шефнер, едва ли это прилично требовать что-то от моей племянницы, едва придя на вечер. Что могут подумать люди?

И в самом деле, мы и сейчас привлекали внимание, а если я отойду вместе с Шефнером, то сплетен будет еще больше. Вот только едва ли маг приехал сюда просто так, тем более зная, что я здесь с дядей. Мне было крайне неловко, но достаточно доверительные отношения с Шефнером позволили мне попросить его не навещать меня, пока в столице был мой дядя. И маг неожиданно легко выполнил мою просьбу, ограничивая наше общение работой.

Поэтому я встала, игнорируя осуждающий взгляд барона, и позволила Шефнеру взять меня под руку. Мы вышли на балкон, почти пустой из-за не по-летнему прохладной и ветреной погоды.

— Что случилось, господин Шефнер? — спросила я, зябко ежась. В другое время маг наверняка бы обратил внимание на то, что я мерзну, но не сегодня.

— Вы не должны волноваться, София, но в вашем доме произошел неприятный инцидент.

— Инцидент? — я вцепилась пальцами в перила. — Что случилось? И как вы узнали об этом?!

— Ваша служанка отправила ко мне мальчишку с запиской, и я тут же приехал. Она написала, что ни с того ни с сего потеряла память, а когда очнулась, в вашем доме все было перевернуто. Где вы, служанка в тот момент не знала.

А я ведь действительно не сообщила, куда именно иду. Но удивительно, что Кати не стала заявлять в полицию, а обратилась именно к Шефнеру.

— С ней все хорошо?

— Я оставил с ней своего человека и позвал доктора. У нее головная боль из-за отравления усыпляющим газом, но она в порядке.

— Усыпляющий газ? Не похоже на воришек. Что-то пропало?

— Я не могу знать точно, — покачал головой Шефнер. — Если вы не против, я провожу вас до дома, чтобы вы мне сами сказали, все ли ваши артефакты на месте. Сейчас там работают мои криминалисты, но я не пустил их в вашу мастерскую.

— Работают? Скорее хозяйничают, — проворчала и потерла лоб. — Нужно вызвать полицию.

— Не стоит. Едва ли они здесь чем-то помогут.

— Почему?!

— Потому что полиция увидит обычное ограбление, но поверьте мне, оно им не является. Два дня назад обворовали хранилище в университете, отдел кафедры артефакторики. Ваш артефакт невидимости пропал вместе с десятком других студенческих работ.

— Что, вы и это на себя взяли? — устало спросила, огорошенная еще одной неприятной новостью.

Когда я расстраивалась, меня всегда тянуло язвить. А то, что я узнала о пропаже своего артефакта только сейчас, меня сильно расстроило. Маг даже бровью не повел.

— Фактом кражи занимается полиция. Однако некоторые из артефактов могут представлять опасность, попав не в те руки, поэтому СБ известили о случившемся и попросили содействия. У меня возникло подозрение, что охотились именно за вашим артефактом, но теперь оно переросло в уверенность. Я не стал вас беспокоить, тем более что застать вас дома совсем не просто, но предупредил вашу служанку, чтобы она держала меня в курсе, если за вашим домом будут следить. Мне стоило проявить большую бдительность.