Менталисты — аморальные чудовища, прикрывающиеся ханжеством. Ну еще бы: с их возможностью управлять чужой волей и влезать в чужие головы нужны или железные принципы, чтобы не перейти границу дозволенного, или невероятная ловкость, чтобы не попасться. И на людей они смотрят так же, как артефакторы на чужое изобретение: вот бы разобрать, чтобы посмотреть, что там внутри…

Артефакторы… не хотелось бы плохо говорить о своих коллегах, но среди других магов о нас ходят весьма дурацкие шуточки. К примеру: сколько артефакторов нужно, чтобы вкрутить лампочку? Ответ: один. Но вместо того чтобы вкрутить лампочку самому, он придумает артефакт, который ее вкрутит, затем лампочку, которую не нужно вкручивать, затем лампочку, которую не нужно выкручивать… а затем остаток жизни будет искать альтернативные источники света. А в комнате так и будет темно.

Над нами, стоящими на острие прогресса, двигающими цивилизацию вперед, совершенно несправедливо насмехаются! Но кое-что во всех шутках подмечено правильно — мы действительно живем своей работой. Люди нам не так интересны, и общение с ними редко доставляет удовольствие. Такие артефакторы, как Петер, умеющие и обаять, и понравиться, — большая редкость. Полагаю, и он стал таким благодаря дяде-менталисту. Тут хочешь не хочешь, а научишься обращать внимание на окружение!

Но как бы мы все ни отличались друг от друга, мы все же воспринимали «своих» как родных кузенов — может, и немного странных, но все же родных и понятных. Но вот боевые маги стояли совсем отдельно.

Их единственных обучали не в университете, а в военной академии. Не потому, что они были такими уж дураками, как иногда говорили менталисты, самые высокомерные среди магов. Просто обучение боевой магии было сопряжено с огромными рисками, и в городе, где много мирного населения, боевикам было делать нечего. При неумении тонко работать с магическими потоками они владели чудовищно мощным резервом. И это делало их идеальным оружием.

Именно боевые маги на протяжении всей истории человечества решали исход битв… пока воины не стали более технологичны. После того как на поле боя начали массово использовать артиллерийские орудия, химическое оружие, мины и бомбы, созданные во многом благодаря алхимикам и артефакторам, роль боевых магов в военных столкновениях перестала быть такой важной. Да, боевики оставались элитными бойцами — но даже они едва ли могли выжить при прямом попадании пули в висок. В наше время их начали использовать несколько иначе — как элитную охрану, шпионов, убийц. Неудивительно, что даже военные маги других направлений относились к ним… настороженно.

Мысль о том, что кто-то пустил по моему следу боевых магов, пугала. И я бы, наверное, обвешалась с ног до головы защитными артефактами, да у меня только и осталось, что одно колечко, и то против ментальной магии…

Так что мне повезло, что первый встреченный мною после ограбления боевой маг оказался моим собственным телохранителем. И водителем. Да-да. Все верно. У меня появился автомобиль. Правда, отданный мне во временное пользование. И выглядевший… Будем откровенны: это был драндулет на последнем издыхании.

— Ну а что вы хотели, фрейлейн? Думаете, наша контора деньги лопатой гребет?

Незнакомый маг сидел на моем крыльце и едва ли не ковырялся в носу. Нет, я серьезно. Это бы прекрасно вписалось в его образ.

Этого крепкого белобрысого мужчину со сломанным в нескольких местах носом, картавым выговором и самыми наглыми на свете голубыми глазами звали Джисфридом Грохенбау. После того как я несколько раз запнулась о его имя, он великодушно разрешил называть его Джисом.

— Я могу отказаться от чести иметь это… средство для передвижения?

— Никак нет! — жизнерадостно ответил Джис. — Босс сказал, что лучше вам не светиться лишний раз на улицах. Да и как иначе я смогу вас сопровождать так, чтобы не вызвать вопросов?

— Поверить не могу, что Шефнер действительно провернул со мной такую шутку, — пробормотала я.

— Что?

— Ничего.

— А у меня, между прочим, прекрасный слух, — с укором сказал Джис. — Я тоже не в восторге, что мне придется приглядывать за такой вот дамочкой, как вы. Нет, вы, конечно, хорошенькая, но работа уж больно скучная. А в Керне очередное восстание…

Мне показалось или в его голосе возникли мечтательные нотки?

Я была благодарна Шефнеру за заботу, но все же она показалась мне избыточной и несколько неуместной. Тем более если появление у себя автомобиля я еще как-то могла объяснить своим знакомым, то личный водитель вызывал гораздо больше вопросов.

— Вы могли бы отвезти меня в СБ? — попросила я.

— Куда угодно, — великодушно ответил Джис, вставая и потягиваясь.

Вел он машину неожиданно осторожно, а та, хоть и издавала подозрительно кашляющие звуки, но все же со своей работой неплохо справлялась. Сидя в салоне, я проверила автомобиль на наличие чар и нашла следящий маячок.

— За моими передвижениями будут следить? — спросила у водителя.

— Конечно. Обычная практика.

Вздохнула, но промолчала. Судя по всему, после диплома мне лучше переехать подальше от столицы, если я не хочу всю оставшуюся жизнь провести на поводке.

Секретарь пропустил меня в кабинет начальства без вопросов, и Шефнер совсем не был удивлен моим приездом.

— У меня нет возможности оплачивать услуги боевого мага. И принять автомобиль я тоже не могу, — на одном дыхании выпалила я.

— И я вас рад видеть, София. Присаживайтесь. Будете кофе или чай?

Я села, пристально глядя на менталиста.

— Ни чая, ни кофе, — грустно сказал Шефнер, подперев щеку рукой. Вид у него был самый меланхоличный. — Мы же вроде говорили вчера о необходимости вашей защиты? Вы согласились. По поводу оплаты услуг Джиса можете не волноваться. Он сотрудник СБ.

— И что, вы всем, кому угрожает опасность, так помогаете?

— Вы тоже работаете на нас. А мы о своих заботимся.

— Я прохожу у вас стажировку и работаю по контракту. И сотрудничать с СБ после окончания учебы не собираюсь.

— А что собираетесь? — без всякого интереса спросил маг. Я несколько растерялась. — А-а-а, точно, надеетесь на частную практику. Расстаньтесь с детскими мечтами, София. Если бы вы последовали когда-то моему совету и не привлекали к себе внимание, то, может быть, вам бы это и позволили. Но талантливого артефактора никто не оставит без присмотра.

Стало тоскливо.

— То есть только СБ или министерство?

Выражение лица менталиста осталось столь же скучающе-рассеянным, но я почувствовала, как что-то изменилось и в голосе его появились какие-то тягучие, плавные интонации.

— Ну почему «только»? Можно попробовать найти покровительство при дворе, но вам, как мне кажется, не очень-то по душе светское общество.

— Сборище бездельников, интриганов и напыщенных идиотов, — фыркнула я. — Мне хватило пары месяцев, чтобы понять это.