Зачем убивали этих животных? Зигрид хотелось бы знать. Почему считалось преступлением то, что они нагревают морскую воду до кипения? Правда, жившие в такой воде рыбы становились крупнее. Ну и что?

Зигрид Олафсен получила приказ снова отправиться на разведку. Боялись, что из-за повышения температуры воды в океане возникнет протечка в том месте, где когда-то уже чинили корпус. Надо было как можно быстрее начать контрольный обход и удостовериться, что подводной лодке ничто не угрожает.

Девушка не стала протестовать. Она была подавлена, поскольку этим утром Давид пришел попрощаться с ней — ее друг получил назначение на навигационный мостик в качестве мичмана. Отныне Аллоран не мог просто разговаривать со своими сверстниками, а должен был отдавать приказы или делать им выговоры. Он заступал на пост и был полон воодушевления, глаза его блестели. Давид отстраненно поцеловал Зигрид в щеки.

— Когда встретимся в коридорах, — прошептала та, — хоть подмигни мне в память о нашей старой дружбе.

— Это же будет не по уставу! Не смей и думать! — возмутился прапорщик Аллоран. — Не ной, такова жизнь. Нельзя всю жизнь оставаться детьми… Ты слишком мечтательна, надо тебе как-нибудь встряхнуться, чтобы выйти из этого состояния. Если хочешь, чтобы мы продолжали болтать, ты должна пройти тесты и подняться по иерархической лестнице. Когда мы оба будем в одинаковом звании, то снова станем друзьями. А пока же я буду вынужден вести себя так, словно незнаком с тобой.

Давид развернулся, больше ничего не добавив, зашагал по коридору, не оборачиваясь. Зигрид с тяжелым сердцем и подступающими к горлу слезами смотрела ему вслед и не была уверена, хотелось бы ей снова увидеть его в форме прапорщика, верного долгу и сосредоточенного на службе, или нет. Теперь все будет по-другому, не как раньше. Ей казалось, что он не понимал этого. А может, Давиду было все равно?

Когда старший матрос спросил, кто из дозорных желает отправиться в дополнительный обход, Зигрид предложила свою кандидатуру. Ей не хотелось сидеть без дела и предаваться грустным думам. На этот раз она отправилась в темную зону с некой отстраненной целеустремленностью, решив исследовать все закоулки заброшенной территории. А ведь даже самые выносливые дозорные тщательно их избегали.

Когда Зигрид собиралась, старший матрос вручил ей банку с игнитом, похожим на жука насекомым, выведенным в результате сложного биологического скрещивания.

— Он лучше тебя определит, близко ли отравленная вода, — стал утверждать матрос. — Тебе нужно лишь держать его в руках. От малейшей капли воды жук сходит с ума и начинает светиться. Так ты сразу поймешь, что находишься в менее чем десяти метрах от протечки.

Зигрид взглянула на неподвижно лежащее в банке насекомое и скривилась. Игнит походил на большого таракана. На очень большого таракана.

В обычной жизни игнит не переносил влагу и жил в засушливых местах. Лаборанты «Блюдипа» изменили его генетический код таким образом, что жук перестал переносить именно морскую воду. Как только насекомое чувствовало протечку, оно начинало светиться, как светлячок, от его надкрыльев шел жар, который должен был высушить источник влаги. В природе игнит таким образом иссушал дождевые осадки. Став красным, как раскаленный уголек, он сам был защищен от капель, ведь они мгновенно высыхали, едва попадая на его раскаленный панцирь.

Когда насекомое выходило из себя, оно светилось, как карманный фонарик. Его тело раскалялось, и контуры насекомого начинали расплываться в окружавшем его светящемся сиянии. Если протечка была значительной, насекомое так разогревалось, что сгорало с сухим потрескиванием. Но это происходило лишь в случае крайней опасности, когда океанская вода потоком текла в трюм.

Зигрид шла по коридору и держала банку, как фонарь. Насекомое в ней казалось не более живым, чем майский жук, насаженный на булавку энтомолога.

В туннеле было жарко и влажно. Дозорная дышала с трудом, ей казалось, что она находится в бане.

Сначала все шло как обычно, в проходах не обнаруживалось ничего особенного. Нигде не разошлись швы сварки, каучуковые накладки крепко держались.

Зигрид шагала и шагала, пока ее не одолела усталость. Тогда она решила прилечь поспать в заброшенной каюте, дверь в которую дозорная предварительно открыла и заблокировала.

По тому же сценарию все шло и на следующий день. И на третий тоже. А потом вдруг, когда Зигрид добралась до труднопроходимой зоны, игнит заблестел. Внезапно стал светиться слабым зеленым светом, окружившим его призрачным ореолом. А усики насекомого застрекотали, словно между ними, как между двумя полюсами натянутой дуги, пробегал электрический ток.

Зигрид замерла, посмотрев на ставшую похожей на фонарик банку. Насекомое вертелось вокруг своей оси, пытаясь оказаться «лицом к врагу». Его усики показывали на источник влаги так же точно, как стрелка компаса указывает север. Надо было лишь следовать за насекомым.

Судя по всему, вода текла за сваленными в кучу металлическими листами обшивки, мешавшими проходу. Зигрид постояла в нерешительности, посмотрела на карту. Она достигла места, которое топографы не отразили на карте. Перед нею находился отсек, где гнутые балки, изломанные части перегородок были свалены так, что образовалась непроходимая баррикада. Словно кто-то хотел помешать доступу в эту часть подводной лодки.

Дозорная протянула руку, потрогала металлические куски обшивки, топорщившиеся в разные стороны, как изогнутые клинки. Чтобы пробраться вперед, ей пришлось бы ползти через металлический лес с острыми колючками. Ей этого совсем не хотелось, но игнит неистовствовал в банке. А значит, где-то рядом была вода. За нагромождением балок находилась брешь, сквозь которую океан, капля за каплей, затекал внутрь подводной лодки.

Зигрид нашла в какой-то пыльной каюте два старых покрывала, изорвала их на ленты и обмотала себе руки и ноги. Затем, несмотря на жару, замоталась с ног до головы — чтобы не порезаться, и, опустившись на пол, поползла сквозь нагромождение стальных обломков. Причем ставила банку перед собой, чтобы идущий от нее свет служил ей ориентиром.

С каждой секундой жук двигался все быстрее и все сильнее светился, издавая постоянное шипение, напоминавшее звук жарящегося на сковородке мяса. Зигрид с трудом пробиралась вперед.

Несколько раз ей пришлось сесть, чтобы проделать для себя проход. С помощью клещей, молотка, ножниц для резки металла она вырезала куски из железа, загибала острые углы. Ленты, которыми она обмотала себя, обтрепались, она поцарапалась, и у нее текла кровь. Стоило бы, конечно, надеть защитный костюм, но было уж очень жарко, и Зигрид боялась, что, облачившись в резиновый комбинезон, потеряет сознание.

Беспрестанное шевеление насекомого стало ее пугать. Где-то здесь, совсем рядом, в подводную лодку затекала морская вода — видимо, одна из старых заплат на корпусе сорвалась. Еще немного, и она услышит хлюпанье. А через пару-тройку метров окажется перед бассейном с ядовитой субстанцией. Там, в трюме, проеденном ржавчиной, наверное, уже сотни литров воды натекли. Теперь выбора нет, пора все-таки надевать гидрокостюм.