– Вот ты дурочка, – Любаня повернулась ко мне, и теперь я могла лицезреть её ухмылку полностью. – Думаешь, я забыла, как ты убивалась по неведомому Егору из Москвы? А потом Макс рассказал, как его старший братец несколько лет назад съездил в Питер и слетел там с катушек, даже собирался жениться на какой-то простушке. Вот только она его кинула. Егор потом в запой ушёл. Папаша с трудом его вытащил. Думаешь, я не сумела сложить два и два?

Наверняка вид у меня сейчас был глупый. И рот открыт, и глаза выпучены, но идиоткой я себя чувствовала вовсе не оттого. Моя младшая сестрёнка, та, о которой я всегда заботилась, старалась обеспечить ей достойную жизнь, ради которой лишала себя многих радостей… она оказалась настоящей дрянью.

И только что прошлась грязными сапогами по самому светлому, что было в моей жизни.

– Так и зачем ты меня позвала? Хотела, чтобы мы с Егором воссоединились? – я старалась, чтобы голос сочился сарказмом, вот только не получилось – прозвучало это довольно жалко.

– Да мне пофиг, воссоединитесь вы или нет, – теперь лицо Любани стало злым, в нём горела настоящая ненависть. Неужели ко мне? Но за что? – Нам было нужно отвлечь Воиновых. Особенно твоего Егора. Вот Макс и придумал заставить его на мне жениться. Знаешь, как мы тогда хохотали? Да и саму рожу его старшего братца надо было видеть, когда ему хотелось придушить меня, но приходилось делать вид, что всё в порядке. Ох, как Егорку перекашивало, когда я брала его под ручку и целовала в щёчку. Но ведь молчал, хоть и скрипел зубами. А всё из-за чего? Из-за денег, сестрёнка. Всё из-за денег. И Макса они отмазали, и меня в своём доме терпели, хоть и воротили нос. Но ничего, Максик задаст им жару. Сегодня от Воиновых останутся только рожки да ножки…

Она замолчала, посмотрела на часы на стене. Я автоматически повернула голову в ту же сторону. Почти одиннадцать, без десяти минут.

Голова снова закружилась, ноги подкашивались, то ли от обилия хлынувших эмоций, то ли от резкого движения. Я нащупала позади себя стул и тяжело на него опустилась.

У меня оставался ещё один вопрос. Самый главный:

– Зачем ты позвала меня?

– Ты и правда тупая, – лицо Любани перекосилось, окончательно потеряв сходство с моей младшей сестрёнкой. Как будто она натянула маску. Теперь даже внешне это был чужой, незнакомый человек. – Я уже сказала: нам нужно было отвлечь Егора. И нам удалось, – она усмехнулась, – вон как он сразу стойку на тебя сделал, что та гончая. И чем ты только его взяла? – Люба оглядела меня с головы до ног, скептически скривившись, словно наблюдала перед собой нечто гадкое, вроде паука в террариуме, не понимая, как кому-то могут нравиться подобные домашние питомцы. Утвердившись в своём выводе, она кивнула сама себе и отвернулась к окну, не забыв ёмко добавить: – Ни кожи, ни рожи…

Было больно, очень больно, но я продолжала слушать.

– Впрочем, дело своё ты сделала. Егор забил на Макса и даже в компании проводил не двадцать четыре часа в сутки как обычно. Нам удалось раздобыть информацию… Ты знаешь, что Воиновы почти банкроты?

Любаня повернулась ко мне, вопросительно приподняв красивую, идеально очерченную бровь. Я покачала головой. Откуда бы мне знать?

И тогда она хмыкнула:

– Значит, он тебя ещё не трахнул? Ну ничего, сегодня у тебя будет отличная возможность его утешить.

Я совершенно забыла о своём нездоровье. Резко поднялась на ноги, чтобы залепить этой гадине оплеуху, но снова закружилась голова. Я осела на стул и прислонилась к стене. Что же я сделала не так? Где ошиблась? Как умудрилась вырастить такое чудовище?

Любаня снова повернулась к окну, во что-то внимательно всматриваясь, после чего её лицо озарила радостная улыбка. Как будто там, снаружи, за стеклом, происходило что-то хорошее. Ну или всё шло так, как она задумала. И теперь я больше склонялась именно к этому варианту. Вряд ли эта женщина способна радоваться хорошему, скорее, чьему-то несчастью.

– Ну вот, – произнесла она, подтверждая мою догадку, – сейчас Воиновым придёт конец.

– Почему? – я внимательно слушала всё, что говорила Люба, надеясь придумать, как её остановить.

– Потому что у твоего Егора остался последний шанс спасти компанию – это деньги китайцев. Воиновы надеются подписать сегодня договор, поэтому королева-мать закатила грандиозный приём, чтобы принять гостей и показать всем вокруг, что у них всё окей. Здесь толпа журналистов, которые ещё не знают, какая бомба ждёт всех. Но Максик уже тут, среди охраны у нас свой человек. Спасибо тебе, сестрёнка, – Люба посмотрела на меня, и наши глаза встретились, – если бы не ты, стопудово Егор бы сообразил, что не стоит собирать китайцев и журналистов в одном месте, потому что… О-о, – она резко оборвала фразу и продолжила уже совсем другим тоном, в котором слышалось победное ликование, – представление начинается. Прости, Верунчик, но я хочу наблюдать за этим из первого ряда.

Она огладила платье и, изящно развернувшись на каблуках, пошла к выходу из комнаты.

Я не могла её отпустить. Нужно было предупредить Егора, что Макс задумал что-то рассказать журналистам. Наверняка о своих похождениях, наркотиках и смертельной аварии или ещё о чём-то, что уничтожит репутацию Воиновых.

Несмотря на головокружение, я поднялась на ноги и решительно зашагала вслед за Любаней.

– Подожди, – велела ей, совершенно не думая, как сумею остановить.

Сестра уже взялась за ручку двери, но обернулась. Её брови поднялись очень высоко в явно насмешливом удивлении.

– Ты хочешь меня остановить? – губы раздвинулись в улыбке.

– Да, и я остановлю тебя, – потянулась к ней и ухватила за руку, рассчитывая затянуть обратно в комнату и закрыть её снаружи на ключ. Но Любаня стряхнула мои пальцы, одновременно толкая меня назад.

Гравитация, тварь жестокосердная, за что ты меня так ненавидишь?

У меня не было ни одного шанса сохранить равновесие. Организм подвёл меня, тело отказалось реагировать. И я плашмя полетела назад. Помню только, что от удара воздух вылетел из лёгких, и я задохнулась.

А потом пришла темнота.

Егор нервничал.

«Виндзор» никак не хотел завязываться. Распустив узел в третий раз, Воинов выдернул измявшийся галстук и взял новый.

Произошедшее утром с Верой показалось дурной приметой. Не то что бы Егор в них верил, но и о том, что можно получить сотрясение мозга на утренней прогулке по парку, он тоже раньше не думал.

Но дело было даже не в этом, с каждым часом в нём крепла уверенность, что Макс что-то выкинет на сегодняшнем вечере. Несмотря на то, что за клиникой следили, а охрана дома была предупреждена, что сегодня Максима Ильича Воинова нет в списке желанных гостей, всё же… Внутри зрело нехорошее предчувствие.

В дверь постучали.

– Егор, – это была мама, – можно к тебе?