то явится очередной Родя Раскольников, считающий, что убить старуху с деньгами очень даже правильно, ибо она «гнида», а он может и должен стать Наполеоном («Преступление и наказание»). Но вот почему-то никто не говорит о новых Ставрогиных, о тех людях, которые сегодня ради забавы растлевают и убивают детей.

В последнее время особенно часто стали писать об извращенцах, которые подняли голову не только в «просвещенной Европе», но и у нас в стране. Вот почему сегодня мне невольно вспомнился Ставрогин, вспомнилась и Матреша и всё, что связано с «Бесами».

Ставрогин, начинавший как вдохновенный носитель революционных идей, покоривший ими тех, кто пошел за ним (это поразительные по художественной силе персонажи – Шатов, Кириллов), постепенно превращается не только в бездельника, прожигающего жизнь. Он бросается в авантюры (надо проверить силу воли!), которые возбуждают, щекочут нервы, дух захватывают – «вброс адреналина» – так говорят сегодня!

Банальное распутство прямо приводит в такую вот комнату, описанную в «Бесах», где с матерью живет девочка Матреша. Нам усиленно втолковывают, в том числе и наши доморощенные либералы, что человек свободен, что у него есть право выбора: хочет, например, мужчина жить с мужчиной – его право. Женщина хочет жить с женщиной – и это нормально. Хотят они зарегистрировать свои браки – не смейте им мешать, примем закон, разрешим им делать то, что они хотят.

«Права человека»! Они превыше всего! А то, что подобные отношения являются подлыми, преступными, – этого не смейте говорить, это ваша ретроградская мораль. И то, что Церковь на вашей стороне, так это потому, что и Церковь ретроградская, безнадежно отставшая от современной жизни.

В просвещенных и благополучных Скандинавских странах, например, половое бессилие наступает у многих юношей в 17–18 лет – это стало почти закономерностью, в чем они вынуждены признаваться уже открыто. Потому что так называемое половое воспитание начинается у них с младенчества. И получается, что от естественных половых отношений, в которых проявляется полнота любви, путь к извращениям, к насилию детей очень короток.

Замечу, что роман Федора Михайловича «Бесы» повернулся к нам неожиданной гранью, которая засверкала, как лезвие бритвы. И со всей силою вновь встал вопрос о том, надо ли литературе, искусству обращаться к столь острой проблематике. Да, с моей точки зрения, надо, если у писателя, режиссера, актера есть сила трагического таланта, которую явил всему миру Федор Михайлович Достоевский. Надо, если вера крепка, если твердо уверовал в силу и правду Христа. Сердце писателя на всю жизнь было обожжено и осталось целостным именно благодаря Православной вере.

Потому он молился не только в солдатчине или на каторге. К вере он был обращен с детства. Да, на какое-то время он забывал Христа, но неизменно возвращался к Нему.

Не все, кто любит творчество Достоевского, знают, что он был потрясен одним страшным преступлением, свидетелем которого стал девяти лет от роду. На его глазах умирала девочка, изнасилованная мерзавцем. Девочка истекала кровью, и отец Феди, врач, не смог спасти истерзанного ребенка. Это впечатление на всю жизнь осталось в сердце писателя. Может быть, поэтому он с таким бесстрашием бросился описывать самое низкое падение Ставрогина, чтобы всему миру показать худенький кулачок девочки Матреши.

Думаю, что только вера помогла автору выдержать и то, что он описывал, и то, с каким мужеством пережил ругань и даже неприличную брань современников в адрес своего романа и себя – как гражданина и как писателя. Да, сила его таланта, конечно же, держалась на силе веры. И потому сквозь время, через просторы, океаны и горные хребты видят кулачок Матреши и в Америке, и в Европе, и в Азии – во всех странах, ибо его романы переведены почти на все языки. Везде видят худенький кулачок ребенка, который грозит всем мерзавцам мира.

А Ставрогин, «гражданин швейцарского кантона Ури», повесится на чердаке своего дома именно потому, что кулачок Матреши оказался грозным, сильнее непобедимой сатанинской силы.

«Человек есть тайна»

Встреча с книгой, которая стала одной из главных в твоей жизни, остается в памяти навсегда. А писатель, создавший это произведение, становится близким и родным. Конечно, всё понимаешь не сразу, а через годы. Ты снова и снова возвращаешься памятью к тому дню и часу, когда произошла заветная встреча. Со мной это случилось, когда я был студентом Уральского университета, когда я вышел из читального зала, потрясенный. Мне показалось, что волосы мои встали дыбом и меня как будто ударили по душе, и она содрогнулась.

Вот с той самой студенческой зимы, с 19 лет, и на всю жизнь вошли прямо в центр моего сердца и князь Мышкин, и Настасья Филипповна, и Парфен Рогожин, и другие персонажи бессмертного романа Достоевского «Идиот». И на протяжении всей моей жизни не один раз и роман этот, и судьба Достоевского аукались, часто определяя повороты судьбы, порой очень крутые.

Вот об этом сегодня я и хочу рассказать.

Нас, студентов факультета журналистики МГУ, после второго курса отправили на практику в районные газеты. Я попал в городок Богданович Свердловской области, в районную газету «Знамя Победы». Писать надо было о том, как идет уборка урожая, как обстоит дело с надоями молока. И после моих бестолковых тыканий по полям, фермам, после поисков людей, которые должны были мне рассказать про дела (всю информацию я мог бы собрать по телефону, но «изучал жизнь»), едва живой, так как добирался попутками или на своих двоих, валился в общежитии на кровать, чтобы чуточку отдохнуть. Потом рано вставал и писал репортажи об ударной работе на полях и фермах.

И вот утром, идя мимо кинотеатра в редакцию, я увидел афишу фильма «Идиот». Я так и обомлел. И весь день только и думал, как поскорее пойти в кинотеатр и посмотреть фильм.

Увидел. И в тот же вечер принялся писать первую в своей жизни рецензию. Очень жалею, что ее не сохранил. Мои «муки творчества» редактор «зарезал» до заметки. Резюмировал: «Многовато». Газета была малого формата; для культуры и спорта, погоды и прочего, из-за чего она и покупалась, отводилось самое малое место на четвертой полосе. Туда и поместили мою восторженную заметку о фильме. Думаю, что выглядела она в этой газете диковато.

Шел 1958 год, всё-таки наступала «оттепель», мечты наши кружились вокруг чего-то еще не осознанного, но обязательно значительного, человеческого, не того, что касается количества убранных гектаров пшеницы и ржи, а того, что относится к жизни души человека. Об этой заметке вспомнил, когда вернулся в Свердловск (ныне Екатеринбург) и встретился с братом. В то время Анатолий учился в театральной студии при драматическом театре. Конечно же, роман «Идиот»