а мог и свернуть, чтобы запутать предполагаемого преследователя. В какой стороне им тогда искать беглеца?

— Может, позвать его? Ну, просто покричать… — предложил Полидевк. Нестор одернул его:

— И кто придет раньше на крик, Одиссей или зверь? Не стоит делать этот лес еще более опасным.

— Я уже начинаю думать, что мы зря тратим время, — рассердился Кастор. Меланион вдруг поднял руку, привлекая к себе внимание:

— Мне кажется, Одиссея следует искать в том направлении, — мегарец указал куда-то в сторону. — Понимаете, он наверняка искал убежище. Прямо от нас и слева — местность более открытая, спрятаться сложно. А вон там растительности побольше. Выглядит как защита, пусть и плохая.

— Ну вот… Опять копаться в листве и ветках? — вздохнул Нестор. Однако мнение мегарца казалось убедительным и мальчики свернули направо. Полидевк, как самый сильный, нес пожитки Одиссея, не жалуясь на усталость.

Вскоре они поняли, что не ошиблись: трава стала более густой, кустарник и невысокие деревца сплотились вокруг, и следы итакийского царевича вновь стали заметными. Примятая растительность служила лучшей указкой — чтобы прочитать оставленные на ней знаки, не требовалось быть охотником. Тот, кто бежал здесь, продирался в спешке и не думал о заметании следов.

— Меня беспокоит, что скоро начнет темнеть, — заметил Ясон, с неудовольствием глядя в изменившееся небо. Голубой цвет уже заметно потускнел, смешиваясь с серым. Приближались сумерки.

— Да, тогда мы и Одиссея не найдем, и сами окажемся непонятно где.

— К слову, лес ведь поредел, утром он был более густым. Может, впереди будут какие-нибудь деревни. Не знаешь, Ясон? Хорошо бы беглец наткнулся на каких-нибудь людей. Да и нам не повредит…

— Это только кажется, — царевич тяжело вздохнул, — но дальше начинается новый лес. Я в нем и не был никогда, он слишком уж далеко от города. Надеюсь, нам туда вообще не придется соваться.

— А-а… — на лице всех мальчиков застыло напряженное разочарование. Ночевать вдали от поселений, в лесу, по которому рыскал лев-людоед, рисковать жизнью, так и не достигнув цели — хуже не придумаешь.

— Делать нечего, давайте звать этого осла, да погромче. Может, выйдет к нам наконец, — Ясон глубоко вдохнул и приставил ладони ко рту.

— Нет… Погодите!

Меланион шел первым, его слова заставили мальчиков поспешить вперед. Прищурившись, мегарец разглядывал крутой овраг впереди.

— Думаешь, он туда и прыгнул? — уточнил Кастор.

— Вон же, посмотри на самый край. Смятая трава, разбросанные камни!.. Одиссей точно побывал внизу.

— Надеюсь, не свернул себе шею.

Они подошли к оврагу и заглянули вниз. Он оказался круче, чем ожидалось — падение сверху грозило серьезными ушибами. Его дно поросло дикими растениями, в которых мог без труда укрыться с головой невысокий человек… или мальчишка.

— Понятно. Он, наверное, все еще там, — заявил Ясон и начал скидывать вещи, которые нес. Последним он бережно отложил клинок.

— Не упади. Хочешь, я с тобой? — предложил Кастор.

— Ага. Сам только не скатись, а то ноги переломаешь.

Двое подростков принялись аккуратно сползать по краю оврага. Остальные остались на страже: вдруг лев появится откуда-нибудь сзади? Тем временем Кастор и Ясон быстро достигли дна оврага и принялись пробиваться через стоящие сплошной стеной растения.

Внезапно что-то мелькнуло перед глазами Ясона. Его тело среагировало быстрее, чем он успел осознать происходящее, и удар прошел мимо. Одиссей снова занес кулак. Ясон бросился прямо на него, обхватив руками живот итакийца.

— Тише! Тебя спасти пытаются, тупоголовый болван!

Одиссей начал с силой колотить его по спине, и Ясон чуть не завопил: это было ужасно больно. Он тут же отступил, но вовремя подоспевший Кастор с размаху ударил Одиссея прямо в лицо. Тот шлепнулся на землю и с озадаченным видом схватился за щеку. Его вызванное страхом безумие явно поугасло.

Ясон смахнул выступившие на глазах слезы и с великим трудом удержался от того, чтобы пару раз не пнуть обидчика в ответ. Но желание отомстить пропало, когда он внимательней разглядел своего противника. На лице Одиссея больше не читалось надменной уверенности в себе — только паника. Исцарапанный и грязный, он выглядел жалко. Ясон не мог испытывать неприязни к итакийцу, который получил сполна и мелко дрожал от страха.

— Эй, ты как? Успокоился?.. — Диоскур наклонился вперед.

— Попробуй хотя бы встать и больше не маши кулаками.

Одиссей перевел взгляд с Кастора на Ясона, а затем медленно кивнул. Однако первая же его попытка приподняться оказалась безуспешной: дрожащие конечности подкосились, и мальчик снова упал на землю. Его губы задрожали, и он вдруг заплакал, уткнув лицо в ладони.

— Эй, мы пришли за тобой. Расслабься, — буркнул Кастор, неловко отворачиваясь. — Извини, не хотел тебя бить. Но пришлось, а то ты на Ясоне живого места бы не оставил!

— Н-н-ничего, — помотал головой Одиссей. Это было единственное, что он смог из себя выдавить.

— Ладно, давай мы поможем тебе подняться, — предложил Ясон, но итакийский царевич вдруг яростно замотал головой:

— Не хочу я! Если это чудовище рыщет наверху!..

— Там никого нет. Можешь не бояться нападения, — Ясон постарался, чтобы его голос звучал убедительно, хотя в глубине души сам себе не верил.

Одиссея это не слишком убедило, он опустил голову еще ниже. Весь его вид показывал, что он раздумал куда-либо идти и готов провести в овраге остаток дней. Глядя на него, Кастор повысил голос:

— Кончай рассиживаться! Мы тебя так долго искали не для того, чтобы бросить здесь, понял? И вообще, нас наверху еще трое людей дожидается. Большим отрядом безопаснее передвигаться, так что поднимай зад — вернемся в Иолк все вместе!

— Вернемся… в город? — тихо пробормотал Одиссей, словно лишь одна эта мысль и дошла до него.

— Ага, — Ясон зашел сбоку и подхватил сидящего на земле подростка. — Так что пора выбираться отсюда!

Вместе с Кастором они помогли Одиссею подняться и вернуться к краю обрыва. Забраться наверх оказалось тяжким трудом: ноги итакийца по-прежнему плохо ему служили. Ясон то и дело тянул его вверх, а Кастор поддерживал, не давая упасть. Когда мальчики оказались на ровной земле, Меланион, Полидевк и Нестор радостно приветствовали их.

— Ты как, получше? — уточнил Ясон у спасенного мальчика, который отряхивался от комьев земли и травинок.

— Ага.

Одиссей все еще выглядел затравленным, но его лицо уже избавилось от пепельного оттенка, а тело перестал бить озноб. Оказавшись среди живых людей, царевич слегка приободрился.

— Это твое. Я подобрал, — Полидевк протиснулся вперед с оружием и припасами Одиссея.

Тот с бледной улыбкой принял их обратно и кивнул. Ясону показалось, что в его глазах мелькнуло что-то, похожее на стыд. Неужели Одиссей раскаивался, что грубо насмехался над именем и