и Тиро, своей приемной дочерью. Там он и встретил старость. А четыре зимы назад Палемоний отошел в иной мир, пребывая в почтенном возрасте — тогда Киос передал все дела дочери и отправился странствовать в последний раз. В столь преклонные годы! Удивительный человек, но я его понимаю.

Пастухи внимательно слушали, не перебивая царя. А Одиссей продолжал говорить, вытаскивая из забвения эхо воспоминаний:

— Ификл, говорят, увлекся разведением лошадей и принял смерть от взбесившегося жеребца. Евритион, оправившись от болезни, встретил достойную девушку и стал примерным семьянином. У него подрастают двое маленьких внуков. Наконец, заслуги Асклепия во врачевании принесли ему славу далеко за пределами его родины. Своими травами и настоями он спасает жизни даже безнадежных страдальцев; по слухам, у него появилось великое множество учеников. Вот и все, что я знаю.

— Судьбы у всех сложились по-разному, — вздохнул Колот.

— Но они прожили удивительную жизнь, — заметил его брат. — Я рад, что слушал твой рассказ, царь Одиссей. Это великая история. И путешествовал ты с настоящими героями!

— Да, хотя это были всего лишь люди. Как ни странно, — Одиссей поднял копье и прислушался. Из загона донеслось блеяние овец, а где-то вдалеке послышался едва различимый стук: кузнецы Итаки не теряли времени даром.

— Что ж, наше дело выполнено. Забирайте шкуру и идите домой. Хлопот зимой предостаточно, да и жены будут волноваться.

— Мы последуем твоему совету, царь, — кивнул Мелетий. — А ты, должно быть, направишься во дворец?

— Нет, — Одиссей спрятал в бороде легкую усмешку. — Схожу-ка я к морю. Притомился столько говорить без умолку… Что может быть лучше, чем плеск волн и соленый воздух! Они всегда придают мне новых сил.

Пастухи поклонились своему владыке. Одиссей махнул им рукой и побрел вдаль — туда, где могучее морское дыхание творило хорошо знакомую ему песнь.

Царь Итаки шел не спеша и чему-то улыбаясь. В его взгляде, обращенном куда-то вдаль, теплился огонек затаенной надежды.

Может, сегодня зимние волны прошепчут ему имена друзей, как это бывало уже не раз?

А на изгибах белых гребней, сверкающих под редким солнцем, восстанет во всей красе видение «Арго»… Лучшего из кораблей, что когда-либо бороздили воды этого мира.

* * *