что фиксатор на тонком конце в полном порядке и хоть сейчас готов защелкнуться на второй половинке, а вот с толстым концом не все ладно — его расстыковали не штатно, а своротили и оторвали силой. Металл по краям был слегка деформирован, а под размазанным соком виднелись характерные царапины.

— Это… — Артем задумался, как попонятнее объяснить друзьям назначение «вещи с Неба». Вроде бы и совершенно обыденная штуковина — а попробуй растолкуй это детям природы, хозяевам Поднебесья…

— В общем, это такой… держатель. Если на моей железной птице нужно бывает что-нибудь закрепить — снаружи, то из ее оболочки выдвигался такой стрежень. Вот сюда можно цеплять, видите фиксатор? Щелк-щелк…

Артем продемонстрировал, как похожий на зуб подпружиненный стержень выходит из отверстий и заходит назад. Потом с некоторым усилием сдвинул стержень, уменьшив его длину примерно вполовину. Теоретически он должен был и дальше складываться, но, вероятно, забился почвой и трухой, поэтому нужно было приложить немалое усилие, а Артему без нужды совершенно не хотелось напрягаться.

— Если тут нашелся стержень, — задумчиво протянул Дасти, — может, и железная птица найдется? Где-нибудь там, внизу? Вся целиком?

Тан без слов подобрал меч, опустился около ямы на колени и деловито поддел очередной слой дерна.

Как видно, он решил сделать яму побольше и для начала принялся расчищать пятачок вокруг уже потревоженного участка.

— Чего стоите? — проворчал он, не оглядываясь и не прекращая работы.

— Подсобили бы!

Артем бросил стержень на траву и вынул свой верный ножичек. Полость таким не вскроешь, но уж дерн-то снимать вполне можно.

— Сезон раскопок объявляется открытым…

И еще раз подумал: «А ведь хотели уже улетать…»

Сказочник, отпихнув зачехленную гитару ногой, тоже принялся помогать.

Копали они часа два. Потом передохнули — и еще часа два. В отрытой (а точнее — вырезанной в теле Листа) яме без труда можно было уместить четырехместную «Сциллу» или парочку «Колибри», предназначенных для сольных полетов. Но не нашли они в итоге, ни «Сцилл», ни «Колибри», ни капитанский бот. Не нашли вообще ничего, ни земного, ни поднебесного. Телескопическая тяга с защелкой осталась единственной чужеродной вещью. Все остальные находки оказались естественными — крошечная, в кулак величиной, нарождающаяся полость, исправно пыхнувшая тем не менее летучим газом, когда Артем ее задел и повредил оболочку. Белесый кокон — гнездо жуков-джаров. Корень акации стоящей в отдалении, и не подумаешь, что тянется так далеко.

Ближе к вечеру, уставший и перемазанный соком Тан, в какой-то момент распрямился, поглядел на товарищей и не терпящим возражений тоном заявил:

— Все! На сегодня хватит.

Утомленный не меньше Артем с готовностью встал с колен. Копать-резать ему до смерти надоело, но к работе его поначалу принуждал азарт кладоискателя, а потом тривиальное понимание ситуации: не будешь копать — точно ничего не отыщешь. Азарт иссяк довольно быстро, а упорство мало-помалу подтачивалось отсутствием результатов и усталостью.

— Хватит, так хватит! — поддержал сказочник и ловко выбрался из ямы.

— Завтра продолжим, — сказал Тан с непонятно на чем зиждящейся уверенностью.

— А есть ли смысл? — усомнился Артем. — Если бы тут что-нибудь было, нашли бы уже, я думаю.

— После битв, бывает, оружие за много шагов от погибших находят.

Порой вообще в лесу, хотя рубятся больше в стойбище и на полянках, — Тан пожал плечами. — Вдруг эта палка отломилась и осталась тут?

— Было бы от чего отламываться, — проворчал Артем.

Скрепя сердце он признал правоту Тана: если бот потерял тягу во время падения и посадки, она точно найдется далеко от самого бота. Однако где искать сам бот? Лес вокруг неповрежденный, к тому же он явно моложе семисот лет.

— А Лист этот старый? Сколько ему годков-то? — поинтересовался Артем.

— Не молодой, — тоном знатока сообщил Дасти. — Лет триста-четыреста точно есть. В самом расцвете.

«Ладно, пусть четыреста, — подумал Артем недоверчиво. — Неужели через триста лет после катастрофы боты все еще летали? И теряли, проламываясь сквозь лес, сервисные тяги? Неужели еще было кому летать на них?»

Нынешний уровень знаний жителей Поднебесья заставлял крепко сомневаться в этом.

Тем не менее, копали они и на следующий день, и еще днем позже, и еще. Всего четыре дня. Сначала проверяли теорию Тана — вырезали яму с другой стороны от полости. Потом отрыли еще несколько, тоже неподалеку. Не поленились, извели несколько агав и закрепили вторично прорубленный вход в полость, а также часть ее внутренних стен, чтобы можно было обследовать этот своеобразный желудок и одновременно плавательный пузырь Листа.

Все тщетно. Более не нашлось ни крупинки, способной заинтересовать землянина-робинзона.

Главное, что Артем вынес из первой внезапной находки и последующих изысканий-раскопок — четкое понимание: впереди много разочарований.

По одному на каждую вспыхивающую надежду. И все их, одну за другой, предстоит пережить, душой и разумом, сердцем и интеллектом, сначала поверив в чудо, а потом осознав, что чуда все-таки не случится.

Вряд ли это будет легко и минует бесследно. Скорее всего, из поисков Артему предстоит выйти другим человеком — в отличие от спутников, которые никаких особых надежд не питают. Точнее, не в состоянии представить последствий появившейся надежды в случае, если она воплотится в реальность. Для Тана и Дасти одиссея с перелетами и поисками всего лишь очередное приключение в Поднебесье, от которого их жизнь кардинально не изменится. Поэтому им легче.

Для Артема все иначе.

В итоге после четырех дней безуспешного рытья и перелопачивания вынутой «породы» (Артем так и не придумал название для плоти Листа — не называть же ее землей или почвой?) работы пришлось свернуть. Артем был мрачен, хотя прекрасно осознавал: шансы на столь быстрый успех мизерны. Они вообще мизерны, а уж на действительно скорый…

Однако хоть и был Артем мрачен, он не злился и не психовал. Разум пока побеждал чувства.

Потом пришлось задержаться еще на день, чтобы выбрать крылья посвежее, поскольку старые подвяли. Оба товарища, чьему опыту не было оснований не доверять, в один голос заявили: на старых лететь уже опасно, надо искать новые. Поэтому прошлись по лесу в поисках кленов, благо их тут росло предостаточно. Выбрали, срезали и довели до рабочего состояния.

На шестой день наконец-то вылетели. Поиск продолжался.

Первый трофей, увы практически бесполезный в смысле возвращения на орбиту, в сложенном состоянии упокоился на дне сумки Артема. Но кое-какую пользу из находки извлечь было все-таки можно: телескопическая дубинка — неплохое оружие. Длинновата, правда, но авось что-нибудь придумается, решил Артем. Зато крепка, титан, не хухры-мухры! Не бросать же?

Артем не бросил. А спутники не возражали — в их положении опасаться гипотетических хранителей больше, чем