Смех Дарта Сидиуса настолько переполнен мощью, что Излом идет рябью. Где-то далеко, в материальности, от этого смеха падает на камни Зан Кхем. Созидающий стонет от боли, его будто вдавливает в камень многотонный груз. Сенс корчится, а рядом с ним, будто герой из легенд и сказок, подобно воспетым воителям древности, не пригибаясь, стоит молодая девушка. Под её ногами крошится камень, а она стоит! Её глаза пылают тем самым огнем, который я ранее не замечал.

Встаю и я, с трудом поднимаясь на ноги. Праны всего два процента.

Шаг, еще шаг. Сил нет даже поднять клинки. Всё уходит на движения ног. Шаг, еще шаг.

Шив Палпатин тем временем в ярости рубит вуаль портала, который не хочет его никуда отпускать. Не хочет, но все же поддается под страшными ударами красного сейбера.

Ситх уже не смеется. Только бормочет себе под нос.

— Падение призрака Силы… Как заманчиво… Сколько возможностей!.. Да выпусти ты меня!

В портал бьют Темные молнии и тот поддается, открываясь.

Прежде чем сделать последний шаг, Дарт Сидиус поворачивается ко мне.

— Приходи ко мне, Квай-Гон Джин, я открою тебе всю мощь Темной Стороны! Стань моим учеником!

Сказав это, ситх пропадает за опустившейся вуалью Бытия.

А я падаю на камни.

Падаю и смеюсь.

До слез.

Как же хорошо, когда другие считают тебя умнее, чем ты есть!

Приписывают тебе мотивы, о которых ты даже не думал.

Великий интриган, который перехитрил сам себя.

Какое облегчение.

Я жив, когда и не надеялся на такой исход.

Но мой смех недолог.

Около меня опускаются две колонны. Одна темнее и непрогляднее самой безлунной ночи. Другая — воплощенный безупречный свет.

Первая обещает могущество, силу, власть, возможности.

«Выбери меня… И ты отомстишь за гибель Рыцарей. Отомстишь с легкостью. Эшин падет и будет стерт из людской памяти. Ты станешь великим Защитником. Величайшим. Весь мир преклониться перед тобой!»

Вторая тоже не проста. Если выберу её, то получу спокойствие, знания, мудрость и непогрешимость. И всего-то, чтобы принять её, надо отказаться от мести, а также отговорить от неё и других рейгов.

«Встань на Путь Света, Защитник Людей. Прими свою миссию с честью. Воплоти забытые Идеалы!»

Поднимаюсь на ноги. Колени дрожат.

«Возьми силу!»

«Выбери Знания.»

«Стать Лучшим.»

«Правильный Путь ждет тебя.»

«СИЛА!!!»

«ПУТЬ.»

— Заткнулись! Обе! — Рычу в ответ. — Тьма, я не хочу потерять разум. Свет, я не хочу забывать! Так что знаете что, валите обе в свою Далекую-Далекую… галактику!

И… Они послушались. И исчезли с легким хлопком.

Излом дрогнул, стал плоским, затем вновь объемным. В меня ударил луч зеленого цвета.

«Ты прав.» — Произнес мой же голос и одновременно не мой. — «Нет Тьмы, нет Света. Сила Едина. Живая Сила.»

Мои и одновременно не мои глаза смотрят из зеленого потока. И я меняюсь. То, что Зан Кхем называл серой Искрой, перерождается, и её цвет становится изумрудным.

«Ты един с миром, и мир поддержит тебя. Нет единого Пути, есть Изменчивость Жизни. Добро пожаловать в этот постоянно меняющийся, безумный, но такой прекрасный Лабиринт, юнлинг.»

Свет исчезает. Излом сворачивается. Прорыв завершен.

И в награду я получаю новую способность. «Веер вероятностей». Пассивная способность, которая автоматически активируется только в Изломе и только при отражении Прорывов. Но вот уровень этой абилки совсем не велик, так как: «Уровень владения — юнлинг.»

Плевать. Прорыв остановлен. Я жив. Разве можно просить большего?!

С этой мыслью меня выкидывает в материальность.

Поскальзываюсь и, так как нет сил удержаться, падаю, и мои глаза встречаются со взглядом Зан Кхема, который по-прежнему валяется на камнях и тяжело дышит.

Майя бросается на помощь, приподнимает мою голову и кладет ее себе на колени.

— Никогда… — Мой голос глух. — Никогда… не… повторяйте… подобного… Даже… не… думайте… о… таком.

Не хватает воздуха, хочется снять шлем или поднять лицевой щиток, но понимаю, это будет не самое дальновидное решение. Впрочем, Зан Кхему, похоже, даже хуже, чем мне, по нему будто стадо гиппопотамов пробежало, а затем асфальтоукладчик проехал. Тем не менее, Созидающий первым из нас пришел в себя, собрался с силами и с сорвавшимся с губ стоном принял сидячее положение. После чего потряс головой, словно прогоняя звон в ушах. Я же хочу просто закрыть глаза, сорвать мотошлем и лежать так, не вставая, вечность, но нельзя.

— Что это, во имя Творца, было? — Прочистив горло, шепчет сенс.

— Прорыв. — За меня отвечает Майя.

— Странный Прорыв. — Потирает виски Зан Кхем.

— Странный. — Словно эхо подтверждает девушка-рейг.

— Дайте… две… три… минуты… отдышаться. — Моё усталое сопение полностью отражает физическое состояние.

— Я бы помог. — Через силу улыбается Созидающий. — Если бы мог. — Он опять трясет головой. — Мне бы кто помог сейчас. — Сенс с удивлением смотрит на свои ладони. — Вот это приложило так приложило, энергетика почти на нуле, будто штормом все смыло. Темным… — Потрясение Зан Кхема столь велико, что он не смог удержать привычного отстраненного выражения лица, и в его глазах мелькнул, нет не страх, но что-то близкое. — Черным штормом.

— Тоже почувствовала, будто небо упало на плечи. И в ушах словно смех чей-то жуткий. До сих пор его слышу. — По коленям Майи пробежала дрожь.

— Небо на плечи. — Сжав зубы, Созидающий распрямляет спину и садится в позу лотоса. Видно, столь простые и привычные движения даются ему нелегко. — Очень точное сравнение. Но я смеха не слышал. Только такой груз навалился, словно и правда Атлант решил переложить свою ношу на меня. Да и по ауре ощущение было, как наждачкой по стеклу, рывками так. — Его передернуло.

Лежу, слушаю, собираюсь с силами. Праны почти нет. Её так мало, что не хватит даже в Проекцию перейти. И это вкупе с общим энергетическим истощением сказывается на моем физическом состоянии далеко не лучшим образом.

Как же мне повезло. До сих пор не верю.

А также повезло всему этому миру, что в Прорыв не вышел Жнец из Масс Эффекта и не начал свою Жатву, или Кровавая Луна из Дед Спейса не запустила процесс Схождения на всей планете, или не вылез из моря Ктулху или… Да хватило бы и Дарта Нихулуса из той же Далекой-Далекой, способного осушать жизнь целых миров в угоду своей жажды… «Или» можно повторять почти бесконечно.