Размышляя об этом, я почти не замечала, что происходит вокруг. Но неожиданно увидела, что Борис облачается в свое кашемировое пальто, видимо, собираясь оставить ночной клуб и бросить своих карточных партнеров, как говорится, на произвол судьбы. Он одевался сосредоточенно, так что не обратил на мою скромную персону никакого внимания. Кажется, тоже был занят рассуждениями на «вольную тему», подброшенную мной, естественно, его голову я основательно загрузила. В чем, в чем, а уж в этом сомневаться не приходилось. Вывести человека из состояния внутреннего равновесия я всегда умела, тут бог меня талантом не обделил.

Спешит, значит, наш романтик куда-то. Вот и ладушки. А мы проследим, куда именно. Я быстренько забежала в гардероб, набросила на себя пиджак и приготовилась следовать за Радковским. Художник был без машины, видимо, любил иногда по ночному городу прогуляться. Я тоже решила оставить свою «девятку» у клуба, заплатив охраннику до утра. В конце концов, здоровье дороже, так что рисковать не будем — хоть мои два коктейля и были легкими, но алкоголь содержали. Да и на предмет правил дорожного движения мнение осталось прежним: спиртное и автогонки несовместимы.

Подморозило, но снег продолжал идти. Он ложился под ноги хрупким ковром, поблескивающим при лунном свете. В воздухе запахло зимней свежестью, тем не менее холод не чувствовался. Следуя за Радковским, я укрывалась то в тени фонарных столбов, то за подъездными дверями, либо рассматривала подсвеченные витрины, когда художнику приходило в голову обернуться. Иногда у меня возникало странное ощущение, будто кто-то так же преследует и меня, но я старалась отогнать его прочь, как навязчивую галлюцинацию.

«Таня, ты превращаешься в параноика!» — проявил себя внутренний голос, и я почти готова была с ним согласиться.

Улица, на которую мы пришли, показалась мне знакомой. Так и есть: романтик Грей вывел меня прямо к дому Светланы Марусич.

«И что же здесь нам понадобилось?» — прошептала я, сгорая от любопытства.

Борис поспешил в сторону ее подъезда, а я осталась на свежем воздухе — ждать, уверенная, что совсем скоро получу прекрасную возможность убедиться во всех своих подозрениях. И все мои сомнения растают без следа вместе с первым ноябрьским снегом. Эта последняя мысль, сформированная столь романтически, в духе человека, за которым я следила, показалась мне особенно забавной. Чтобы время даром не пропадало, я связалась по мобильнику с Мишей и бодро сказала, когда он снял трубку:

— Салют, ты еще не спишь?

— Очень мило, Танюша, с твоей стороны об этом побеспокоиться, — заметил он в ответ довольно сдержанно, так что даже я уловила в его юморе некоторый холодок. Похоже, я все-таки умудрилась достать друга своими неурочными звонками. Просить его о чем-то теперь было и вовсе неудобно… Но надо. И я все же отважилась рискнуть, для начала протянув как можно нежнее:

— Миш.

— Ну, не морочь голову, говори, что тебе еще на ночь глядя понадобилось? — осведомился он, правда, уже теплее.

— Отгони, пожалуйста, мою машину от «Праги» до автостоянки. Ну, ты знаешь куда. А то я сейчас не в том состоянии, чтобы садиться за руль.

— Хорошо, моя милая, чего только ради тебя не сделаешь, — обреченно вздохнул в трубку Ефремов и тут же взмолился: — Только пусть это будет последняя просьба на сегодня!

— Лады, — с готовностью согласилась я.

Отключившись, я засунула «Моторолу» в сумку. И как раз в этот момент из Светланиного подъезда вышла парочка… воркующих голубков. При ближайшем рассмотрении в одном из них я узнала, конечно, Радковского, а другого человека звали… естественно, Светланой. Хотя, пожалуй, в таком образе ее не признал бы и сам родной бывший и столь заботливый по сей день муж, Андрей Марусич. Да, перевоплощаться она умела феноменально, просто заправский агент из американского телесериала. Только темных очков на ней не хватало. Но сейчас, ноябрьской ночью в Тарасове, это был бы совсем перебор. В том, что сейчас передо мной именно Лаки, никаких сомнений не было. Я хорошо рассмотрела ее в бинокль из-за угла.

Парочка прошествовала к шикарной иномарке и вмиг укатила на ней в неизвестном направлении. Я едва успела разглядеть номер. Ну и что теперь делать?! Нет, все-таки без машины я как без рук!

* * *

— Ух ты! — присвистнул Виталя, сидя в машине шефа. — Вот оно что…

Он смекнул наконец, что происходит. Эта шалава водит их за нос, а они попались, как малолетние пацаны. Виталя снова надел наушник — Лаки беседовала с Бартвеллом из машины по сотовому, обсуждая планы отъезда.

— Никуда ты, миленькая, не денешься, — прошептал Виталя, выруливая из темного переулка. Ее машина все еще была в поле его зрения. Он старался двигаться по возможности осторожно, чтобы Лаки не сообразила, что за нею «хвост». А то она — девушка сообразительная, в этом Виталя уже успел убедиться на собственном опыте. Но машин на улице еще было довольно много, за последние годы прибавилось любителей ночной езды. Так что можно было легко затеряться в потоке. Как он и предполагал, иномарка Лаки подъехала к галерее и остановилась у входа. Из нее вышла «примадонна» вместе со своим бойфрендом. Они подошли к двери, и Лаки нажала на клавишу звонка. Появился охранник и пропустил парочку в галерею. Потом он огляделся вокруг, закрыл вход на замок, погремев допотопными ключами, подергал дверь и удалился восвояси, куда-то в глубь выставочного зала.

— Интересно… что, этот американский мазила так и живет на своей выставке? — произнес вслух Виталя, пожимая плечами. — Зачем ему тогда номер в гостинице, если он все равно, можно сказать, поселился в галерее у Ефремова?

Потом набрал номер Араба.

— Эта дрянь нас подставляет, — зло бросил он в трубку.

— Спокойнее, — мягко попросил Араб. — Какая из двух?

— Я говорю о Лаки. Она сейчас у Бартвелла, в галерее. Они на пару затеяли двойную игру. Решили сбежать куда-нибудь за бугор. В Нью-Йорк, к примеру. Говорили об этом по телефону, а сейчас наверняка обговаривают детали побега.

— И она надеется нас обставить? — Араб усмехнулся. — Будь уверен, Виталя, она свое получит. Я ее породил, я ее и убью. Вот только сначала заберем у нее то, что принадлежит нам по праву.

— Да я ее собственными руками!

— Нет, один не езди. Возьми кого-нибудь и дуйте к ней на хату! — распорядился Араб. — А там…

* * *

Я проводила глазами отъезжающую машину Лаки и заметила еще одну — черную «Ауди», которая явно последовала за ней.

— Любопытно, — произнесла я вслух, наводя бинокль на водителя. И, разумеется, узнала и тачку, и героя голливудского боевика по имени Виталя, который не так давно жаждал познакомиться со мною поближе.

— Значит, Лаки пасут, — заключила я, — а она, кажется, об этом не догадывается.

«Плохи твои дела, малышка!» — мысленно посочувствовала я ей, правда, не особенно искренне. Из увиденного мною следовало, что одной проблемой у меня поубавилось, но от этого все равно легче не становилось. С гербом Марусича я как была на нуле, так и осталась. Зато именно теперь у меня появилась прекрасная возможность забраться домой к Светлане Марусич в отсутствие хозяйки. И я не замедлила ею воспользоваться.