Они оба посмотрели на Филиппа. Справа от него сидела очаровательная Франческа, а слева — высокомерная графиня. Филипп выглядел надменным аристократом. Никому и в голову бы не пришло, что ему не чужды радости простых людей.

— Филиппа легко недооценить, — заметил Джек.

— Да, — согласилась Каро, глядя на Филиппа, — это так.

Филипп наблюдал, как Каро наклонила голову к Джеку, и заставил себя разжать пальцы, которыми чуть не сломал ножку бокала. Ему было невыносимо оттого, что Каро и Джек отлично поладили.

Впрочем, он не мог обвинять Джека. Сегодня Каро была неотразима.

И ее он ни в чем не мог обвинить. Она откровенно заявила о своем желании вернуться в Эллерби, найти подходящего мужчину и начать размеренную семейную жизнь.

Филипп увидел, как она улыбнулась одному из лакеев и подняла вверх большой палец, явно прося его передать комплимент шеф-повару Жан-Мишелю. Почти всю прошлую неделю Каро провела в главной кухне дворца, обсуждая с шеф-поваром меню. Филипп подозревал, что, если бы у нее был выбор, она не сидела бы сейчас в роскошной столовой, а надела бы фартук и отправилась в кухню.

Весь вечер Филипп старался держаться подальше от Каро и только один раз поддался искушению и решил с ней потанцевать. Он прижимал Каро к себе, а ее мягкие волосы касались его щеки, и он вдыхал их аромат.

На мгновение Филипп пришел в отчаяние, не понимая, как сможет прожить без Каро.

— Не уезжай в Эллерби, — внезапно выпалил он. — Останься здесь, со мной. Пожалуйста.

Каро немного отстранилась от него и посмотрела ему в глаза.

— Филипп, я не могу, — почти простонала она. — Мне здесь не место.

— Тебе здесь самое место. Посмотри на себя. Никто не поверит, что ты не родилась принцессой.

Она неуверенно улыбнулась:

— Это притворство. Пусть я надела красивое платье и бриллианты твоей двоюродной бабушки, но что будет завтра, когда я сниму колье, серьги и надену обычную одежду? Обмануть никого не удастся.

— Правда заключается в том, что ты не хочешь остаться, — с горечью произнес Филипп.

— Да, — с трудом ответила Каро. — Я хочу поскорее отсюда уехать. Я никогда не стану своей в королевской семье, Филипп, и тебе это отлично известно. — Голос ее надломился. — Пожалуйста, не говори больше ничего. Ты все только усложнишь. — Она вздохнула, пытаясь успокоиться. — Завтра я уеду.

Гости танцевали и смеялись. Мерцали свечи в канделябрах, оркестр исполнял мелодию на бис.

— Значит, сегодня наша последняя ночь? — спросил Филипп.

У Каро так сдавило горло, что она едва могла говорить.

— Да, — выдавила она. — Это будет последняя ночь.

На следующее утро Каро проснулась первой. Во сне она обнимала Филиппа, чувствуя, как размеренно поднимается и опускается его грудь. Она уткнулась носом в его шею, вдыхая свежий запах кожи.

Она любила Филиппа, и ее сердце разрывалось от осознания скорой разлуки.

Филипп пошевелился и повернулся лицом к Каро. Он улыбнулся, и ее сердце сжалось. Перед ней был человек, которого она будет помнить всегда. Она будет вспоминать мужчину с заспанными глазами, взъерошенными волосами и щетиной на лице, а не великолепного принца, танцующего на балу.

— Нам надо поговорить, — сказала Каро, и улыбка Филиппа померкла, как только он вспомнил, что им предстоит.

Вздохнув, Филипп перевернулся на спину и уставился в потолок:

— Сейчас?

— Мы должны решить, как лучше объяснить наше расставание. — Каро оперлась о подушки и завернулась в простыню. — Можно сказать, что на балу ты приударил за Франческой, я тебя приревновала, и мы поссорились, — предложила она. — Ты можешь добавить, что в гневе я топала ногами.

Филипп нахмурился:

— Мне это не нравится. Никто не поверит. Ты — не истеричка, топающая ногами.

— Ладно. Если кто-нибудь спросит, мы просто скажем, что не сошлись характерами, — произнесла Каро. — По крайней мере, эта версия убедительнее.

Филипп продолжал смотреть в потолок. Сегодня утром он проснулся и обнаружил Каро рядом с собой. И на миг все показалось ему правильным. А потом она напомнила ему, что уезжает, и Филиппу снова стало не по себе. Именно поэтому он никогда прежде не привязывался к женщине. Он знал, что она может бросить его, как когда-то поступила мать.

— Когда ты собираешься уехать? — спросил он позже.

Они оделись и завтракали в неловком молчании.

— Вчера я забронировала билет на самолет из Парижа, — ответила Каро. — Я вызову такси, доберусь до границы, а там сяду на поезд.

— Не будь смешной, — раздраженно бросил Филипп. — Ян отвезет тебя в Париж. Когда ты планируешь ехать?

— Как только со всеми попрощаюсь. — Каро поднялась из-за стола, чтобы по привычке вымыть посуду. — Я должна отнести колье и серьги вдовствующей королеве, — решительно произнесла она. — По крайней мере, я смогу сделать ее счастливой. Хотя бы один человек сегодня будет рад меня видеть.

Однако встреча с вдовствующей королевой Бланш прошла совсем не так, как ожидала Каро. Когда девушка объяснила, что уезжает домой сегодня же, вдовствующая королева забеспокоилась:

— Ничего не случилось?

Каро растянула рот в широкой улыбке:

— Ничего.

— Тогда почему?

— Я думала, что вы обрадуетесь, — заявила она, не подумав.

— Я спросила, почему ты уезжаешь. — Вдовствующая королева задала вопрос таким ледяным тоном, что Каро подпрыгнула на месте.

— Мы с Филиппом решили, что у наших отношений нет будущего.

— Вздор!

— Никакой это не вздор! — воскликнула Каро, забыв о том, что ей не позволено спорить.

Вдовствующая королева фыркнула. Каро никогда не слышала, чтобы она фыркала.

— У меня сложилось впечатление, что ты любишь моего двоюродного племянника.

— Люблю, — призналась Каро, понизив голос. — Я его очень люблю, но вы постоянно напоминаете мне о том, что он принц, а я простолюдинка. Нам было хорошо вместе, однако Филиппу пора выбрать в жены серьезную женщину, которая станет достойной принцессой Монтлюса. Но этой женщиной будет не Лотти, — прибавила она на всякий случай, чтобы у вдовствующей королевы не проснулась надежда.

— Нет, — согласилась королева, к удивлению Каро, — и теперь я это понимаю. Шарлотта не спешит вернуться домой, — заворчала она и вдруг стала похожа на обыкновенную раздраженную и озадаченную старуху.

— Она вернется, — сказала Каро, пытаясь ее успокоить.

Девушка наклонилась, чтобы почесать уши Аполлона, и внезапно ей стало грустно оттого, что она никогда больше его не увидит.