– Бастиан тоже был таким, но его ты полюбила.

– Он ей поверил.

Я не собиралась этого говорить, слова вырвались сами по себе и повисли в гнетущей тишине.

– Еще раз.

– Бастиан поверил Лорелей, когда она сказала, что это я связала Аннабет.

Кейман нахмурился и – мне так показалось – удивился.

– И что он сказал?

– Что я плачу по счетам.

– И все?

– И усмехнулся.

– Ты не думала, что он пошутил?

– Пошутил? – Я вскинула голову. – Это что, повод для шуток?!

– А у него, конечно, всегда был исключительно уместный, добрый и смешной юмор! Святой мальчик носил бабушкам покупки с рынка, спасал котят и отдавал еду бедным, а я, как садист и сволочь, четыре года его гнобил, потому что… почему? Твои варианты? Ревновал к нему Ясперу? Не люблю блондинов? В детстве упал в костер? Прибухиваю?

– Ну, хватит, – хныкнула я. – Мне плохо.

– А кому сейчас хорошо? – философски заметил директор. – Ладно. Ты не сможешь объяснить Бастиану, что ты все еще та девушка, которая была с ним. Потому что ты не та девушка, ты изменилась. Ему кажется, что в худшую сторону и что Деллин, к которой он привык, умерла. Конечно, настоящая пафосная любовь могла бы и преодолеть эту преграду, но из всего этого в ди Файре есть только пафос, поэтому отставим очевидные варианты. Докажи ему, что ты – лучшая версия Деллин. И заодно себе, потому что пусть Бастиан поверил в твою виновность – это можно опровергнуть. Но что будет, когда в нее поверишь ты?

Мы дружно замолчали, потому как оба знали, что тогда будет. Очень хорошо знали – снова заныл шрам от ножа.

– Всё, кыш отсюда. Устроили мне встряску. Не лезь к Гамильтон, я с ней сам разберусь, если не дошло. С Аннабет придется серьезно поговорить. Еще ди Файр…

– Когда мы будем вытаскивать Брину? – спросила я.

Мне не нравилось, что все это время она пробыла в закрытой школе. Да что там не нравилось? Я панически, до холодных рук, боялась, что мы можем не успеть.

– Нужно дождаться, когда определят дату суда. Бастиан сегодня был у нее, расскажет, насколько критическая ситуация.

– Я хочу послушать!

– Не самая лучшая идея с учетом вашего разговора. Успокойся. Иди к Рине, погуляй с ней по школе, развейся. Если у ди Файра есть настрой шутить, то с Бриной относительный порядок. Мы не имеем права на ошибку, мы рискуем ее жизнью. Я тебе все расскажу вечером. Договорились?

Ага, договорились, как же – по его тону и лицу было отчетливо понятно, что это не мы договорились, а он. И лучше бы мне согласиться.

– Хорошо. Спасибо за табуреточку.

– Можешь взять ее и носить с собой. Только не теряй, она явно еще не раз понадобится.

Надо выпускать мини-копии Кроста, чтобы носить с собой как антистресс. И, когда совсем хреново, спасаться его шуточками. В отличие от Бастиана они у него хотя бы не ранят так сильно. Или это просто потому что я не подпускаю его слишком близко, в то время как ди Файру открыты все дороги?

Я одновременно и боялась встретить Бастиана на обратном пути, и надеялась увидеть. А еще ужасно ревновала, потому что он где-то там пил кофе с Ясперой и, возможно, обсуждал, какая я злая и нехорошая. Но врываться в комнату отдыха и доказывать, что я не имею ни малейшего отношения к скандалам Аннабет и остальной школы, было бы глупо. Поэтому я побрела на поиски Катарины, которой все еще была должна экскурсию.

Я нашла принцессу там же, где мы встречались перед завтраком. Видимо, проводив Аннабет к лекарю, Рина не нашла ничего лучше, чем ждать меня на единственном месте, которое знала.

– Ты успела поесть? – спросила я.

– Нет. Я проторчала у лекаря полчаса, а потом не нашла дорогу в столовую, – призналась она.

– И я не успела. Как назло, в комнате никаких запасов. Надо будет сходить в город и что-нибудь купить.

– В город? Я тоже смогу пойти?

– Полагаю, что со мной – вполне.

– О, я буду ждать!

Катарина буквально светилась от любопытства и почти силой потащила меня на экскурсию. Словно не она прожигала меня взглядом за то, что Бастиан ее бросил!

– Здесь жилая часть. Вон там душевые, здесь комнаты для занятий и комната отдыха. И вот это столовая.

Я вспомнила, как точно так же Надин проводила экскурсию по школе для меня. Рассказывала, где что находится, какие здесь порядки. Познакомила меня с крыльями. А потом умерла.

– Как Аннабет? Она в лазарете?

– Да, лекарка что-то дала ей, и она уснула. Мне показалось, девушка расстроилась.

– Ну, над ней же поиздевались перед всей школой. Есть из-за чего.

– Здесь часто так бывает?

– Да, здесь же заперта куча богатых сильных магов с дурным характером. И не такое бывает.

Я показала принцессе библиотеку, несколько пустых аудиторий и провела в святая святых – хранилище крыльев. Которое, правда, оказалось закрыто. Я испытала сожаление, а Катарина, наоборот, жутко обрадовалась.

– Ни за что не выберу крылогонки. Захват флага звучит интересно.

Я поморщилась: вспомнила соревнование и самый эпичный провал нашей команды. А на крылогонки меня, наверное, не пустят теперь.

Катарину что-то мучило, только поначалу она не решалась спросить. А вот позже, когда мы спустились, чтобы выйти в сад и погулять вокруг школы, Катарина не выдержала:

– Деллин… а со мной такое может случиться?

– Позорный столб в столовой? Вряд ли, на тебе же артефакт Кроста. Он узнает, если тебе захотят навредить, и придет на помощь. Ты слишком важна для того, что мы делаем.

– Директор наказал Лорелей? Он ее отчислил?

Погода выдалась чудесная. Солнышко ласково припекало, небо было чистым и умиротворенным. Ни туч, ни грозы, ни единого облачка!

– Нет. Пригрозил, что отчислит, и отпустил.

– Что?! – ахнула принцесса. – Как так?! Почему?!

Я пожала плечами.

– Она умрет. Когда магия выходит из-под контроля, ее нужно сдерживать. Здесь этому учат и терпят всплески. Лорелей нельзя выпускать в общество, поэтому после отчисления она отправится в закрытую школу и может не пережить курс там.

– Но она… она ужасна! Она угрожала тебе при всех! Сделала такое с этой девушкой…

– Да. На первом курсе Лорелей по просьбе Бастиана не позволила мне сшить платье для бала. А потом она застукала нас целующимися в подсобке. Когда Аннабет отказалась со мной дружить, ее пригрела Лорелей. Но, как видишь, дружба продлилась недолго.

– И почему магистр ее оставил?

Ноги сами несли меня к часовне. Большой парк территории школы был исхожен вдоль и поперек, но эта тропинка оставалась самой любимой. Да и Катарине было интересно.