– Я бы съела мороженое.

– Крис…

– Что? – Она счастливо смеется, и ему становится чуть легче: нервозность Крис перед испытанием передалась и ему. – Я хочу мороженого! Вдруг это мой последний шанс его поесть?

– Не говори ерунды. Идем искать мороженое.

Несмотря на утренний час, народу – тьма. Пока Крис выбирает мороженое и стоит за ним в огромной очереди из детей и девчонок, Бастиан присматривается к лотку с самоцветами. Он так и не купил кольцо, не нашел подходящего для Кристины. Если бы было чуть больше денег… можно было бы заказать. Он всегда хотел подарить ей магическое, с кристаллом, внутри которого была бы заперта магия огня. Такое было у мамы: темный камень с идеальными гранями и пылающий внутри огонек. Такое кольцо погаснет лишь со смертью владельца.

Но о таком остается только мечтать, пока он не король, пока нет доступа к основным средствам дома ди Файр, за каждую потраченную монету приходится отчитываться перед отцом. И если мелкие подарки и ухаживания он одобряет, то покупку безделушки ценой в дом вряд ли оценит.

Поэтому он присматривается к украшениям из самоцветов, впрочем зная, что Кристина все равно обрадуется. Нужно только найти что-то нестандартное… что-то, подходящее ей.

За прилавком стоит джахнейка жутковатого вида. Хотя такой она кажется здесь, в Штормхолде, для Джахнея глубоко посаженные глаза, высокий рост и темная кожа – совсем не экзотика.

– Помочь вам, милорд? – опытная торговка мгновенно признаёт в нем не обычного зеваку.

– Возможно. Я ищу подарок для девушки.

Тут его взгляд падает на одно из украшений, и на секунду Бастиан чувствует удивление, а потом понимает: вот оно!

– Хочу вон то.

Это сердце: анатомическое, из чистейшего рубина, с золотыми прожилками. Когда на него падает свет, золото бросает на кроваво-красный кристалл блики, до боли напоминающие всполохи огня.

– Драконье сердце? – хитро улыбается торговка. – О, это уникальный экземпляр, единственный в мире, я думаю. Память о драконах, рубиновый символ, выполненный по чертежам лорда Киглстера.

– Это кто?

– О, он знает все о драконах! В Джахнее лорд Киглстер – очень уважаемый маг. Он с самой юности изучает драконов. Собирает экспедиции для поиска останков… он сделал это кольцо для меня, утверждая, что скопировал его с настоящего драконьего сердца, единственного, в котором еще бьется магия огня!

Бастиан усмехнулся. На кого-то сказки о драконах и таинственных экспедициях и могли подействовать, заставив выложить кругленькую сумму, но он хотел кольцо не из-за легенды. Ему нужна была улыбка Кристины, а еще ее согласие выйти замуж после окончания школы. А драконы – последнее, что интересовало наследника ди Файров.

– Хорошо, я возьму.

– Подожди-и-и, – хитро прищурилась торговка. – Я будущее вижу, покажи мне невесту, скажу, подойдет ли вещица.

– Да хватит. – Он поморщился. – Заплачу, сколько попросишь.

– Покажи! – потребовала джахнейка. – Сам потом скажешь спасибо! Я всегда вижу, какое женщине подойдет украшение. Что ты так смотришь? Не веришь? Своим прорицателям вы верите, а джахнейцы – все, как один, мошенники, думаешь?

– Ладно, ладно, – проворчал Бастиан, – не кипятись. Вон она. Вторая в очереди за мороженым. Рыжая.

Лицо женщины вдруг меняется: с хитрого на озабоченное. Она переводит взгляд почему-то на грудь Бастиана и спешно начинает собираться.

– Не продам. Извините, милорд. Не ваша вещь. И не девушки.

– Что?!

Со вздохом женщина замирает.

– Нет ее в твоем будущем. Корона есть. Сердце есть, а в нем – только смерть. У нее темные волосы и крылья, а…

– Замолчи! – рычит Бастиан. – Кольцо дай. Я плачу.

Вместо этого торговка продолжает судорожно собираться, словно увидела привидение. Продолжая бормотать свою чушь.

– ДАЙ МНЕ КОЛЬЦО!

Палатка вдруг вспыхивает огнем, так мгновенно и быстро, что Бастиан отшатывается, а торговка начинает истошно вопить. Несколько стражников-водников, на бегу растирая крупицы, спешат на помощь.

– Бастиан…

Крис испуганно роняет рожок с мороженым, но во всеобщей суматохе и панике этого никто не замечает.

– Тише… Все нормально. Я не сдержался, Крис, все хорошо…

Она прижимается к нему и почему-то дрожит, как во время лихорадки.

– Бастиан…

В голосе безумный страх.

– Что?

– Это сделала я… я слышала, что она сказала… это моя магия.

– Адептка Шторм, позвольте узнать, чем же вы так заняты?

Я резко выпрямилась и посмотрела на Кеймана. К счастью, он довольно добродушно усмехался, так что мне не грозила выволочка.

– Восторгаюсь, – честно призналась я.

– И чем же?

Кажется, я даже покраснела. Довольно странная картина: сидит адептка, крылья не влезают в пространство между стулом и следующей партой, и мучительно краснеет.

– Почерком.

– Почерком?

Я действительно на первой же паре вдруг обнаружила, что могу писать! Без мучительного напряжения глаз, без головной боли, без грязи и помарок и с нормальной скоростью. Могу записывать лекцию, подписывать тетради, делать заметки, списки покупок.

Это открытие, хоть и было довольно очевидным, ведь я и до возвращения в школу много читала, все равно отвлекло. Все начало пары я развлекалась тем, что как можно красивее выводила имена всех знакомых и пририсовывала к ним что-нибудь смешное. Получалось коряво, все же мне не доставало практики, но зато как радовало!

У «Кеймана Кроста» все буквы были в форме причудливых молний. «Яспере Ванджерии» я пририсовала демонический хвост и рога заглавным буквам. «Рине Роял» добавила кривую корону с земным знаком «стоп», а рядом с «Бриной ди Файр» поставила дату суда – день, когда представится шанс вытащить ее из закрытой школы. До него оставалось всего несколько недель, и еще предстояло подготовиться.

Ну, а имя Бастиана я написала раз двадцать и столько же перечеркнула, превратив тетрадь по углубленному курсу темной магии в блокнот маньяка.

– А вы не могли бы восторгаться на перемене?

– Могла бы.

– Уверяю, восторг приятнее, когда он законен. Корви, да прекратите вы прыгать!

– Магистр, я не вижу ничего из-за крыльев Шторм!