нет. Если, конечно, не считать ношение бумаг в отцовской конторе ручным трудом. Но в юности я занимался греблей, сплавлялся по рекам и всё такое…

— Как интересно! Это было здесь, в Сочи?

Они сели в машину.

— Да. Мзымта, например, исплавана вдоль и поперёк. Я родился в Сочи. А ты? — Вадим завёл мотор.

— Нет, — Лидия покачала головой. — Я родом из Барнаула. Родители и сейчас там живут.

Они выехали с Кирпичной и встали в пробку.

— Как же ты здесь оказалась?

Лидия пожала плечами:

— Как все. Приехала и влюбилась.

— В… Никиту?

Лидия рассмеялась:

— Неет! В город Сочи. Я как раз окончила училище искусств на педагога хореографа и поехала с подругой отдохнуть… Знаешь, я думаю, Алисе не помешало бы пару месяцев пожить в Барнауле. Она начнёт гораздо больше ценить родной город.

— Несомненно, — кивнул Вадим. — Было бы здорово.

— Если хочешь, я отправлю её к своим родителям на время — они очень хорошие, и у них есть младшая дочь — моя сестра — ей семнадцать. Думаю, они найдут общий язык.

— Заманчивое предложение. Надо обдумать.

Лидия немного помолчала, а потом вспомнила, на чём остановилась:

— Так вот, мне тут очень понравилось, и я решила поискать работу наудачу, и неожиданно нашла. Я не особенно надеялась: двадцатилетняя девчонка без опыта… но Лайла Аароновна меня взяла, и вот, я уже пять лет здесь. А с Никитой мы познакомились два года назад.

— Где, если не секрет?

— Не секрет. На православных просветительских курсах в храме Архангела Михаила.

Вадим покачал головой. Лидия почему-то смутилась.

— Что?

— Просто… ты не похожа на правду. Слишком… идеальная.

— Поверь, мне очень далеко до идеала.

— Пожалуйста, не торопись туда.

Лидия потупилась и ощутила жар на щеках. Все эти комплименты и просьбы её смущали.

— А ты? — спросила она с замиранием сердца. — Веришь в Бога?

— Ты знаешь, я… наверное, игнорировал этот вопрос всю свою жизнь так люто, что даже не знаю ответ на него. Не могу назвать себя ни верующим, ни атеистом.

— К кому же ты обращался за помощью… в трудные моменты своей жизни?

— Ни к кому. Обычно я стараюсь «заработать» все трудные моменты.

— В каком смысле?

— Ну, некоторые заедают, некоторые запивают, а я, вот, зарабатываю. Моя работа заставляет много думать о чужих проблемах — и свои забываются. Кроме того, мама всегда была рядом. Поддерживала.

— А папа?

— Отец не дожил до моего развода. А если говорить о более мелких проблемах, то его сочувствие обычно сводилось к финансовой помощи или какой-нибудь скупой фразе, вроде: «Ты справишься». Он был не слишком общителен.

— Тоже зарабатывал проблемы? — улыбнулась Лидия.

Вадим кивнул:

— И радости заодно.

Они приехали в какой-то незнакомый Лидии ресторан, небольшой, но уютный. И гораздо менее пафосный, чем она ожидала. Праздничная компания разместилась в отдельном зале. Там было много дерева, текстиля и живой зелени — всё в тёплых тонах. На столах горели свечи, под потолком сияли светильники, стилизованные китайские фонари. Пахло вкусной едой и изысканным парфюмом. Тонко позвякивала посуда, звучали приглушённые голоса.

— Вероника! — искренне обрадовался Лидии новобрачный.

Он был, как и в прошлый раз, в деловом костюме, а его высокая полная супруга — в пышном платье, которое полнило её ещё больше. Она была сильно накрашена, толстые губы густо намазаны блеском цвета фуксии. Диц расцеловал Лидию в щёки и оглядел с ног до головы с сияющей отеческой улыбкой:

— Красавица, ну какая же красавица. Вадим, срочно сообщи моему оболтусу, где такие водятся!

— В Барнауле. — Вадим стрельнул недобрым взглядом в стоящего рядом молодого мужчину. — И, Виктор Владимирович, тогда произошло небольшое недоразумение… В общем, мою девушку зовут Лидия, а не Вероника.

Лидия уставилась на Вадима круглыми от изумления глазами. Он только моргнул ей успокаивающе, а уже потом, минут через пять, когда они отошли от виновника торжества и его семейства, прошептал:

— Зачем эта путаница? Вдруг в какой-то момент ты забудешь, что ты Вероника, а он тебя позовёт…

— Но на дне рождения все называли меня Вероникой…

— И что?

— А ты не мог с таким же успехом сказать про настоящую путаницу?

Вадим отрицательно покачал головой:

— Это совсем другое.

Когда Вадим отошёл поговорить с кем-то из знакомых, к Лидии неожиданно подсел тот самый мужчина, которого Диц назвал своим оболтусом. Он действительно производил впечатление несерьёзного человека — даже костюм, деловой по покрою, резал глаз яркими полосками. Коричневые дизайнерские туфли больше подошли бы ковбою из какого-нибудь гламурного вестерна (хотя Лидия ни одного такого не видела), а волосы и борода выглядели уж слишком модно. Всё в нём было чересчур.

— Привет! — улыбнулся он чересчур белозубо.

Лидии почему-то показалось, что вот так же должен был улыбаться Еве роковой змей…

— Нас не представили… Я — Георгий. А вы, надо полагать, Лидия?

Он протянул вперёд узкую руку, но пожимать её не хотелось…

***

Вадим специально не взял с собой Лидию, когда пошёл поговорить с бывшими коллегами и партнёрами по конторе Дица, чтобы никто не приставал к ней с сомнительными комплиментами и ещё более сомнительным флиртом, но, разумеется, просчитался. Тут как тут явился Юра и полез к девушке со своим гнилым красноречием.

— …никогда не видел его с женщиной! И тут — такой сюрприз… — говорил он, когда Вадим приблизился к ним быстрым шагом.

— Чем обязан, Юрий Викторович? — процедил он сквозь зубы.

— Ты — ничем, — небрежно откликнулся Юра, который был младше Вадима на шесть лет, но, разумеется, мнил себя светилом юриспруденции и успешным бизнесменом. — А вот твоя спутница так мила, что невозможно преодолеть…

— А вы постарайтесь… — почти прорычал Вадим, — преодолеть!

— Фу, какой ты невежа, Вадик! — прогнусавил Юра. — И как только твоя контора на плаву держится с таким недипломатичным адвокатом во главе…

— Благодарю, прекрасно держится.