— Кроме удовольствия, мы зачинаем детей, — Она улыбнулась, — Как ты мог заметить, среди нас мужчин нет.

«Ешкин кот! Как тебе в роли племенного бычка?»

— Ясно, — протянул я, — прости, что, кроме удовольствия, ничем не помог тебе.

Это было правдой. Лет в двадцать я сделал операцию и стал бесплодным. Причиной такого решения был регулярный случайный секс с незнакомыми партнершами, а ребенок слишком удобный инструмент для шантажа, чтобы давать его в руки чужих женщин. Естественно, существовала и обратная операция, которая запускала репродуктивную функцию.

— У нас своя магия…

— Вряд ли она сравнится с технологией, — возразил я.

— Технехно… С чем?

— Э-э-э… — Я сказал слово «технология» на русском. — Это магия такая хитрая, не обращай внимания. А если родится девочка, ты сможешь дать мне об этом знать?

— Конечно, мы на такое способны…

— Вот и хорошо, — проговорил я и решил повторить благодарность фее.

Меня отвлек голос Торрена.

— Чего говоришь? — переспросил я.

— Глубоко же ты ушел в себя… Привал, говорю, надо сделать, — ухмыльнулся Тор. — Мы уже давно идем.

— Я не против.

Найдя удобные коряги, мы уселись и достали провизию, которой нас снабдили фейки. Медленно и со смаком поели нормальную пищу.

— Эх… сейчас бы сигарету, — с тоской произнес я. Сигареты кончились на следующий день моего пребывания здесь. И это меня крайне печалило…

— Курительные палочки, что ли?

— Ага, они самые…

— У меня есть.

— Откуда? Хотя неважно! А чего ты молчал? — Я злобно оскалился: — Тебя четвертовать надо за такое издевательство! Давай сюда!

Торрен молча протянул мне сигарету, хотя правильней сказать — сигариллу, так как у курительной палочки обертка была из табачного листа, а не из бумаги. Я раскурил ее с помощью огнива, которым за пару недель научился пользоваться. Выдохнув клубы ароматного дыма, я воскликнул:

— Жизнь хороша! Кстати, спасибо большое. У тебя еще много?

— Штучек двести есть.

— Тебе они очень нужны?

— Да нет, забирай. Они ко мне случайно попали.

Я его уже не слушал, так как прикидывал, на сколько времени хватит запасов: если выкуривать по две штуки в день, хватит больше чем на четверть года. Живем…

Когда сигарилла стала обжигать пальцы, я потушил ее о корягу и встал.

— Идем?

— Да, пошли.

Надо будет поинтересоваться, куда, кстати, мы направляемся. А то я как хвост за ним хожу. Но пока наши цели совпадают. Он куда-то идет, а мне нужен человек, который введет меня в этот мир. Сегодня после бурной ночки мы решили идти подольше. Солнце уже скрылось за горизонтом, а мы все шли. Вдруг Торрен резко остановился.

— Замри.

Я послушался. Жираф большой — ему видней.

— Чувствуешь запах костра?

Я принюхался и легонько кивнул.

— Давай медленно туда.

Я снова кивнул.

Когда надо идти тихо, под ноги сразу лезут сухие ветки, которые громко трескаются, листья, которые шуршат, появляется паутина и тому подобное, что просто жутко выводит из себя. Через пять минут Торрен показал рукой на землю и лег. Я последовал его примеру. Несколько метров ползком, и мы оказались в кустах, откуда прекрасно просматривалась небольшая лесная прогалина с утопленным костром посередине. У костра сидели трое мужиков при оружии и тихо переговаривались между собой. В стороне лежали три связанных тела. Судя по всему, дети либо какая-то мелкая раса. В темноте плохо видно. Оценив диспозицию, мы отползли метров на тридцать назад.

— Что будем делать? — спросил меня шепотом Торрен.

— А кто это? — ответил вопросом я.

— Известно кто. Работорговцы!

— Екарный бабай. У вас еще и работорговля процветает?

— Это еще кто такой? Хотя ладно… работорговля есть почти всюду. Почему ты об этом не знаешь?

— Я понимаю, что вариантов у нас всего два? — Я сделал вид, что не расслышал его последний вопрос. — Пройти мимо либо убить?

— Правильно понимаешь.

— Какой вариант предпочтешь ты?

— С одной стороны, всех в мире не спасешь и лучше бы пройти мимо. С другой стороны, там вроде дети… Да и нам пора на привал, а рядом с такими соседями… можем сами в кандалах проснуться.

— Значит, все-таки нападаем. Ты только учти, что я с мечом не очень. Меня, конечно, учили с ним обращаться, ногу себе не отрублю… но… ты меня понял. — Меня начало немного лихорадить в предвкушении боя.

— Выбора нет, — сказал Тор. — Подождем часик, может, лягут спать. Тогда и прирежем. Если нет, придется напасть.

Мы затаились. Прошло полчаса, работорговцы стали укладываться. Один остался на стреме и повернулся спиной к костру. Торрен тронул меня рукой, показал на свой лук и на противников, начиная с часового, потом коснулся моего меча и кивнул на место возле себя. Похоже, он хочет снять из лука часового, потом остальных, а мне нужно его прикрывать. Ладно, Других вариантов у нас нет, поэтому придется действовать по его плану.

Легонько хлопнув своего спутника по плечу на удачу, я поднялся, вытащил меч, бросил ножны на землю и спрятался за дерево у самого края прогалины. Вроде бы меня не видно, если Тор не успеет снять всех, добью… Торрен достал лук и показал три пальца: на счет «три».

— Постарайся оставить одного в живых, — сказал я губами Торрену.

Короткий кивок был мне ответом.

Торрен неслышно натянул тетиву. Три размеренных кивка головой, и хлесткий щелчок. Грязно… Стон часового услышал даже я. Второй выстрел. Стук упавшего тела. Приближающийся к нам топот ног. Я взял оружие обеими руками и приготовился.

Торрен снова стреляет. Топот не смолкает. Неужели промазал? Еще один выстрел, судорожный. Шум совсем близко. Бросаюсь на работорговца из-за дерева. Он меня не ждал: похоже, сосредоточился на Торрене. Не успел он взмахнуть мечом, как мой кермит располосовал его от живота до ключицы.

«Черт, аккуратней не мог? Крови глянь сколько… криволапый…»

Кишки противника вывалились наружу, и запах свежей крови ударил в нос. Брезгливо поморщившись, я вытащил меч, стряхнул с него кровь и подошел к Торрену.

— Тор, что за фигня? У тебя руки откуда растут? Десятилетний криволапка попал бы! Этот идиот по прямой на тебя бежал? — Брань так и сыпалась из меня — небольшой, но все-таки стресс. Вытер ботинок об землю, чтобы стереть кровь, и повторил спокойнее: — Что за фигня?

— У этого урода, похоже, амулет был, отклоняющий стрелы. Я тебе не говорил разве о таких?