Тревельян почувствовал, как разрядилось напряжение, владевшее членами комиссии. Первый Ветер, поправив воротник камзола, откинулся на пятки, удобнее располагаясь на подушке, Нишикуандра протянул длинную конечность за очередным бананом, и даже на невозмутимой физиономии Регистратора мелькнуло нечто похожее на облегченную улыбку. Глаза прекрасной Жанкат Брингар сияли, и Ивар почти физически ощущал струившиеся от нее волны теплой нежности. Как все терукси, она была очень эмоциональна.

– Что ж, – произнес Тревельян, – сегодня мы трудились недолго, но получили крайне важную информацию. Ее следует обдумать, так что я распускаю наше собрание. Устройством, про которое сообщил доктор Сазонов, займутся эксперты. – Он повернулся к Жанне: – В штате экспедиции много технических специалистов. Прошу вас выбрать самых опытных.

Она склонила головку в ореоле пепельных волос.

– Да, консул, непременно.

Серв и кни’лина направились к выходу, за ними переваливался Нишикуандра со своими спутницами. Жанна на миг остановилась у двери. «Идем, – сказали ее глаза Тревельяну, – идем! Разве ты не видишь, как я прекрасна? Хочешь узнать вкус моих губ? Хочешь прикоснуться к моим плечам, поцеловать шею? Хочешь? Хочешь?..»

«Еще как хочу», – подумал Тревельян, но остался на месте.

Жанна обиженно нахмурилась и исчезла.

«Так и будешь клювом щелкать?» – осведомился Командор.

«Дед, я здесь не для амурных приключений. Меня, между прочим, работать послали».

«Одно другому не мешает. Тем более что труды твои на сегодня закончены».

«Ошибаешься».

Тревельян приблизился к окнам, взглянул на толпу у здания. Люди расходились – должно быть, им уже сообщили последние новости.

«Ошибаешься, дед, – повторил он, – моя работа только начинается. И первое, что я должен сделать, – свыкнуться с мыслью, что обитавшие здесь люди уничтожили свой мир. Ведь скоро я буду говорить с одним из них… Человек ли он или чудовище? Разумное ли существо или безжалостный монстр?»

«Не знаю, – проворчал призрачный Советник. – Но хлопот у тебя с ним будет предостаточно».

Так и получилось.

Пришелец из прошлого был невысоким, изящным и двигался с грацией танцора. Серые глаза под темным росчерком бровей, бледная кожа, длинные светлые волосы, мягкие черты лица… Юноша, совершенно неотличимый от уроженца Земли или какой-нибудь земной колонии с не очень жарким климатом… Глядя на него, Тревельян подумал, что за четыре дня Сазонов и его реаниматоры проделали огромную работу – молодой человек казался бодрым и полным сил. Только в глазах его стыла печаль, когда он смотрел в окно на ледяной панцирь, покрывший некогда цветущую планету.

Комиссия собралась в том же зале, к обстановке которого добавился серебристый цилиндр кибертранслятора. Прибор, посланный из прошлого, содержал руководство по изучению языка, что, несомненно, говорило о практической сметке отправителей. Они рассчитывали, что их посланец встретится с разумными существами, и проблема общения будет первой после его реанимации. Руководство составили опытные лингвисты, что позволило запрограммировать транслятор в течение тех же четырех суток. Это время Тревельян посвятил беседам с коллегами и контактам с медиками, а вечера – прогулкам с очаровательной Жанной. Но дальше этого дело не шло – кажется, милый археолог была на него обижена.

Он оглядел сидевших в зале: Нишикуандра и две его самки с корзиной, на этот раз полной ананасов… Первый Ветер и Второй Дым, оба облаченные в парадную одежду – Ветер в лиловом камзоле, Дым в темно-синем… серв Хийар Ирт, хрупкий и тонкий, словно сказочный эльф… Жанкат Брингар была сегодня в строгом зеленоватом платье, и, гармонируя с ее одеянием, в керамическом сосуде стояли зеленые ветви сосны. Реанимированный юноша, сидевший рядом с серебристым цилиндром, тоже озирался, разглядывая членов комиссии, и когда его взгляд скользил по семье парапримов и лицу Регистратора, к Ивару катилась волна благоговейного изумления. Вероятно, пришелец не ожидал, что встретится с существами, не похожими на людей. Но в его ментальном спектре не было ни страха, ни недоверия.

– Начнем, коллеги, – сказал Тревельян, потянулся к панели терминала и включил транслятор. Потом сказал: – Приветствую гостя из прошлого. Он среди нас, среди разумных существ, отстоящих на многие тысячи лет от его времени… Воистину это на грани чуда!

Из транслятора донеслось нечто плавное, мелодичное; гость сложил руки крестом перед грудью и пропел в ответ. Затем раздался звучный голос кибера:

– Благодарность безмерна. Не надеялся снова жить… Ты, декаи унго, властитель с благородным лицом, сказал мудрое слово: это чудо! Чудо, что я жив, и чудо, что я вижу вас, властители звезд, таких непохожих, но равно озаренных светом мысли. Я потрясен!

– Хорошая речь, от души и сердца, – промолвил Нишикуандра. – Полагаю, когда-то этот мир был населен достойными людьми.

Первый Ветер кисло усмехнулся:

– Не стоит забывать, что эти достойные люди устроили ядерную катастрофу. Прав наш божественный пророк: у протянувшего руку к запретному знанию да будет она полна пыли! А здесь даже пыли не осталось, только льды и снега.

Пришелец из прошлого выслушал пение транслятора, потом его голова поникла.

– Это верно, – произнес он, и хотя сказанное требовало перевода, печаль, прозвучавшая в его голосе, была понятна всем. – Это верно, и потому я, Найт Ракасса, отправлен к вам от людей Декаи Таилу и от своего суонча с мольбой о помощи. Вы мудрые владыки звезд, повелители времени и пространства… Вы прилетели в наш мир, когда он давно уже погиб, но в вашей власти это изменить. Снизойдите же к нашей глупости, нашему невежеству и несчастью! Спасите нас!

Он наклонился вперед и снова скрестил руки перед грудью – вероятно, то был жест почтения. В его глазах блестели слезы. Очень эмоциональный человек, решил Тревельян. Молодой, искренний и очень несчастный.

– Я посланец отчаяния и смерти, – с тоской сказал Найт Ракасса. – И я посланец надежды. Мне уже сообщили, сколько времени прошло. Наш мир сделал больше тридцати тысяч оборотов… Огромный, огромный срок! Но я бы ждал еще и еще, ждал и надеялся, что увижу мудрецов со звезд, тех, что прилетят когда-нибудь на Декаи Таилу. – Он сделал паузу. – И вот вы здесь.

Декаи Таилу, Светлый Мир, вот как они называли свою планету, подумал Ивар, выслушав перевод. Лучше, чем Снежная Пасть, но не очень отвечает ситуации. Он поймал взгляд Нишикуандры. Параприм смотрел на юношу с сочувствием и болью; не приходилось сомневаться, что, будь в его власти, Снежная бы вмиг зазеленела, покрылась лесами, городами и дорогами, а миллиарды ее обитателей тотчас восстали бы из праха. Но это была лишь фантазия, неосуществимая мечта – леса давно сгорели, от городов не осталось ни камня, и атомные взрывы развеяли в пыль плоть и кости погибших.

– Ты сказал, что отправлен к нам с мольбой о помощи, – молвил Тревельян, чувствуя, что душа его полна горечи. – Чего же ты хочешь от нас, Найт Ракасса? И чего хотели те, кто отправил тебя в будущее? На что они надеялись?