— Генерал Штык! — позвал Хомяк, продолжая сидеть на своем рюкзаке. — Прошу обратить внимание, что правее ефрейтора Буля происходит что-то странное!

Штык посмотрел направо и чуть не подавился. В нескольких метрах от Буля, ниже по течению, на гладкой поверхности воды отчетливо виднелась впадина, словно в ручей сверху опустили глубокую стеклянную тарелку диаметром около метра. Вдоль края «тарелки» вода закручивалась лёгкими пенными бурунами, а снизу, со дна, что-то поднималось в клубах серого песка, тут же уносимого течением.

Штык схватил Буля за рукав и оттащил от берега, не отрывая взгляда от диковинной водяной ямы.

Спустя буквально несколько секунд на поверхности воды появился чёрный, гладкий, в жёлтых пятнышках, камень. Он легко держался на воде, словно забытый кем-то кусок пемзы, и, несмотря на течение, оставался в центре впадины. Вода по краям «тарелки» теперь уже по-настоящему бурлила, словно в котелке над сильным огнём.

В кармане начал отчетливо пощёлкивать дозиметр-радиометр, фиксируя незначительное превышение среднечасового показателя радиационного фона. Резкий неприятный запах, похожий на вонь нашатырного спирта, ударил в ноздри, и Штык поспешно отступил ещё на несколько шагов. Буль тоже попятился и, споткнувшись, неловко сел на песок.

Пенные буруны тем временем исчезли, края «ямы» сгладились, и едва заметная волна выбросила чёрный камешек на берег.

— Красивая фиговина, — легкомысленно сказал Буль. — Возьмём?

— Рюкзак свой возьми, — ответил Штык, не отрывая взгляда от странного предмета. — Уходим немедленно.

Хомяк уже забросил свой рюкзак за плечи и, казалось, был готов бежать обратно, навстречу уродливым собакам и неизвестному чудовищу.

— Нам в любом случае надо на ту сторону, — рассудительно сказал Буль. — На этой стороне волки на след если встанут…

— Хомяк, ко мне! — скомандовал Штык. — Давай быстро вдоль берега — ищи безопасный проход на ту сторону!

— Да я вообще ничего такого опасного не чувствую, — неуверенно ответил Хомяк, спустившись к воде.

— Буль, иди к нему. Что там твои кишки говорят?

— Молчат, как рыбы, мой генерал! — доложил Буль, поднимая с песка фляги с водой и запихивая их в рюкзак.

— Тогда по одному на тот берег вон по тем камням. Хомяк — ты первый, Буль — прикрываешь. Я здесь смотрю. Потом Буль переходит — Хомяк прикрывает с той стороны. Потом прикроете меня. Вперёд!

Несмотря на то что несколько крупных камней, едва скрытых водой, были размером с хорошую подушку каждый, Хомяк умудрился на одном из них поскользнуться, упал в воду и вымок по пояс. Штык мысленно выругался, глядя, как генерал вместо того, чтобы после этого сразу идти к берегу, снова лезет на камень, но решил, что сейчас лучше не вмешиваться в процесс и не плодить ещё больший разброд в голове нерадивого солдата.

— И как это ты умудрился намочить куртку, если там воды-то всего по колено? — взялся на другом берегу распекать «своего солдата» Буль.

— Некогда сейчас дисциплину наводить, — оборвал его Штык. — Мы не знаем, что это было, но оно радиоактивно. Надо быстро убираться отсюда. Две минуты на отжимание, и в дорогу.

— Есть две минуты на отжимание! — обрадовался Буль. — Рядовой Хомяк! Упор лежа принять.

— Одежду пусть свою отожмёт! — с раздражением сказал Штык, опасливо поглядывая на чёрный предмет, по-прежнему лежащий на песке другого берега. — И главное — обувь в порядок привести. А то собьёт ноги — на себе его понесёшь.

Лес по ту сторону ручья был каким-то другим. Хотя всё та же плотная низкорослая трава заменяла подлесок и всё так же то тут, то там среди зарослей лиственных деревьев попадались группы сосен и елей. Но что-то всё равно было не так. То ли деревья стали пониже, то ли кора на них потемнее. Складывалось впечатление, что, перебравшись через ручей, они перешли невидимую границу, за которой всё выглядело иначе.

Аномалии, правда, оставались всё те же. Во всяком случае, Хомяк, выбирающий теперь дорогу, на осторожный вопрос Штыка ответил, что колет и щиплет его так же, как и раньше. Это немного успокаивало.

Штык теперь постоянно сверялся с компасом, стараясь придерживаться выбранного направления. Из-за того, что приходилось обходить аномалии, он постоянно поправлял ведущего: «Хомяк, вправо! Хомяк, влево!». Устав от этого, но не имея возможности идти во главе отряда, Штык решил показать бойцам основы ориентирования по компасу и подозвал к себе Хомяка. Одежда на генерале слегка подсохла, синяк на лице из багрового медленно перекрашивался в оттенки синего, а плешь была обильно покрыта капельками пота. Сзади с шумным сопением остановился Буль.

— Товарищ генерал, рядовой Хомяк…

— Держи мой нож, рядовой, — перебил Штык. — Стрелку в торце видишь? Поверни нож так, чтобы стрелка показывала на синюю метку. Теперь попробуй повернуться сам. Видишь: стрелка начала поворачиваться, что показывать прежнее направление.

— Товарищ генерал, — робко сказал Хомяк. — Я знаю, что такое компас. У меня даже в часах, которые ефрейтор Буль предоставил во временное пользование, он есть.

— Ага, и у меня! — подтвердил тот.

Штык с изумлением смотрел на обоих.

— А вы что же, болваны, молчали?!

— Так они не работают! — ответил Буль, опасливо делая шаг назад. — Мы думали, у вас работает.

— Ну-ка, давайте их сюда! — приказал обозленный Штык, чувствуя себя дураком.

Хомяк с готовностью закатал рукав и показал командиру часы с маленьким компасом на циферблате.

Штык бесцеремонно схватил генерала за запястье и резко подтянул к себе. Поднёс рукоять ножа к часам и сравнил. Стрелки на компасах указывали в совершенно разных направлениях.

— Буль! — не поднимая головы, произнёс Штык.

Прижимистый генерал всё ещё возился, снимая очередные часы с руки, после чего с неохотой протянул Штыку.

— Может, тогда отдадите мне те, что раньше брали, зачем вам двое? — с надеждой спросил он. Штык проигнорировал его просьбу и взглянул на часы. Третий компас показывал направление отличное от первых двух. И прямо на глазах у Алексея все три стрелки практически одновременно изменили свое положение, но, как прежде, указывали в разные стороны.

— Замечательно, — протянул Алексей, отпустил руку Хомяка и вперился взглядом в лес перед собой.

Совершенно некстати начал накрапывать мелкий противный дождь. Вокруг высились огромные, тёмно-зелёные, неестественно тонкие ели с кривыми верхушками. Впереди отчетливо просматривалась огромная грязная лужа, вольно раскинувшаяся поперек их пути сколько хватал глаз. Ситуация во всех смыслах сложилась тупиковая. Куда теперь идти и что делать, Штык не представлял. Генералы выжидательно смотрели на него с двух сторон, и он вдруг понял, что чувствует ответственность за этих людей.

— Значит, так, — принял наконец решение Штык. — Объявляю привал и приём пищи. Буль, найди большое дерево, и чтоб под ним не капало. И оборудуй временный лагерь. Хомяк — готовишь обед.