снова приподнимаюсь и опускаюсь на его члене, начиная пытку заново, по кругу, до изнеможения. Я капаю воском на его грудь, наклоняюсь, целую в губы, ловлю его стоны, довольная, опьяненная своей властью. Ему явно непривычно, но он позволяет мне руководить процессом…

Тело разрывает от ощущений. Дыхание уже не выравнивается, напряженные мышцы требуют отдыха, клитор распух до такой степени, что я готова кончить от одного прикосновения. Я наращиваю темп, держусь за его плечи, скользя по уже застывшему парафину пальцами, впиваясь в раскрасневшуюся кожу… Между бедер хлюпает смазка, воздух так отчетливо пропах сексом, что дышать становится практически невозможно…

Мы кончаем почти одновременно. В момент оргазма я случайно сбиваю рукой свечу, стоящую рядом на полу, и не сразу замечаю это. Распахивая глаза, я вижу, как тонкая струйка пламени уже ползет вверх по простыни и перебирается на кровать.

Черт, черт!

Петр оборачивается и рычит:

— Арина, блять! — но это не злость, скорее легкий испуг.

Я вскакиваю и быстро прихлопываю разгорающееся пламя другой стороной простыни. К потолку поднимается тонкая струйка дыма, а запах секса перебивается восхитительным запахом гари.

— Ууух! — выдыхает Петр. — Это было горячо! Реально горячо, детка!

Мы оба не можем удержаться от смеха.

— А теперь отвяжи меня.

Я выпускаю из кожаных тисков его руки, и он тут же хватает меня, опрокидывая на постель:

— Засранка! Ты спалила мое любимое постельное белье!

— Тайм-аут! Тайм-аут! — прошу я со смехом.

— Мне самому нужен тайм-аут, — соглашается мужчина и просто падает рядом.

Мягкая постель после жесткого пола кажется раем. Я уже предчувствую, как утром будут болеть колени, да и вообще все тело… Но это не пугает. Мне хорошо. Физически и морально. И мысли о Косте уже такие далекие, словно все это было не сегодня, а целую вечность назад.

В выходные Петя зовет меня в кино.

— На последний ряд? — фыркаю я, уже предугадывая все его поползновения во время сеанса.

— Не обязательно, — говорит он. Я удивляюсь:

— Неужели?

— Если мы найдем действительно хорошее кино, то я обещаю не приставать.

— Что в твоем понимании — хорошее кино? — я открываю афишу кинотеатра и протягиваю ему свой смартфон. Он задумчиво листает список сеансов, потом возвращает телефон мне:

— Пожалуй, ретроспектива «Звездных войн» подойдет.

— Ого! — я удивляюсь. — Ты знаток классики?

— Еще бы, блин… я на этом рос, — отвечает мужчина. — Ну, точнее, рос я уже на приквеле, но оригинальную трилогию тоже люблю.

— Значит, будешь меня просвещать, — я киваю.

— Ты не видела?

— Нет.

— Боже, ты существуешь, человек, не смотревший легендарную сагу Джорджа Лукаса!

Вместо ответа я присаживаюсь перед ним в реверансе.

Он выполняет обещание и во время сеанса только обнимает меня за плечи или кладет руку на коленку: не чтобы соблазнить, а чтобы быть ближе. Мы едим соленый попкорн, пьем колу и обсуждаем фильм. Точнее, он комментирует, а я внимательно слушаю. Оказывается, что он и вправду офигенно разбирается в кино. Параллельно разворачивающемуся на экране сюжету он рассказывает мне, где снимались вот эта и вот та сцены, как делали вот этого робота, кто озучил этого героя, а кто сыграл этих, сколько потратили на съемки и какие были происшествия. Только в конце фильма, перед самыми титрами, когда показывают счастливых Лею, Люка и Хана Соло, он наклоняется к моему уху:

— Хочешь быть моим падаваном?

— Кем-кем? — переспрашиваю я.

— Учеником джедая… или мастера.

Я поворачиваюсь к нему лицом и ошалело смотрю сквозь полумрак зрительного зала:

— Ты прикалываешься?

— Да нет, я вполне серьезно. Интереса ради, хочешь, я обучу тебя некоторым основным техникам, которыми пользуются мастера БДСМ? Чтобы ты могла мучить меня, не только оттягивая оргазмы и поджигая мои простыни…

— Да ты сумасшедший, — я смущаюсь и краснею, даже если этого не видно в темноте.

— Ну да, — он соглашается. — Крыша у меня из-за тебя едет конкретно… и уже не первую неделю.

— Ну правда, зачем это тебе?

Он пожимает плечами:

— Просто по фану. Интересно, на что ты окажешься способна. И что буду способен выдержать я. Пока все, что ты делала, было охуенно хорошо, но могло быть и круче…

— Сумасшедший, — повторяю я, но соглашаюсь. Его предложение меня так шокирует, что я не сразу вылавливаю из диалога другую важную фразу: «крыша у меня из-за тебя едет конкретно…»

То есть… что? Что это значит? Он что-то чувствует ко мне?

Потому что я — да.

И тоже не первую неделю.

Легче всего было бы называть это отношениями без обязательств, сексом по дружбе, экспериментом, спасением после предыдущего хренового опыта… но сердце подсказывало, что это — что-то большее.

Что, если я начинаю влюбляться?

33 глава. Сессия и производственная травма

Петр

Отношения все-таки не равны любви. Отношения — это когда двоим людям по какой-то причине комфортно, или удобно, или выгодно быть вместе. Может быть, они дружат и у них классный секс — чем не отношения? Или выгодно жить вместе, вести хозяйство, тусить. Типа бартер. Или — хуевый вариант, — отношения, потому что «так надо», «пора бы», «все нормальные люди с кем-то встречаются». Общество навязывает. Коллеги. Друзья. Родители. Или могут быть отношения от скуки. А порой просто не можешь существовать в одиночестве и тебе «лишь бы с кем-то». Короче, много вариантов разной степени адекватности и неадекватности, крутости и дерьмовости. Но идеальный только один — отношения по любви.

И такого со мной никогда не случалось.

Да и вообще отношения случались крайне редко.

Сначала я был слишком молод, минимум осознанности, максимум гормонов, постоянный стояк. У меня было две страсти: спорт и секс. Я накачал себе мышцы, связался с БДСМ, довольно быстро прошел стадию нижнего, а потом развернулся по полной программе, придя в клубе Егора…

Потом я был слишком занят: учился на массажиста, продолжал заниматься спортом, работал в клубе, проводя сессии… Какие отношения, когда ты трахаешь по пять-семь девчонок за ночь? С некоторыми, конечно, были непродолжительные связи, но все они заканчивались одинаково: девушки начинали ревновать, требовали, чтобы я ушел из клуба, и мы расставались. Я уважал этих девушек — именно поэтому оставлял их. Было бы нечестно врать им в глаза, обещать исправиться, но все равно драть плетью левых телок в игровых клуба… А мне нравилось именно это. Секс. И та энергетика, что высвобождалась при этом. Мне нравилось общаться с девчонками, что приходили в клуб зажатыми, стеснительными, с психологическими и сексуальными травмами. Мне нравилось помогать им обрести или вернуть утраченную сексуальность. Я был и психолог,