– Мисс Джонсон, вы что-нибудь поняли?

– Да, – ответила Рона. – Мы все хотим любви. Каждый из нас мечтает о ней, и тот, кто терпелив, непременно обретет ее. Поверьте, любовь наиболее ценное из всего, что есть в этом мире.

– Надеюсь, что я очень скоро влюблюсь, – обронила Алиса.

– Глупышка, – улыбнулась Рона. – В вашем возрасте вы можете позволить себе насладиться успехом. И не забудьте, официально вы еще не дебютантка. В Англии вы будете представлены при дворе. Затем состоится выходной бал, а потом вас ждет целый год, а то и больше, вечерних раутов и балов. Это здорово, не спешите лишать себя веселья.

Как только слово «веселье» слетело с уст Роны, она пожалела, что произнесла его. Быть может, ей повезло и никто не обратил на него внимания? Нет. Она подняла глаза и увидела, что граф Лансинг с интересом смотрит на нее.

* * *

В тот вечер обед прошел в благодушной, непринужденной обстановке. Все до сих пор находились под впечатлением от вчерашнего бала, и теперь, когда мужчины вернулись домой, разговор снова зашел о нем.

Месье Тьери доказывал, что успех Алисы является поводом для того, чтобы гости задержались у него подольше. Она должна была провести в Париже еще хотя бы месяц. Супруга разделяла его точку зрения.

Граф согласился погостить еще неделю, но не дольше.

– Так, чего доброго, когда мы вернемся, наша собака нас не узнает и не пустит в дом, – пошутил он.

Все рассмеялись. А потом случилось нечто неожиданное.

Когда смех стих, они услышали шум, доносившийся из передней. Кто-то что-то говорил негодующим тоном, но громче всех звучал голос, показавшийся Роне знакомым. Вдруг кровь застыла у нее в жилах. Нет, это невозможно!

– Дорогая Рона, что случилось? – спросил ее граф Лансинг. – Вы побледнели.

– Ничего… Ничего, – запинаясь, пробормотала она.

– Должно быть, произошло что-то серьезное, раз вам вдруг стало не по себе. – Он ласково накрыл ее руку ладонью. – Прошу вас, скажите, что с вами? Быть может, я смогу вам помочь…

Шум в передней становился все громче. Сомнений не осталось – это действительно был голос ее отца.

– Как он мог меня найти? – пробормотала Рона. – Какой ужас! Я не вынесу этого.

Рука графа Лансинга напряглась.

– Скажите, что я могу сделать? – тихо произнес он.

– Вы ничего не сможете сделать. Никто меня не спасет.

– Дорогая моя девочка, не спасет от чего? Скажите, я сделаю все.

Месье Тьери встал и устремил взгляд на дверь. Граф тоже встал и посмотрел в том же направлении.

Мысли Роны завертелись в безумном вихре. В считаные секунды решится ее судьба, а у нее в голове – туман.

Она не удержалась и посмотрела на Питера. Он один раньше слышал голос ее отца и мог понять, что происходит. Он уже приходил ей на помощь, и она этого не забыла.

Но что он сделает сейчас?

Захочет ли человек, который, вопреки произнесенным накануне вечером словам, кажется, по-прежнему готов был целовать ноги графини Ростовой, помочь Роне в этом отчаянном положении?

Рона даже отчасти надеялась, что Питер окажется настолько занят графиней, что на нее и вовсе не обратит внимания, но он смотрел на нее с другого конца стола с каким-то странным выражением, понять которое Рона не смогла.

Питера, казалось, охватил ужас – его лицо побледнело, глаза выкатились. Но потом его лик изменился, сделался то ли беспомощным, то ли смиренным.

В следующий миг дверь с грохотом распахнулась и в столовую стремительно вошел Джеймс Траффорд.

Пылающими от гнева глазами он обвел комнату. Взгляд его остановился на Роне.

– Так вот ты где! – процедил он.

– Папа…

Не обращая внимания на ее крик, он заговорил грубым голосом:

– Кто хозяин этого дома?

Месье Тьери вышел вперед.

– Меня зовут Арман Тьери, и это мой дом. А вы?..

– Джеймс Траффорд. Прошу меня извинить за то, что помешал вашей трапезе, но я пришел, чтобы забрать свою дочь и отвезти ее обратно в Англию. Мне только вчера вечером сообщили, где она живет в Париже, иначе я бы уже давно был здесь.

Рона судорожно вздохнула и окаменела.

Месье Тьери поклонился и обратился к незваному гостю с подчеркнутой вежливостью.

– Добро пожаловать в мой дом, мистер Траффорд. – Он протянул ему руку.

Мистер Траффорд не пожал французу руки, а вместо этого прошел вдоль стола и оказался рядом с Роной.

– Я потратил много времени, чтобы найти тебя. Теперь ступай наверх собирать вещи. Я отвезу тебя обратно в Англию.

Секунду Рона могла лишь молча смотреть на него. Потом, собрав все свое мужество, медленно произнесла:

– Прошу прощения, но я предпочитаю остаться здесь.

– Ты возвращаешься со мной в Англию, немедленно! – прорычал ее отец. – Ты поступила недостойно, сбежав из дому, и выйдешь замуж за лорда Роберта, как только мы вернемся.

– Я не вернусь домой, папа, – твердо ответила Рона. – Я служу гувернанткой и очень довольна своим местом.

– Вздор! – вскричал отец. – Из тебя такая же гувернантка, как из меня лакей. Ты помолвлена с лордом Робертом и будешь вести себя соответственно. Ты не имеешь права сбегать, заставляя беспокоиться и меня, и его. Марш наверх! Ты слышишь меня?

Наступила тишина. Никто не знал, что делать. Мистер Траффорд говорил по-английски. Собравшиеся за столом гости были людьми образованными и достаточно хорошо знали этот язык, чтобы понять, что происходит.

Граф Лансинг, изумленно взиравший на мистера Траффорда, произнес:

– Мне кажется, сэр, вы, мягко говоря, несколько грубоваты. Ваша дочь поступила ко мне на должность гувернантки, и мне будет жаль ее потерять.

Мистер Траффорд обжег его гневным взглядом и резко произнес:

– Если моя дочь выдает себя за гувернантку, то только для того, чтобы сбежать из дому и от человека, за которого она должна выйти замуж.

Рона вскочила и закричала:

– Нет! Нет! Нет! Не будет этого! Я не выйду за лорда Роберта, что бы вы ни говорили.

– Ты моя дочь и будешь делать то, что я скажу.

– Я не выйду за него! Нет! – продолжала выкрикивать Рона. В глазах появились слезы, а голос задрожал.

Граф подошел к ней и встал рядом.

– Ваша дочь останется здесь, – сказал он.

– Ваше мнение меня не интересует, сэр! – загремел мистер Траффорд. – Вас это не касается.

– Напротив. Меня это дело очень даже касается на том основании, что мисс Рона – моя невеста.