– Добрый день, мистер Мейсон, – поздоровался Кинзи.

– Как поживаете, мистер Кинзи? – спросил Мейсон, обмениваясьс гостем рукопожатием. – Что вас привело ко мне?

– Да ничего особенного, – ответил Кинзи, – я бы сказал, чтоэто визит вежливости. Просто я оказался в этом здании, поэтому решил забежать ипоздороваться. В конце концов, мы не каждый день с вами встречаемся, но я согромным интересом слежу за вашими делами. Действительно, Мейсон, можносказать, что это визит ученика к маэстро. Я подумал, что, если проведу рядом свами несколько минут, часть вашего блеска и находчивости перейдет на меня, амне это так необходимо в наше-то время. Вы не будете возражать, если мы нанесколько минут освободим мисс Стрит?

Мейсон улыбнулся и покачал головой:

– Мисс Стрит – моя правая рука. Я слишком занят, чтобы потомобъяснять ей тонкости дел, поэтому она присутствует во время всех моих встреч изнает суть всех бесед не хуже меня. Вас абсолютно не должно волновать ееприсутствие в кабинете.

– Меня волнует отнюдь не ее присутствие в кабинете, меняволнует карандаш, который имеет привычку появляться в ее руке во время вашихвстреч с клиентами, и меня очень волнует записная книжка, полнаястенографических значков, говорящих о содержании встреч.

– Вы хотите побеседовать со мной о чем-то таком, что недолжно оставить после себя следа? – спросил Мейсон.

– Именно так.

– Вы собираетесь сказать нечто такое, от чего потом готовыбудете отказаться, не так ли?

– Да, – ответил Кинзи, глядя Мейсону в глаза.

– Что ж, – улыбнулся Мейсон. – По крайней мере, внеискренности вас не упрекнешь. Делла, отложи карандаш, подойди поближе и сядьтак, чтобы мистер Кинзи мог все время видеть твои руки.

– Я бы предпочел разговор без свидетелей, – сказал Кинзи.

– При данных обстоятельствах, – сказал ему Мейсон, – вы лишьудвоили мое желание иметь свидетеля нашей беседы.

– Да все нормально, – неожиданно легко сдался Кинзи. – Яхочу немного поговорить о деле доктора Бэбба.

– Что именно вы хотите обсудить? – спросил Мейсон, лицо егомгновенно стало невыразительной маской, как будто высеченной из гранита.

– Я представляю Нору Логан. Вы посоветовали ей обратиться кадвокату. Она пришла ко мне. Спасибо, что вы обеспечиваете меня работой.

– Я не направлял ее к вам. Я просто посоветовал ейобратиться к адвокату. Обстоятельства не позволяли мне дать ей дажеэлементарный совет.

– Все равно спасибо, мистер Мейсон. С вашей помощью у меняпоявился новый клиент.

– Денежный клиент? – спросил Мейсон.

– Станет денежным, – ответил Кинзи, все так же глядя Мейсонупрямо в глаза.

– Продолжайте, – сказал Мейсон.

– Я не собираюсь обмениваться с вами ударами, Мейсон, но ятакже не собираюсь работать за других. Я адвокат. Я представляю Нору Логан. Унее нет денег, чтобы заплатить мне. Я в таком положении, что должен лезтьнапролом. И я не собираюсь рисковать за здорово живешь. Мне нужны деньги.

– Где вы достанете денег?

– Вы мне дадите.

– Я?

– Да. Выудите их у своего клиента. Мне нужны деньги.

– Как много?

– Давайте раскроем карты, Мейсон, – предложил Кинзи. – Вашклиент богатый человек. Он борется за свою жизнь, с головой погрузившись в делооб убийстве. В нужное время мой клиент даст показания, которые обеспечат егоалиби. Она может доказать, что он ждал ее вне дома и что преступление совершиладругая женщина.

– В том случае если ей поверят присяжные.

– К тому времени я научу ее, что и как говорить. И тогдадаже окружной прокурор ей поверит.

– Будем на это надеяться, – согласился Мейсон.

– К слову сказать, это не главное, – продолжал Кинзи. –Вопрос в записной книжке, которую мой клиент передал в руки мисс Стрит.

– Кто вам это сказал?

– Мой клиент.

– Что конкретно было сказано о записной книжке?

– Записная книжка – удивительной силы бомба, Мейсон.Адвокат, завладевший данным литературным шедевром, теперь запросто сможетпозвонить самым богатым семьям города. Позвонить и уведомить их, что у негоесть записная книжка доктора Бэбба. Он посоветует им поверить в егоблагоразумие. Буквально за одну ночь его положение станет более чем завидным. Унего появится масса богатых и респектабельных клиентов. Он сможет позабытьмышиную возню адвоката по уголовным делам, он сможет заняться торговлей илиперейти на работу в крупную корпорацию. Короче говоря, мы можем ухватить захвост свою жар-птицу. Эта записная книжка – настоящая золотая жила, мистерМейсон, и ее хватит на двоих.

– Я не понимаю, о чем речь, – ответил Мейсон.

– Не надо строить из себя тупого, – возразил Кинзи. – И ненадо бояться себя скомпрометировать. Посмотрите, – Кинзи распахнул пальто ишироко развел руки, – на мне нет никакой звукозаписывающей аппаратуры.Посмотрите, посмотрите…

– Мы с вами по-разному смотрим на вещи, Кинзи, – заявилМейсон, поднявшись из-за стола.

– Знаю. – Кинзи был готов к подобному повороту разговора. –Вы ведь один из немногих везунчиков. Вы спасаете и защищаете клиента только потой причине, что он действительно невиновен. Я спасаю и защищаю клиента, толькоесли пробиваю брешь в версии обвинения или вынуждаю присяжных не прийти кединому мнению. Меня обвиняют в фабрикации лжесвидетельств, подкупе присяжных иутаивании улик. Вы удачливы и чертовски находчивы. Вы можете себе позволитьосновывать работу на этических нормах. Я не могу. Я участвую в этой мышинойвозне, и меня рано или поздно загонят в мышеловку. В такой день меня лишатправа адвокатской практики, и поэтому, смотря в будущее, я должен отложитьсейчас достаточно, чтобы смотреть в это самое будущее спокойно. Сложившаясяситуация может стать решением всех вопросов. Она – тот сон, который может статьявью. Вы понимаете это так же хорошо, как и я. Нам даже не придется прибегать кшантажу. Нам и надо только что дать знать Джону Доу, крупному банкиру, иРичарду Роу, финансисту, что их сын или дочь были, соответственно, продуктамигениально продуманной схемы доктора Бэбба, которая устраняла длительную итрудоемкую процедуру усыновления[2]. Мы даже не станем просить денег. Мы простосообщим им, что нам конкретно известно и кто мы есть такие. И еще мы скажем,что мы им крайне сочувствуем и сделаем все возможное, чтобы защитить ихинтересы. Им не придется даже платить деньги за шантаж. Эти люди стоят во главекорпораций, на которые работают десятки адвокатов. И они платят им многиетысячи долларов. Они будут постоянно иметь нас в виду, когда потребуется работав корпорации. Мы будем посещать их клубы. Мы устроимся на самом первом этажекапиталовложений. Мы станем богатыми, респектабельными и независимыми людьми.Окружной прокурор и его заместители, ненавидящие нас в данный момент лютойненавистью, начнут подлизываться и искать нашей дружбы. Мы заручимсяобщественной поддержкой, обретем вес и влияние. Губернатор начнетконсультироваться с нами, когда надо будет назначить кого-нибудь в судейскуюколлегию. Мы войдем в круг посвященных людей, имеющих огромное влияние. От насбуквально начнет разить респектабельностью. Мы избавимся от этой скользкой ипротивной работы адвокатов по уголовным делам.