— Демет, я же вижу, что тебе сейчас тяжело, так что…

— Заткнись! — гневно крикнула в его сторону, отчего его губы быстро сомкнулись и Кайл не мог произнести ни слова. — Тебе ничего не ясно! Ты ничего не знаешь! Как слепой дурак, видишь только то, что тебе удобно! Я не Демет! Я не твоя жена! Я вообще не знаю, как оказалась в этом чёртовом мире с этим телом. Оставь меня в покое! Дай мне развод и позволь жить так, как я хочу! Ты и так долго одиноким не будешь, так что можешь не плакаться. Я же… просто начну с чистого листа. Ясно тебе?

Кайл не отвечал. Он стоял на месте и просто смотрел на меня таким взглядом, словно я причиняла ему адскую боль. Даже в его глазах появились слёзы, но мне было всё равно. Я не могла на него смотреть. Не могла ни на кого смотреть. Эти образы прошлого, эти видения… Они словно пронзали мозг длинной спицей.

— Пха-ха-ха! А я о чём говорил? — прозвучал гневный смех.

Маккей… Его притащили сюда, и он… был до смерти избит. До такой степени, что даже ходить сам не мог. Его тащили под руки охранники. Всё лицо в синяках и вспухло. Губы разбиты, а один глаз распух так сильно, что даже Маккей вряд мог им видеть. И всё же доктор-садист, наблюдая за мной, смеялся.

— Я ведь говорил! Она безумная! Сумасшедшая! Ей нужна моя помощь! Моя! Я её доктор! — кричал он, не прекращая улыбаться.

Что? Он уверяет, что я ненормальная, хотя и сам одной ногой за гранью разумного? Кайл не смотрел на Маккея. Он вообще его игнорировал. Смотрел только на меня. Словно верил этому чокнутому доктору. Верил его словам. И, несмотря на то, что сейчас Маккей был избит, я почему-то забеспокоилась. Неужели всё снова повторится?

В это мгновение перед глазами вновь замелькали огоньки. Прямо передо мной, словно танцуя.

— Смотри, — воскликнула я, вытянув перед собой ладонь, и эти огоньки начали кружить над ней, создавая небольшой вихрь. — Ты же это видишь, да? Скажи мне, ты видишь эти огни? Видишь их? Ответь честно!

— Демет… — наконец-то заговорил он, после чего устало закрыл глаза и с выдохом произнёс: — Я ничего не вижу.

На это Маккей вновь громогласно засмеялся, словно одержал победу и вопрос о моём будущем был решён. Меня подобное разозлило. Что? Что же в прошлом совершила Демет, что теперь мне приходится подобное терпеть? Что именно сделала Демет этому доктору?

Не выдержав подобного хохота, я сорвалась с места, добралась до охранников с доктором и схватила его за горло.

***

В то же мгновение в сознании вспыхнули образы. Прошлое. Я видела прошлое. Маккей улыбался какому-то мальчишке, которому от силы лет девятнадцать. Молодой, привлекательный и эмоциональный.

— Сын, — обращался к нему Маккей, — ты же понимаешь, что спасение людей — это наш долг. Мы даём клятву. Ты как моей единственный наследник обязан помнить об этом. Что бы ни случилось, помни: жизнь священна.

— Конечно, отец, — отвечал парень, продолжая читать медицинские книги.

Дальше образы сменились, и я увидела, как парень сидит на полу с бутылкой алкоголя в руках. Он плакал и пил не переставая. В комнату ворвался Маккей, словно за ним гнались черти.

— Что ты творишь? — кричал Маккей. — До чего ты опустился? Ты хоть понимаешь, о чём сейчас будут говорить люди?

— Мне всё равно, отец, — бросил парень, горько улыбнувшись. — Я люблю её и ничего не могу с собой поделать.

— Идиот! — крикнул Маккей, нанеся удар по лицу сына. — Она замужняя женщина! О чём ты только думаешь?!

— Мне всё равно… Я готов на всё ради её внимания. На всё, понимаешь? Я… Я должен доказать свою любовь. Должен что-то сделать, чтобы она хотя бы вспомнила обо мне.

— Не могу поверить, что именно ты мой сын! — продолжал кричать доктор. — Протрезвей и возьмись наконец-то за ум! Герцогиня Блэр не та, кто может стать твоей!

Сцена покрылась туманом, а после, словно кто-то перелистнул несколько страниц, я вижу новую сцену. Маккей сам сидит с бутылкой алкоголя, стремительно её опустошая, в то время как в другой руке он сжимал письмо.

Вернее, это была предсмертная записка его сына, в которой говорилось, что он пойдёт доказывать свою «любовь» к герцогине. А именно: юноша сбросился со скалы с именем возлюбленной на устах. В тот миг Маккей потерял всё, что он так долго ценил, берёг и любил. Он потерял своего единственного сына и единственного члена семьи.

Однако самое ужасное было потом, когда мужчина рассказал об этом Демет. Рассказал, что сделал его сын во имя любви к ней.

— Что? — удивлённо протянула Демет, после чего засмеялась. — Ну и дурак же ваш сын. Может, оно и к лучшему, что его больше нет? Одним дураком меньше!

И наконец-то образы исчезли.

***

Я вновь вернулась в реальность, где держала Маккея за горло. Он потерял своего ребёнка и решил отомстить мне за то, что его единственный сын, его надежда и опора, теперь мёртв. И в любой другой день я бы поддержала его и даже попыталась бы понять, но… не сегодня.

Стиснула шею мужчины ещё сильнее, наклонившись к его уху. До последнего Маккей смеялся, пока не услышал мой шёпот:

— Твой сын сам виноват в том, что умер. Никто не толкал его с обрыва. Он идиот, так что, если и хочешь кого-то винить, вини только его, Маккей.

От моих слов единственный целый глаз мужчины широко распахнулся и задрожал. Доктор-садист понял, что я вспомнила его, если это можно так назвать. Теперь мужчина не смеялся. Он пытался вырваться из рук охранников и наброситься на меня. Но его держали крепко, так что единственное, что он мог, — это кричать.

Что мужчина и делал.

В конце концов, охранникам пришлось увести его, так как говорить Маккей просто не мог. В нём бушевала лютая ярость. Но мне было всё равно. Всё равно, почему Маккей в таком состоянии. Всё равно, что теперь будет с прислугой. Всё равно, что теперь будет с герцогом и его детьми.

Я просто хочу покинуть это место как можно быстрее.

— Хорошо, — неожиданно произнёс Кайл. — Я дам тебе развод и всё, что ты хочешь. И не буду останавливать, если захочешь покинуть особняк. Даже дам денег на первое время и обещаю спонсировать дальше, чтобы ты ни в чём не нуждалась. Только… дай мне время. День. Нет… до утра. Я подготовлю документы. Да и выходить на улицу в этом… — Кайл окинул меня взглядом. — Чистое самоубийство.

Останься здесь — самоубийство. Уйти — самоубийство. Выбор у меня, если честно, так себе. Но ведь «до утра»… это всего несколько часов. Не так уж и много, верно? В любом случае, я чувствовала себя так, словно ещё немного и потеряю здесь сознание. Так что у меня и выбора нет.

— Хорошо… — спокойнее добавила я, принимая условия Кайла.

Возникло лёгкое чувство перемирия, но надолго ли?

Всего одна ночь.