стране и стали характерным признаком ее политической организации. Они самым естественным образом выросли из многовековых соборных, коллективистских традиций народа. В нашем менталитете «мы» доминирует над «я», и именно советский строй существенно укрепил эту особенность психологии граждан СССР и большинства государств, появившихся на его территории.

Сейчас правящие круги насильственно насаждают в стране капиталистический строй. А он, вопреки нашим традициям, с неизбежностью выдвигает на первое место в сознании каждого человека «я», к тому же чудовищно гипертрофированное и противопоставляемое отброшенному на задворки «мы». И можно сказать, что с этой точки зрения вполне естественно, что именно советы стали первой жертвой оголтелых отечественных идолопоклонников дикого капитализма.

…Наступили сентябрьско-октябрьские дни 1993 года. Конституция, на которой лежала рука президента России при его инаугурации, им же попрана. Представительная власть в лице Советов народных депутатов распущена на всех уровнях. Лозунг, который открыл демократам путь к управлению страной, выброшен на помойку.

Я часто думаю: если бы Сахаров был жив, как повела бы себя оппозиция? Эволюционным ли путем менялось бы государство или революционными методами – «разрушить до основанья, а затем…”? Оценивая сложившуюся ситуацию в стране, разбуженной гласностью и “плюрализмом», я получил единственный ответ: эволюция народом в то время не воспринималась. Это я ощутил на собственном примере: все мои предложения по переходу экономики на рыночные отношения при развитой системе социальной защиты населения и с государственным регулированием рынка встречались в штыки: дай все сегодня, через 500 дней, а не через 6–8 лет!

По-видимому, это была достаточно адекватная реакция людей на долгое ожидание земных благ, о которых партия говорила на протяжении многих лет до перестройки. Да и неуемные обещания генсека и президента Горбачева также подорвали у народа доверие к власти. И это было одной из причин того, что люди приветствовали и поддержали предложенного им нового лидера Б. Ельцина, с его бонапартистскими замашками и примитивным, но действенным популизмом. Народ увидел в нем нового мессию, как когда-то, в 1985 году, понадеялся на Горбачева.

Что касается Ельцина, то я напомню лишь несколько фактов из его так называемой эпохи: у большинства людей еще свежи в памяти его клоунские замашки на посту президента страны, чудовищное воровство тех, кого называли «семьей» главы государства, а главное – разгром народного хозяйства, ограбление, обнищание и вымирание населения, деградация всех сфер духовной жизни, расцвет преступности, вплоть до массового террора, и т. д., и т. п. Потребовались годы, чтобы народ отделил «зерна от плевел». И слишком дорого он за это заплатил.

В 1989 году Ельцин совершил поездку в США.

Поскольку миллионы людей на горьком опыте убедились, что вся его «демократическая» деятельность представляет собой грубое варево из глупейших, зачастую пьяных ужимок самовлюбленного провинциального актера-самоучки, сплошной демагогии и наглого вранья по любому поводу, я не стану приводить здесь его собственные рассказы об этой поездке, а процитирую небольшие отрывки из статьи итальянского журналиста В. Дзукконы, не слишком известные у нас в стране.

«Американская ночь «перестройки» пахнет виски, долларами и освещается светом прожекторов. Борис Ельцин, народный герой Москвы, Кассандра Горбачева, обличитель гласности, проносится над Америкой как вихрь; его слова вылетают и возвращаются обратно. Он оставляет за собой след в виде предсказаний катастроф, сумасшедших трат, интервью и особенно запаха знаменитого кентуккского виски «Джек Дэниэлс» с черной этикеткой. Пол-литровые бутылки он выпивает в одиночестве за одну ночь в своем гостиничном номере в Балтиморе, куда он приехал по приглашению факультета политических наук Университета Джона Гопкинса. Ошалевшего «почетного профессора», который рано утром приехал за ним, чтобы отвести в конференц-зал университета, Ельцин одарил слюнявым пьяным поцелуем и наполовину опорожненной бутылкой виски. «Выпьем за свободу», – предложил ему Ельцин в половине седьмого утра, размахивая наполненным стаканом, одним из тех, в которых обычно хранятся зубные щетки и паста в ванной комнате. Но выпил он в одиночестве…».

И еще один факт, далеко не всем известный; это уже из меморандума Д. Гаррисона, координировавшего поездку Ельцина по США: «Когда самолет приземлился, Ельцин спустился с трапа, но вместо того чтобы приветствовать ожидавшую его делегацию, он прошел по взлетно-посадочной полосе к хвосту самолета и, повернувшись спиной к нам, стал мочиться на задние шасси самолета. Потрясенные, мы стояли в неловком положении, не зная, что и думать. Ельцин вернулся, не сказав ни слова, пожал руки должностным лицам, получил букет цветов от молодой женщины и сел в ожидавший его лимузин».

Скажу откровенно, мне не доставляет удовольствия цитировать эти отрывки из прессы. Противно читать о распоясавшемся за океаном нашем соотечественнике: этот движимый животными инстинктами человек через два года станет «всенародно избранным» президентом Российской Федерации!

Читая иностранные публикации тех дней, обращаешь внимание, как наш будущий президент развязно и недопустимо говорил о своей стране. Хочу напомнить, что у политиков существует неписаное правило: о своих, отечественных проблемах следует говорить у себя в стране.

Вспоминается, как канцлеру ФРГ Г. Шмидту во время его визита в Москву был задан вопрос о его политическом сопернике Г. Коле. Он ответил лаконично и однозначно: «Я приехал в Москву не затем, чтобы высказываться о господине Коле. Это я сделаю в Бонне».

В своей книге «Президент, или Уотергейт по-русски» В.Г. Губарев, бывший в то время заместителем главного редактора газеты «Правда», довольно ярко описывает реакцию читателей и общественности на репортажи об американском вояже Ельцина: «Такого не может быть, это клевета на хорошего человека» и т. д. Показали по телевидению запись пребывания Ельцина в США – грубая фальсификация, специальная подделка, смонтировали растяжение слов и т. п. А то, что трибуна, с которой он должен был выступать в университете в Балтиморе, стоит нормально, а человек возле нее, мягко говоря, держится неустойчиво – это технический монтаж. Создается специальная комиссия Верховного Совета СССР, производятся ярые нападки на руководство страны, проходят митинги – все это направлено на поддержку дорогого защитника народа – Бориса Николаевича.

Да, тогда трудно было переубедить людей: они ждали такого «борца с привилегиями», как Ельцин (или кого-то подобного) – и моментально, не задумываясь, сотворили себе кумира. Негатив о Ельцине отвергали с порога. Произошло «купание в мешке» – навет; проспал в самолете встречу с президентом Ирландии в Шенноне – враки. Но когда он в непотребном виде дирижировал оркестром в Германии и все это было показано по телевидению, иллюзии у многих наконец улетучились.

Осенью 1990 года по стране прокатились массовые митинги. Они были организованы лидерами «Демократической России». На вооружение был взят более радикальный вариант завоевания власти в стране.

Я с содроганием вспоминаю ту осень. Полки магазинов пусты, в морских портах стоят суда с продовольствием и товарами народного потребления, а желающим принять участие в их разгрузке вручают деньги и отправляют восвояси. На железных дорогах создаются пробки,