– Говорят, тут жесть, – сказал Анхель, когда они перестали обниматься.

Хулио выдохнул.

– Этот город… – Он покачал головой. – Понимаешь, когда мы работали вместе, было легко. Посмотри на себя. Тебя ударили ножом в шею, но ты, по крайней мере, знал, какого именно фермера мы разозлили. А здесь? Здесь все иначе. Здесь тебе перережут глотку запросто – кому-нибудь покажется, что у тебя флаг с «Одинокой звездой» на пряжке.

– Я думал, что у тебя тут все схвачено.

– Ну, в Финиксе почти можно жить, если у тебя квартирка в Тайяне. Ну, понимаешь: фонтан, рядом с которым так приятно пить эспрессо, секретарши-китаянки в мини-юбках… – Он покачал головой. – Но в темной зоне? Тут жесть, блин. Каждый раз, когда я отправляюсь на одну из наших явок, я боюсь, что кто-нибудь влепит мне пулю в затылок.

– Значит, Финикс все-таки не возрождается?

Хулио мрачно взглянул на него, затем полез в мини-бар.

– Скорее сливается. Крутится над сливным отверстием. Если бы не тотальный писец, я бы даже сказал спасибо Восу за то, что он дал Кейс повод вытащить меня на другой берег.

– Восу?

– Восовичу. Александру Восовичу. Зонщик, которого я завербовал. Этот урод потревожил здоровенный муравейник.

– Что ты ему поручил?

– Обычную хрень. – Хулио достал из мини-бара бутылку «Короны» и прижал к шее, наслаждаясь прохладой. – Он был идеальным агентом – инженером-гидрологом в «Солт-Ривер проджект». Я велел ему заводить друзей – раздавать деньги людям, которые проигрались на Золотой миле, типа того. Иногда он знакомил меня с очередным другом. У нас были контакты в ЦАПе, в департаменте водопользования, в бюро мелиорации. Но, честное слово, он не делал ничего такого, за что убивают. – Хулио перестал охлаждать себя бутылкой и принялся ею жестикулировать. – Ну, то есть, может, он нароет нам стратегию «СРП» по подкупу фермеров. Или выяснит, сколько Аризона платит, чтобы лишить каких-нибудь индейцев прав на воду. Такого рода вещи. А потом он вышел на другую тему. – Хулио встал на колени и снова принялся шарить в холодильнике, доставая бутылки «Файв стар», «Яньцзин» и «Короны». – Какой-то малый из департамента водопользования начал его прощупывать. Сказал, что у него есть кое-что на продажу. Нечто ценное.

– Кто?

Хулио оторвался от обыска в холодильнике, скорчил гримасу.

– Вос темнил. «Адвокат по воде» – это все, что он сказал.

– И ты это так оставил?

– Я подумал, что pendejo просто хочет вытянуть из меня бабло. Получить брокерское вознаграждение. Зонцы всегда ищут дополнительный профит, это у них в крови. Охренительно продажные.

– Так что он перепродавал?

– Может, и ничего. Я начинаю думать, что нас троллила аризонская контрразведка. Все это очень похоже на ловушку.

Хулио достал банку «Текате». Вскрыл. Закрыл глаза и сделал глоток.

– А, черт, как хорошо. Проведешь больше времени в темной зоне и уже начинаешь думать, что холодный напиток – это просто мираж. – Он взглянул на Анхеля. – Хочешь такую же?

– Не, я пас.

– Точно? – Он мотнул головой в сторону холодильника. – Там есть еще одна. Остальное – «Короны» и китайское пиво.

– По-твоему, Восович тебя выдал?

Хулио взглянул на Анхеля.

– Ну, видео из морга я уже смотрел. Так что да, он что-нибудь да выдал.

– И ты думаешь, что тебе угрожает опасность?

– Будь это кто другой, я бы не волновался. – Хулио пожал плечами. – Обычно я держу дистанцию: тайники, зашифрованные сообщения по электронной почте, все такое. Но с Восом? – Он покачал головой. – Мы с ним работали – сколько? – почти десять лет.

– Значит, ты раскрыт.

– Воса допрашивали, это точно. Он выглядит как те, кого твои «Псы пустыни» вешают у реки. Котлета, блин. Если ему задавали правильные вопросы, то на мушке не только я. Он помогал мне вербовать людей, понимаешь?

– Сколько людей?

– В опасности? Не менее двадцати. И еще те, с кем он работал сам. Мне жаль того, кому достанется этот ужас. Бедняга будет действовать вслепую много лет.

– А ты, значит, просто сваливаешь?

Хулио бросил на него еще один взгляд.

– Его опознали по пломбам. Поэтому я и узнал: его имя поймали «ищейки», которые мы установили на серверах полиции Финикса. Пара зубов – вот что осталось от Воса. – Хулио снова отхлебнул из банки. – Этот город превращает людей в монстров.

– А твой Восович не мог влезть в какой-нибудь другой бизнес? Например, в наркоту? Может, мы тут ни при чем?

– Я знаю только одно: я не рискую там, где ничего не знаю. – Хулио многозначительно указал на Анхеля банкой пива. – Именно поэтому, друг мой, я до сих пор жив.

– Какие-нибудь намеки на то, кто мог его убрать?..

– Не-а. – Хулио сделал еще один глоток. – Все затихли, словно мыши. Никто не болтает. Мой парень на первых страницах кровавых газетенок выглядит как гора дерьма, и все молчат. Просто жуть берет…

Хулио умолк.

– Видел эту хрень?

Он подошел к телевизору и прибавил громкость.

На экране появилась картинка: парочку, занимавшуюся переправкой людей, в наручниках вывели из дома в пригороде, странного замка, окруженного колючей проволокой, с собственными генераторами и цистернами. Камера переключилась на вид изнутри, на роскошь, в которой жили супруги, подбивавшие несчастных техасцев и зонцев рвануть на север.

– Офигенная куча трупов, даже для этой вонючей дыры, – сказал Хулио. – Значит, шансы в лотерее круто меняются. Я думал, что сильно рискую, когда поставил сто юаней на сто пятьдесят одно тело или больше к концу недели. А теперь жалею, что не сделал ставку побольше.

– Ты его уже видел? – настаивал Анхель.

– Кого? Воса?

– Да, Восовича, – раздраженно ответил Анхель. – Твоего человека-котлету.

– Что значит «видел»? Реально видел?

– Да.

Хулио оторвался от телевизора.

– Я видел его фотки на полицейском сервере. Подходить к нему ближе мне уже не хотелось.

– Боишься?

– Да, боюсь. Как по-твоему, почему я посреди ночи выехал из своего гнездышка в Тайяне? Если кто-то так нажал на него, то, блин, как же они будут прессовать меня… – Хулио умолк, увидев выражение лица Анхеля. – А, черт. – Он покачал головой. – Ты серьезно хочешь его увидеть?

– Нужно все проверить.

– Умные люди держатся от моргов подальше.

– По пломбам, значит?

– Жуткое дело, – сказал Хулио. – Финикс – мерзкий отстойник, но такого я еще не видел.

– Ты ведь из Хуареса.