Как только политическая ситуация изменилась, Сталин порвал со своими недавними союзниками и обзавелся новыми, гораздо более удобными для него и – самое главное – преданными ему лично. Этими его союзниками стали Молотов, Ворошилов и Калинин. Внутриполитическая борьба теперь велась вокруг сущности и дальнейшей судьбы «новой экономической политики». Эта политика, проводить которую начал еще Ленин в 1921 году, стала давать сбои. Следовало ли все равно ее продолжать? Следовало ли обеспечить ей дальнейшее развитие или же положить ей конец? Смешанная экономика, ставшая главным результатом проведения «новой экономической политики», и бурное развитие частного предпринимательства, торговли и кустарного производства в ущерб социалистическому/государственному сектору порождали идеологические и экономические проблемы. Если Бухарин выступал за взаимовыгодное сосуществование и гармоничное развитие двух типов экономики, Троцкий, Зиновьев и Каменев заявляли, что следует срочно развивать тяжелую промышленность, улучшать условия жизни рабочих и положить конец стремительному обогащению кулаков. Страна оказалась в тупике. Сталин разрывался между своими ортодоксальными большевистскими взглядами и справедливостью «промужицкой» политики Бухарина. Он поначалу попытался найти для себя нечто среднее, но в конце концов довольно быстро скатился к политическим крайностям.

Отстранив в декабре 1925 года Зиновьева от руководства ленинградской партийной организацией и поставив на его место своего друга Кирова, Сталин в октябре 1926 года добился исключения Троцкого из состава Политбюро и смещения Зиновьева с поста руководителя Коммунистического Интернационала.

Седьмого ноября 1927 года, во время празднования десятой годовщины Октябрьской революции, Троцкий и Зиновьев организовали отдельную демонстрацию своих сторонников на улицах Москвы и Ленинграда. Это было уже слишком: партия и ее Генеральный секретарь не могли позволить, чтобы внутрипартийная оппозиция зашла так далеко. Троцкого и Зиновьева исключили из партии, а состоявшийся в декабре XV съезд вообще запретил все формы проявления несогласия с политикой партии. Троцкого, чьи сторонники отказались выполнить требования Центрального Комитета, выслали в Алма-Ату[183].

Сталин одержал победу потому, что большинство большевиков выступало за единство партии и за ликвидацию многочисленных «уклонов», начавших раздирать партию после смерти Ленина.

Союз Сталина с правым крылом партии – Бухариным, Рыковым и Томским – был разорван сразу же после победы над их общими противниками. Чтобы сдержать решительное продвижение Сталина к тоталитарной власти, его политические противники одни за другими пытались еще раз обратить всеобщее внимание на политическое завещание Ленина. Двадцать третьего октября 1927 года во время последней конфронтации между Троцким и Сталиным Троцкий снова упомянул о «грубости» Сталина, которую осуждал Ленин. Сталин в ответ сам упомянул рекомендации Ленина, касающиеся его, Сталина, и напомнил о том отклике, который они получили в 1924 году в Центральном Комитете, и о том, что при этом произошло: «Я […] просил пленум ЦК освободить меня от обязанностей Генерального секретаря. Съезд сам обсуждал этот вопрос. […] Все делегации единогласно […] обязали Сталина остаться на своем посту. Что же я мог сделать? Сбежать с поста? Это не в моем характере… Через год после этого я вновь подал заявление в пленум об освобождении, но меня вновь обязали остаться на посту. Что же я мог еще сделать?»[184] Ленин в своем «Письме к съезду» критиковал недостатки характера Сталина, а не его политические взгляды, и это позволило Сталину добавить: «Говорится там только о грубости Сталина. Но грубость не есть и не может быть недостатком политической линии или позиции Сталина».

Во время первого пленума Центрального Комитета, состоявшегося после XV съезда партии, Сталин еще раз предложил сместить его с поста Генерального секретаря, чтобы исполнить пожелание Ленина: «Я думаю, что до последнего времени были условия, ставящие партию в необходимость иметь меня на этом посту как человека более или менее крутого, представляющего известное противодействие оппозиции. Сейчас оппозиция не только разбита, но и исключена из партии. А между тем у нас указание Ленина, которое, по-моему, нужно провести в жизнь. Поэтому прошу пленум освободить меня с поста Генерального секретаря. Уверяю вас, товарищи, что партия от этого только выиграет». Искренне Сталин это заявлял или нет, было ли это лишь тактическим маневром или его настоящим желанием, ясно одно: Сталин в любом случае хотел раз и навсегда покончить с возней вокруг «политического завещания» Ленина. Его предложение было отклонено почти единогласно: лишь один человек воздержался. Сталину удалось добиться своего: это был последний раз, когда в той или иной партийной инстанции официально обсуждали политическое завещание Ленина.

В конце 1927 года городам России стал угрожать голод. Политбюро в январе 1928 года решило принять экстренные меры: в деревни были отправлены отряды, которым поставили задачу забрать припрятанный урожай, и начались обыски с целью заставить кулаков отдать зерно. В июне были приняты новые экстренные меры. В июле Сталин потребовал от партии «ударить по кулаку»[185]. Функционеров, которые противились этому, сняли с должностей. Недовольные всех видов попытались объединиться против Генерального секретаря, одерживавшего победы одну за другой и оставлявшего на обочине дороги, по которой он шел, своих вчерашних союзников, чтобы перевести их на второй план и затем вообще от них избавиться. «Он задушит нас, – процедил сквозь зубы Бухарин Каменеву, попытавшемуся привлечь его на свою сторону на следующий день после своего разрыва со Сталиным, 11 июля 1928 года. – Это беспринципный интриган, который все подчиняет сохранению своей власти…»[186]. Затем Бухарин сравнил Сталина с Чингисханом. Но было уже поздно! Никто уже ничего не мог сделать с Генеральным секретарем.

Сталин одолевал одного за другим своих политических противников, однако его самым опасным соперником по-прежнему оставался Троцкий. Восемнадцатого января 1929 года Сталин предложил Политбюро выслать Троцкого из СССР. Данное предложение было принято – несмотря на возражения Бухарина. Когда Бухарин, Рыков и Томский во второй половине 1929 года в конце концов поддержали Сталина, тот стал абсолютным хозяином и в партии, и в государстве.