– Что вы бежите за мной? Я следователь! Здесь полно́ народу! – Громко прокричала девушка.

Но её возглас повис в тишине и пустоте, за дверью никого не было. Глафира опасливо выглянула из-за угла и остановилась в некотором недоумении. Потом девушка вышла обратно и пройдя несколько шагов назад поняла в чём дело. Бежала она от собственной тени. Глаша оглядела спокойствие пространства, беснующийся ветер за окнами и поняла, что сейчас её догоняло не отражение, а собственные страхи, которые внушали неуверенность в себе и мешали работать.

Постояв ещё несколько минут, она собралась с мыслями и вздохнув толкнула дверь. Глаша решила, что она не сойдёт с намеченного пути, пусть она даже и не очень вписывается в образ героини, которая может противостоять преступному миру!

***

Когда девушка пришла на прежнее место, то увидела, что понятые в образе двух медсестричек стоят в уголке, а хмурый дворник снаружи под проливным дождём разбирает огромную гору хлама.

– Как дела? – Спросила она у Латунина, который увлечённо тыкал в экран телефона.

– Ну, это смотря у кого! Если у меня, то отлично, я в сухоте и тепле, барышни симпотные рядом слоняются, – он глянул на девушек, которые прыснули со смеху. – А вот у дворника день, конечно, не задался! – Рома развёл руками. – Он тебя тихо ненавидит!

– А почему меня-то? – Опешила Глаша.

– А Погорелов сказал ему, что ты злая-презлая следовательница и просто вынудила нас выгнать под лютый дождь человека работать!

– Огромное человеческое спасибо! – Сказала Глаша. – Ну что же, тогда пошли помогать человеку, которого я так некрасиво использую. – Резюмировала она и сделала пригласительный жест.

– Чё это? – С прищуром посмотрел на неё Погорелов.

– А того это! Почему он должен один всё разбирать? Скелет нам нужен, поэтому пошли! Только сейчас, минутку. – Глаша на секунду задумалась и подошла к девушкам. – Скажите мне, а профессор Соболев, он вообще на этаже один работает?

– Ага, счас, роскошь такая. Хотя ему дай волю, он бы один во всей больнице работал. Нет конечно, но пока ремонт на этаже идёт, все сбежали. Там краской воняло так, что мозг топорщился! – Постоянно кивая в такт своим словам, говорила девушка с мышиным личиком. – А он сказал, я никуда переезжать не буду. Хотя и хорошо, там только книг одних таскать не перетаскать.

– Понятно! – Сказала Глафира и пошла к входной двери. – Рома! – Воскликнула она.

– Блин, ну что? – Латунин дёрнул руками и нехотя встал. – Опять продул!

– Это хорошая примета! – Подбодрила его девушка. – Значит, повезёт в деле!

– Ага, жди! Дворник сказал, что куча здесь лет десять лежит, никого не трогает. В будущем году запланирована реконструкция, тогда бы и нашли. Но наша Глафира Константиновна зорче оказалась!

Глаша шагнула в непогоду, на минуту затормозила перед стеной льющего дождя, но отступать было некуда, и она пошагала прямо по лужам. Подойдя к дворнику, который нарочито медленно перекладывал каждую истлевшую вещь или сгнившую палку, Глаша остановилась. Она несколько минут созерцала всё это показное неистовство и поняла, что придётся взять в свои руки организацию работ.

– А Погорелов где? – Обернулась она к недовольному Роману.

– За кофе побежал!

– Пусть возвращается! – Твёрдо сказала она. – Вчетвером мы быстрее всё сделаем.

Пристроив свою сумку поверх какого-то ящика, девушка вздохнула и стала увлечённо рыться в склизком и дурно пахнущем мусоре. Глафира беззвучно и довольно быстро сортировала богатство, лежащее перед ней по родственной принадлежности: дерево рядом с мокрым картоном, ржавое кроватное железо рядом с чьими-то автомобильными дисками и так далее. Оперативник погрустил, но видя, как надрываются худые девичьи плечи, когда пришлось вынимать спинку от кровати, присоединился.

– Вы же говорите, что десять лет здесь никто ничего не трогал! Откуда столько бумаги какой-то, вон карты старые лежат в коробке. Как же так? – Громко спрашивала Глаша.

– Я почём знаю. – Дворник хмурил косматые седые брови. – Сюда до самого ремонта всё кидали, а некоторые по привычке и потом. Я ж предлагал вывезти, так для этого отдельный транспорт нужен.

– Стоп! – Вдруг крикнула Глафира, когда рука дворника тянулась к очередному железному остову, обёрнутому в истлевшую ткань.

– Чё? – Удивлённо он вскинул на неё глаза.

– Погодите! – Девушка сама не понимала почему нужно было прекратить работы, но какое-то внутреннее чувство подсказало ей, что они добрались до цели.

Она достала из кармана перчатки, которые берегла как раз до того момента, когда они доберутся до части скелета, потому что как водится, с собой она всегда носила только одну пару. Глаша аккуратно подцепила тонкий крошащийся нейлон и отогнула в сторону.

– Блин! – Вздохнула она и отошла в сторону.

Среди разного хлама стоял верх от детской коляски. Материал, которым было обтянуто железо давно уже потерял свою прочность, и его лохмотья окружали свернувшийся калачиком маленький скелет.

– Дитё никак?! – Размашисто перекрестился дворник.

Латунин тихо выругался и присел на корточки, Погорелов остановился, стёр довольную улыбку с лица и отвернулся.

– Ребят, привет! Еле доехали, пробки! – Сказал подбежавший криминалист. – Раскопали уже. Ну чего там по нашей части. – С этими словами он глянул внутрь и вмиг посерьёзнел. – Ладно, давайте работать!

***

Лисицына сидела с хмурым видом и периодически вскидывала глаза на притихших подчинённых. Она постукивала карандашом по отчётам.

– Я так понимаю, Визгликов не явится? – Тяжело вздохнув спросила она.

– Анна Михайловна, может приболел. – Пожав плечами, сказал Латунин.

– Знаю я его заболевание. – Лисицына в раздражении бросила карандаш и встала из-за стола. – Так, начнём. Итоги. Сегодняшнее преступление, плюс глухари, которые десять лет висят… Ещё, – она помолчала, – детская смерть, а также дело Нефёдовой. Кстати, как она? Не очухалась?

– Нет. – Покачала головой Глафира. – Я звонила в больницу, сказали, что пока беседовать бессмысленно.

– По семье что-то есть?

– Ничего! Я проверил соцсети, покопался на их страницах, ничего. С девочкой явно были какие-то проблемы. Ну нет сейчас подростков. кто не светился хотя бы в одной соцсети! Неважно какое поведение и представленность в обществе они проповедуют, но они всё равно вливаются в этот стремительный поток. – Объяснил Кирилл, не вставая из-за своего стола.

– По девушке из магазина. Личность установили? – Лисицына сделала пометку в блокноте.

– Да. Это продавец одного из отделов. Она торгует женскими и детскими шмотками, на склад пошла за товаром, ушла она судя по камерам в десять утра. – Сказал Роман.