Рита насупилась.

– Я тебе доверяю. Мы с тобой сегодня вместе уничтожили Гейси, и для меня этого достаточно для доверия. И не нужно со мной говорить, как с глупой девчонкой.

– Прости, – смутился Макар. – Просто для меня все это, как обухом по голове. Я представил, что бы было, если бы на моём месте оказался кто-то другой.

– Но на твоём месте – ты. И я в тебе не ошиблась. И Вадик не ошибся. Утром у меня ещё были некоторые сомнения, но их больше нет. Да, наверное, я беспечная, но это не относится к тебе ни капельки. И давай закончим на этом, ладушки? Главное, знай, деньги в чемодане общие. Можешь брать их сколько угодно, хоть яхту покупай. Лично у меня запросы не большие, сам видел, как я живу, даже телевизора нет. А ты можешь тратить сколько угодно, мне не жалко. Если что, можем ещё какого-нибудь подонка обчистить.

Макар подумал, что удовольствием обчистил бы начальника своей охранной фирмы – того ещё скрягу.

– У меня тоже небольшие запросы, – произнёс он, глядя на Риту с благодарностью. – К тому же, вы с Валерией рисковали, когда эти деньги… хм, добывали. А я их тратить буду? Так не пойдёт. Я конечно, не богатый, но у меня имеются кое-какие сбережения. На первое время хватит, а потом, когда я научусь самостоятельно совершать переходы, я, пожалуй, и обчищу какого-нибудь урода. Думаю, это будет весело.

– Обчистим вдвоём, – улыбнулась Рита.

Макар согласился:

– Вдвоём.

На этом, обменявшись на всякий случай номерами телефонов, они и расстались.

Возвращаясь домой, Макар вдруг осознал, что отчаянно желает, чтобы вечер и ночь пролетели незаметно, и настало утро. Хотелось снова вместе с Ритой оказаться там, в безлюдье. Он глядел по сторонам и думал, что прямо сейчас в нижнем слое по этим самым улицам величественно шагают пугала, бегают стайки головастиков, летают колючие шары – светляки. А в небе сияют звёзды. И так легко было на душе, словно проведя там день, он очистился, сбросил с себя корку грязи, которая в последние годы замедляла его жизнь, делала её сонной и скучной. В последний раз он так хорошо себя чувствовал, только когда Катя была жива.

Придя домой, Макар не разуваясь и не сняв куртку, сразу же прошёл на кухню, открыл холодильник.

– Мда, не густо, – оценил он скудность содержимого полок.

Ему хотелось приготовить что-нибудь вкусное, в противовес ежедневным и неизменным лапше быстрого приготовления и яичнице. Если уж наступили перемены в жизни, то пускай это отразится и в еде. С этой мыслью он отправился в супермаркет, вернулся через полчаса с полной сумкой продуктов. На ужин приготовил тушёное с овощами куриное филе, сделал картофельное пюре и салат из огурцов, редиса и помидоров. Ел он всё это не в гостиной за просмотром телевизора, а за кухонным столом. Потом перемыл всю посуду, а не оставил её в раковине на завтра, как обычно делал.

Перемены.

И ему нравилось менять застарелые и закостенелые устои, которые когда-то были рождены пофигизмом и ленью. Он понимал, что это только начало, но уже ни капли не сомневался, что не сойдёт с пути обновления. Вчера Вадик запустил цепную реакцию и её не остановить. А какие следующие шаги? Пробежки по утрам, турник, увольнение со скучной работы… Макар легко и смело строил планы, и грядущая встреча с Бу-Ка его не пугала.

После ужина он порылся в хламе на балконе и обнаружил металлическую трубу. Взмахнул ей пару раз. Тяжёлая. Не бита, конечно, но как оружие на первое время сгодится. Наждачной бумагой он стёр пятна ржавчины, обмотал рукоять чёрной тряпичной изолентой. Представил, как бьёт этой штукой паразита – воображение ярко нарисовало разлетающиеся в стороны слизистые ошмётки.

Рюкзака у Макара не было, зато имелась большая спортивная сумка. В неё он положил фонарик, который, после долгих поисков обнаружил на антресоли; старенький, подаренный ему в юности родной тёткой, бинокль. Насчёт бинокля были сомнения – нужен ли он вообще? – но, поразмыслив, решил, что пригодится. Взять хотя бы сегодняшний вечер: смотреть в бинокль с крыши на кукушку было бы куда интересней, можно было бы каждую мелочь разглядеть. Утром он намеревался в сумку положить ещё и термос, наполнив его горячим чаем.

– К походу в нижний слой готов! – с шутливой торжественностью отрапортовал он, а потом рассмеялся.

Чуть позже Макар положил возле фотографии Кати на столе веточку, которую ему подарила девочка-головастик. Усевшись на стул, он долго глядел на снимок, думая о том, что где-то существует слой, в который уходят мёртвые. И там его ждёт она, Катя. А может, даже присматривает за ним.

– У меня всё хорошо, родная, – произнёс он. – Теперь – хорошо.

Не очень удачный день. Удалось добыть всего три визитные карточки. Одну – утром, другие две – после обеда, а вечером вообще ничего. Зато Вадик совершил сегодня несколько хороших поступков: уговорил толстого мужчину правильно припарковать машину; выкинул пакет с мусором, который кто-то оставил возле двери подъезда; поругал мальчишек, громко ругавшихся нехорошими словами; прогнал бродячую собаку, гавкающую на красивую кошку, от страха забравшуюся на ветку берёзы; помог дворнику Кариму собрать грязную листву в мешок; пожаловался смелому полицейскому Семёну Петровичу на пьяницу Серёжу…

В этом смысле день был неплохим.

С чувством выполненного долга Вадик возвращался домой. Тётя Зина сказала, что испечёт сегодня кексы с изюмом, а тётя Валя обещала сварить компот. Вадик любил кексы, и компот тоже любил. Он представил, что сядет за стол, тётушки включат ему фильм с маленьким смешным человечком по имени Чарли Чаплин. У человечка забавные усы, шляпа и тросточка. И ходит он забавно. Вадик его обожал и смотрел фильмы с ним почти каждый вечер. А сегодня он будет глядеть фильм, есть кексы с изюмом и пить компот. Но перед этим расскажет тётушкам обо всех хороших поступках, которые сегодня совершил. Тётушки его обязательно похвалят. Тётя Зина однажды сказала, что он самый полезный человек в городе. Ему эти слова очень понравились. Он спросил: «Даже полезней чем смелый полицейский Семён Петрович?» Тётя Зина ответила, что да, намного полезней. И засмеялась. Она любит смеяться. Тётя Валя называет её «хохотушкой».

Вадик обошёл большую лужу.

– Здравствуйте, – поздоровался он с незнакомым прохожим своим скрипучим голосом.

Со всеми здоровался кроме детей. Не нравились ему дети, они сильно шумят и много мусорят. А это нехорошо! Соседский мальчик Коля, например, недавно вытащил из почтового ящика бумажки с рекламой, порвал их, а клочки в подъезде разбросал. Хулиган! Вадик поругал его, а Коля зачем-то показал ему палец, засмеялся и убежал. Вадик мусор убрал, а на следующий день опять обнаружил порванные бумажки возле почтовых ящиков. Пришлось пожаловаться родителям маленького хулигана и смелому полицейскому Семёну Петровичу. А однажды он видел, как незнакомый мальчик писал прямо на кусты во дворе! А ещё видел, как девочка Люся измазала грязью скамейку.