– Да уж, не пропадают, – скептически произнес Кряжимский. – Однажды мне сообщат, что мою начальницу… нет, не хочу даже говорить об этом.

– Преступник или преступники занервничали, Сергей Иванович, – спокойно сказала я, – значит, я подобралась слишком близко к разгадке. Вы понимаете?

– Понимаю, понимаю, – закивал Кряжимский, – только так ведь можно и жизни лишиться.

– Вот, – я вынула из кармана газовый пистолет и показала Кряжимскому, – поносить дали, на время.

– Ты хоть пользоваться-то им умеешь? – Он недоверчиво покосился на меня.

– Нет еще, – призналась я, – но научусь, обязательно научусь, обещаю.

Я положила тускло поблескивающую игрушку на стол. Кряжимский взял пистолет и вынул из рукоятки какую-то прямоугольную штуковину.

– Это магазин, – сказал он и отложил его в сторону.

Потом он потянул за заднюю часть ствола, его верхняя часть отъехала назад, и на стол выпал маленький черный патрон.

– Чтобы выстрелить, нужно отпустить предохранитель, – продолжал Кряжимский. – Вот так.

Он сдвинул его большим пальцем. Я внимательно наблюдала за его действиями.

– Теперь можно стрелять. – Он надавил на курок, и раздался сухой щелчок. – Поняла?

Взяв пистолет, я проделала все, как показывал Сергей Иванович, и нажала на спусковой крючок. Пистолет снова щелкнул.

А я-то думала, что стоит нажать на курок – и я спасена. Святая наивность! Хорошо, что Береговскому было не до меня.

– Молодец, – похвалил Кряжимский, собрал пистолет и снова положил на стол. – Не забывай снимать с предохранителя.

– Не забуду, – улыбнулась я, – но лучше бы он мне не понадобился. Кофе есть? – поинтересовалась я.

– Конечно, – Кряжимский подошел к окну, где на подоконнике стоял чайник, и надавил на рычажок. – Да, – повернулся он, – там Валя тебе фотографии принес.

Я посмотрела на стол, куда он показал, и увидела стопку фотографий. Пришлось подняться, чтобы достать их.

– Так что тебе еще удалось выяснить? – спросил Кряжимский, когда я снова устроилась в кресле.

– Оказывается, жена Береговского шантажировала своих клиентов, – сказала я.

– Клиентов турфирмы? – непонимающе уставился на меня Сергей Иванович.

– Некоторые из них были ее личными клиентами. Она спала с ними.

– Вот как?

– Угу, – кивнула я, рассматривая интерьер дома Авдеевой, – спала, снимала все это на видео и продавала им кассеты в нагрузку к сексу.

– Господи… – только и смог вымолвить Сергей Иванович.

– А что, – весело сказала я, – хороший бизнес, правда? На вырученные деньги она неплохо жила со своим муженьком, который даже не пытался поинтересоваться, откуда в доме деньги. Кстати, его обокрали, – добавила я.

– Когда ты только все успеваешь узнать? – подивился Кряжимский.

– Я только что от него, – пояснила я. – Дверь открыли, видимо, при помощи ключа или отмычек. Но с ключами здесь что-то непонятное. Береговской утверждает, что, придя от Авдеевой, не нашел в сумке, принадлежавшей жене, ее ключей. Но когда он, чтобы продемонстрировать мне сей факт, высыпал ее содержимое, ключи оказались на месте.

– И как же он объясняет это?

– Говорит, что кто-то из участников вечеринки выкрал ключи из сумочки и обчистил его квартиру. Кстати, воры взяли только мелкие вещи: драгоценности, рубли, валюту, а соболью и норковую шубы не тронули, так же, как и аппаратуру.

– Может, не нашли или не успели? – предположил Сергей Иванович.

– Не успели – возможно, а чтобы не нашли – сомневаюсь: там все очень тщательно обшарено.

– Ты думаешь, Береговской говорит правду, что после вечеринки ключей в сумке не было?

– Черт его знает, – пожала я плечами, откладывая очередную фотографию, – не пойму его. Если, как вы предположили, это он убил Галину, то понятно, почему он пытался убить меня, но тогда совершенно неясно, зачем ему устраивать эту мистификацию с ограблением.

– Но возможно, убийство и ограбление не связаны между собой, – Кряжимский поставил рядом со мной чашку с дымящимся кофе.

– Спасибо, Сергей Иванович, – поблагодарила я его, – но тогда слишком много получается совпадений, а это уже наводит на определенные мысли.

– На какие же мысли тебя это наводит? – с ехидцей спросил Кряжимский.

– Да, – я сделала несколько глотков кофе, – вы правы, я совершенно запуталась.

– Не расстраивайся, – дружески произнес Кряжимский, – найдешь ты этого убийцу.

– Я и не расстраиваюсь., – Я достала сигарету. – Вы вчера так убежденно говорили о виновности Береговского, что мне показалось, что это так и есть. Но если бы не это ограбление… Ну не будет человек, которому и так все осталось после смерти жены, инсценировать еще какое-то ограбление. Инсценировать, инсценировать. Сергей Иванович, мне кажется, у меня появилась зацепочка.

Кряжимский даже голову склонил, чтобы получше слышать, какой еще перл я выдам.

– Мне сразу это ограбление показалось каким-то ненастоящим, – задумчиво проговорила я. – Вот скажите мне, – я посмотрела на Кряжимского, – кто бы стал инсценировать ограбление?

– Кто? – в свою очередь спросил Кряжимский.

– Я немного не так спросила, – торопливо сказала я. – Скажем так, кому нужно было инсценировать ограбление?

– Тому, – осторожно начал Кряжимский, – кто хотел, чтобы это выглядело как ограбление.

– Молодец, Сергей Иванович, – похвалила я его. – А в каком случае это нужно?

– Ты меня совсем запутала, Бойкова, – отмахнулся озадаченный Кряжимский.

– Да очень просто, Сергей Иванович. В том случае если нужно скрыть какое-то другое действие – обыск, например.

– Вообще-то довольно логично, – сказал Сергей Иванович.

Во время нашего разговора я машинально перекладывала фотографии. Одна из них (кажется, это была комната на втором этаже) меня заинтересовала. Я заметила там одну деталь, которая как бы выбивалась из общего плана.

– Черт возьми, – воскликнула я, – если это то, что я думаю, то мне кажется, я знаю, кто убийца.

Я зажала фото в руке и вскочила с кресла. Остальные фотографии с легким шелестом упали к моим ногам. Я выскочила из кабинета, не обращая внимания на вопросы Кряжимского, пробежала по коридору и как ракета влетела к Валентину.

– Валя, срочно, сделай мне самое большое увеличение вот этого предмета, – я обвела его ручкой. – Пожалуйста, быстрее.

– Сделаем, Ольга Юрьевна, только пленку найду.

Он порылся в своих ящичках и выудил оттуда коробочку с пленкой, на которой было что-то написано.