— Ладно, — пробормотал Кирилл, — я подумаю…

— Да уж подумай, братик, будь так любезен!

— Алена права, — раздался вдруг в дверях кухнискрипучий старческий голос.

Брат и сестра испуганно оглянулись и застыли пораженные. Вэто мгновение они сделались удивительно похожи тем глубинным, изредкапроявляющимся фамильным сходством, которое умеют передавать хорошие художникина семейных портретах.

Перед ними стояла высокая худая старуха с удивительной длясвоего возраста прямой осанкой и жестким, решительным взглядом.

— Алена права, — повторила она, — ты долженсделать это сам. Это семейное дело, и нельзя подключать к нему посторонних.

— О чем ты говоришь, бабушка? — с наиграннымсочувствием проговорил Кирилл. — Какое дело? Мы тут с сестренкой обсуждалиодну интересную книгу, детектив…

— Кира, не валяй дурака! — прикрикнула на негостаруха. — Неужели ты думаешь, что я не вижу и не понимаю, что происходит?Хорошего же ты обо мне мнения! Я пока что не выжила из ума!

— Ну, бабуля! — восхищенно воскликнулаАлена. — Ну, молодец! Я просто восхищена! Судя по всему, способности внашей семье передаются исключительно по женской линии!

— И через поколение, — добавила старуха, —твоей матери, похоже, достались жалкие крохи…

— Все с ума посходили! — истерично выкрикнулКирилл. — Еще и старуха теперь будет командовать…

— Ты бы лучше помолчал! — прикрикнула на негосестра. — Бабушка тебе сто очков вперед даст!

— А насчет молчания — ты совершенно права, повернуласьстаруха к внучке, — вы так увлеклись разговором, что ничего вокруг незамечали! Я слушала вас несколько минут.., а если бы это была не я?

— Откуда здесь взяться посторонним? — обиженнопробормотал Кирилл, опустив глаза.

— Бабушка совершенно права, — посерьезнелаАлена, — мы действительно утратили осторожность.., а это недопустимо. Никогдане надо недооценивать противников.

— Каких еще противников? — Кирилл недовольнопоморщился. — Что вы придумываете?

— Кстати, о противниках, — снова заговориластаруха, — я сейчас сидела на скамейке возле дома… как полагается обычнойпенсионерке, — она усмехнулась, — так вот, вдруг к нашей скамьеподошла странная женщина…

— Чем странная? — перебил бабушку Кирилл.

— Чем странная? Да всем. В первую очередь тем, что онаразыгрывала из себя не то, чем является на самом деле…

— Вот удивила! — расхохотался внук. — Всеженщины только этим и занимаются!

— Обычно женщины изображают из себя нечто большее, чемони есть на самом деле, — ответила старуха, — стараются казатьсякрасивее, ярче, интереснее, обеспеченнее.., некоторые, хорошо изучившие мужчин,как твоя сестра, — делают вид, что они беспомощные дурочки.., но этаженщина очень хотела казаться бедной и некрасивой, она оделась нарочитоуродливо, при том, что у нее безупречный маникюр, ухоженные руки и идеальнаякожа. Такие вещи не скроешь.., сразу видно, что у нее хороший косметолог. Ипотом, походка.., чувствуется, что ей неудобно в туфлях без каблука, онапривыкла к другой обуви. И вообще, Кира, не перебивай меня!

— Действительно, братик, слушал бы ты умныхлюдей! — поддержала Алена бабушку.

— Так вот, эта особа расспрашивала о нас…

— Что значит — о нас? — растерянно переспросилКирилл.

— Опять ты перебиваешь! — раздраженно проговориластаруха. — О нас — значит о семье Мухиных, в частности, о тебе и об Алене!Она выдумала какую-то идиотскую историю про розыгрыш призов, идуры-пенсионерки, которых хлебом не корми, только дай посплетничать о соседях,тут же предоставили ей полную биографическую справку!

— Может быть, она из милиции? — испуганно произнесКирилл.

На лице его разлилась бледность.

— Кирочка! — старуха презрительноскривилась. — Ты умеешь слушать? Я ведь только что сказала, что у этойженщины ухоженные руки, безупречная кожа.., это похоже на сотрудницу милиции?Это обеспеченная женщина, мой дорогой, поверь старухе!

— Так кто же это?

— Вот и выясни! — хором сказали, повернувшись кнему, бабушка и внучка. — В конце концов, ты мужчина!

— У, бабье! — промычал Кирилл. — Спелись!

— Действительно, братик, — промурлыкала Алена,погладив его по щеке, — пойди, проследи за ней, разузнай что удастся..,выясни, кто она.., и скорее, пока она не ушла!

— Как, интересно? Подойти к ней и потребоватьдокументы? Мол, проверка паспортного режима?

— Ну уж придумай что-нибудь! В крайнем случае, отвезиее в Комарове.., там большой дом, можно поговорить без помех.., особенно вподвале, надеюсь, ты меня понимаешь?

Алена выдвинула ящик и достала маленький пластмассовыйфлакон.

— Дай ей вдохнуть это — и на несколько минут онапотеряет сознание. Только будь осторожен, дорогой, сам не надышись!

— За кого ты меня принимаешь? — проворчал Кирилл,пряча флакон в карман пиджака.

— От тебя всего можно ожидать!

— Кстати, — снова вступила в разговор старуха,если вам понадобятся деньги.., ну, если ваш исполнитель все-таки согласитсяотдать завещание, то имейте в виду — у меня кое-что есть…

— Бабуля! — Алена обняла ее, восхищенноулыбаясь. — Я тебя обожаю! Но откуда у тебя деньги?

— Я же не трачу их на косметологов, парикмахеров ипрочие, как ты выразилась, дамские развлечения, — усмехнуласьбабушка, — но только на вашем месте я не очень бы на это рассчитывала.

— На что? — переспросил Кирилл.

— На то, что киллер отдаст вам завещание, —терпеливо объяснила старуха, — мне кажется, что он поставил на вас жирныйкрест.

— Можно с вами посидеть? — утомленным голосомспросила Лола, остановившись возле скамейки и демонстративно вытирая со лбанесуществующий пот, как утомленная полевыми работами крестьянка.

— Отчего же нельзя? — ответила одна изпенсионерок, полная тетка с жабьим лицом, подвинувшись и освободив Лоле местечко. —Скамейка общая, места не куплены, посиди, коли устала!

— Хилая молодежь пошла! — подала голос втораястаруха, худая, с поджатыми недовольными губами и в лихо заломленной джинсовойпанаме. — Мы, бывало, цельную смену у станка простоим, а потом на танцы,на танцы! Об том, чтоб устать, и речи не бывало, такого и слова-то не знали! Атут десять шагов пройдет — и уже присесть норовит, устала!

При этом она как бы ни к кому не обращалась, но ни у кого небыло сомнений, о ком идет речь.

— Я весь день на ногах, — жалобно и как быоправдываясь отозвалась Лола, — и все по лестницам, по лестницам, что нидом, то лифт непременно сломан.., а что делать? Такая уж работа…