Мой план в действии. Семьи Махдаевых — Галаевых — Алиевых станут родственными.

А я самый старший.

Мне тридцать шесть. На год старше даже Сархана, брата Тамира.

Вот так легко я заполучу Элизиум и все сферы влияния.

Моя семья, это наркота. Галаевы транспортируют оружие в Саудовскую Аравию и на Восток, а Алиевы — легальный бизнес, который будет крышевать и отмывать бабки. Прикрывать все тылы. Идеально.

Вошел утром к девчонке. Надо бы проверить, чтоб не покалечила себя. Подыхать ей еще рано. Все таки знатно я ее пометил прошлой ночью. Вся в сперме была. Блядь, как вспоминаю, член, против моей воли, снова каменеет.

Подошел к кровати.

Ника бледная. Просто белоснежная. На щеках алеет нездоровый румянец и лицо все в гиматомах и синяках. Мои художества! Это я тот ублюдочный художник, разрисовавший малышку! Только гениальной гордости за себя не ощущаю…

Меня радовать должно то, что девка Тамира подыхает. Но не радует. От слова "совсем"!

Мелкая, хрупкая. Даже на белых простынях выделяется снежной кляксой. Такой несуразной! Щеки впавшие, плечи острые торчат над одеялом.

Подошел потрогал ее лицо. Бархатная кожа под моими грубыми пальцами, нежная и мягкая, аж просвечивается. Все дорожки вен на златовласке можно рассмотреть.

И хочется мне кричать на нее. Орать, что сука она конченная. Не родилась баба, которая во мне жалость и человечность пробудет.

Да только ей пофигу.

Хоть сто раз ее хуями обложу, а ей плевать. Ее мнение обо мне уже сложилось верное. Я ублюдок и меня бояться надо. Так и есть.

Почему же хочется ее дальше в этом убеждать?!

Почему хочу доказать ей, что она не зацепила меня?

Что мне плевать на ее состояние?!

Это из той оперы — Я бежал за вами три дня и три ночи сказать, что вы мне безразличны. Так и в моем случае. Если мне по херу на нее, то и говорить ничего не нужно.

Но я хочу ее оскорблять и унижать. И понимаю, что это пиздец, как я влип. Ведь это нужно не ей, чтоб боялась, а мне, чтоб не размякнуть. Это я для себя хочу девчонку сучить, чтоб убеждаться, что я все тот же подонок. Беспринципный наркоторговец, у которого яйца всего преступного мира зажаты в кулаке.

Такие, как я, не дарят девочкам с золотыми волосами цветы и подарки, не целуют и не говорят о любви. Такие, как я, жестко трахают шмар и вышвырывают их после секса на улицу, чтоб найти новых…

Выхожу из своей же спальни! Нахуя я вчера Нику у себя уложил?!

Надо было, чтоб ей в гостевой постелили. Так хотел вчера потоптать ее, что все мозги в член упали. Вот и не подумал, что шалаве Тамира, свою кровать отдал.

А теперь она еще и заболела.

Пусть дохнет, мне насрать! — упорно твердит внутренний голос, а руки в спешке врача семейного набирают. Еще и кричу на него, чтоб мудак шевелился быстрее. Потому что девчонке реально плохо.

А что если я вчера разодрал ее плоть, и она всю ночь истекала кровью… Не могу игнорировать тот факт, что эта мысль заставляет сердце пропускать тревожные удары. Ей еще рано подыхать. И уж точно не так.

Блядь, бью в стену кулаком.

Я реально чудовище…

Врач осмотрел Нику молча. Ни одного замечания или рекомендации.

Боится хлыщ схлопотать пулю. Тогда ему самому доктор понадобится.

Оставил лекарства и мази. Расписал что и как принимать. Деньги взял и так же молча свалил в спешке.

Я отдал пилюли прислуге. А сам поехал по делам к Кериму. Надо с братом потолковать.

Пусть готовит Индиру Галаеву свататься к Тамиру. Если Ника для него важна, то он не откажется. А дальше, после свадьбы, мой выход.

Договорились с Керимом пересечься в ресторане у моря. И поесть и дела порешать. Это наше обычное место сходки. По кабинетам мы другие дела решаем.

Брат приехал вовремя.

— Ну что, как там блядь Тамира?! — без приветствий сходу начал он засыпать меня вопросами.

— Откуда я знаю? Я же здесь сейчас, — уклончиво ответил я.

— Не морозься. Потрахал ее вчера? Давай подробности, брат, — усмехнулся Керим и сел за стол напротив.

— Нахуя оно тебе?

— Блядь, Валид, ты ведешь себя, как не родной. Мне просто интересно. Расскажи, что вчера было!

— Все было. Но я пришел не шлюху обсасывать. У нас есть дела поважнее. Как там твоя жена? Все хорошо у тебя с Аминой? — я перевел тему.

Обычно мы обсуждали девок с братом. Но в случае с Никой все слишком запутано.

Во- первых, она заболела и осталась в моей постеле, тогда как я спал в кабинете на диване.

Во — вторых, сам же вызвал для нее врача.

И, в — третьих, она прочно завладела моими мыслями. Даже сейчас с трудом на деле сосредотачиваюсь. Надо срочно спустить пар. Забыть девку. Потоптать других шлюх и выдрать из своей плоти воспоминание о ее огромных оленьих глазах и тугой пизде…

— …она как раз говорила, чтоб ты пришел к нам на выходные на ужин. Раз так переживаешь, чтоб у нас все хорошо было, — продолжал говорить Керим.

Я несколько раз моргнул, скидывая морок, застлавший мозги. О ком вообще Керим?! Перед глазами белое лицо, впавшие щеки с заострившимися высокими скулами. Алый рот. Губы, как зефир мягкие и сладкие. Когда то, еще в детстве я часто ел зефир. Давно не вспоминал его вкус. А сейчас вдруг, увидел губы златовласки, и сразу всплыла в памяти его восхитительная нежная сладость…

— Валид, брат, с тобой все в порядке? Что то случилось? О чем ты думаешь? — долетели до моего сознания встревоженные слова Керима.

— О зефире, — выдохнул я и мечтательно отвернулся в сторону моря.

Захотелось побыть самому. Обдумать, что за гребанная лирика мои мозги в пудинг превращает! Понять, как перестать думать, что дома Ника болеет и может умереть от моего вчерашнего натиска. А впереди еще целый день работы!

— Помнишь, мы летом в деревню к бабушке ездили. Она сама нам зефир из разных лесных фруктов делала, — сказал Керим и чуть улыбнулся.

Конечно, помню! И как на рыбалку пацанами бегали и как грибы в лесу собирали, а потом за зайцем гонялись… Помню все. Амнезией не страдаю.

Да только то не я был. То был пацан хороший. Порядочный. Который никогда б маленькую хрупкую девочку не насиловал бы так яростно и грубо! Я уебок, потасканный шалавами и уничтоживший все светлое в своей душе…

— Нахуя ты про старуху вспоминаешь?! Пошли, Керим. Нам еще надо несколько встреч нанести. Созывай мужиков. Скажи, чтоб через час все в офисе были. Пора напомнить нескольким говнюкам за долги за последние партии. В западном районе вчера снова была недостача. Барыги воют, что их обворовывают. Так не пойдет. Пора наведаться к смотрящему, — я встал и кинул пару купюр за наш кофе.