Свадьба состоялась 25 июля 1554 года. Большинству мыслящих людей было ясно, что это черный день. Но Мария была счастлива. Молодой супруг казался ей красавцем, хотя его сохранившиеся портреты явно говорят об обратном. Начались придворные пиршества, балы. Марии хотелось возместить все потерянное в юные годы.

Но и проблем возникло немало. Филипп прибыл с большой испанской свитой. Выяснилось, что испанская аристократия плохо совместима с английской. Они даже одевались по-разному. У испанцев воротники были таковы, чтобы голову нельзя было опустить и человек приобретал надменный вид. Англичане с обидой писали об испанцах: «Они держатся так, как будто мы их слуги». Начались конфликты, при дворе доходило до драк.

Следовало судебное разбирательство, кого-нибудь казнили. А казнили щедро. Филипп при дворе вел себя светски, но горячо поддерживал кровавую политику Марии. Он привез с собой специальных людей, которые проводили судилища над еретиками протестантами. Процедура сожжения стала повседневностью. Филипп как будто готовился к тому кошмару, который он устроит в Нидерландах в 1560-х годах.

В Англии во времена Генриха VIII оставалось три тысячи католических священников, которые нашли убежище в заброшенных, полуразрушенных храмах, в развалинах монастырей. Их разыскивали и изгоняли из страны.

Триста из тех, кого считали особенно активными и опасными, были сожжены. Теперь же Мария и Филипп развернули репрессии против тех, кто принял Реформацию… Несчастная страна оказалась во власти религиозного фанатизма.

Преследуемые протестанты стали вызывать сочувствие народа. Как некогда сама Мария была объектом горячего сочувствия, теперь это место заняли ее враги. Во время публичных казней некоторые из них проявляли исключительное мужество. Если вначале многие каялись, как им приказывали, просили прощения, то перед лицом смерти они меняли свое поведение. Архиепископ Кранмер, тоже покаявшийся, перед самой смертью сказал: «Сожалею, что покаялся. Я хотел сберечь свою жизнь, чтобы помочь вам же, моим братьям, протестантам». Народ был потрясен мужеством этих людей. Отношение же к Марии, напротив, делалось все хуже. Ведь никто не ожидал от нее ни подобной жестокости, ни толпы иноземцев.

Произошел и еще один важный казус. Народу объявили, что королева ждет наследника от Филиппа Испанского. Это важное известие означало, что возникла новая опасность: Филипп мог добиться, чтобы его признали и английским королем. Весть о беременности королевы оказалась ложной. Может быть, сама Мария верила, что у нее родится ребенок, или вела сложную политическую игру. Пыталась переломить народное мнение.

Людям свойственно верить, что женщина с рождением ребенка делается мягче, добрее. Да и супруг королевы, столь не любимый англичанами, устал от придворных развлечений и отплыл в Испанию. Подданные должны были верить, что теперь все будет хорошо.

Понятно, что слух о скором рождении младенца трудно поддерживать дольше 9 месяцев. Марии удалось продержаться 12 месяцев. Медицина той эпохи точностью не отличалась. Но в конце концов пришлось признать, что произошла ошибка. Это случилось в 1555 году, в то время когда Карл V отрекся от власти и Филипп стал испанским королем. Он получил половину империи Габсбургов и готовился бороться за объединение всех ее земель.

Чтобы поддержать супруга, Мария вступила в противоречия с Францией. Началась непродуманная война, к которой Англия была не готова. В 1558 году англичане потеряли Кале – «ворота Франции», последний обломок своих былых владений на континенте. Известны такие слова Марии: «Когда я умру и будет вскрыто мое сердце, там обнаружат Кале».

Вся ее судьба была одной большой неудачей. Народ при жизни стал называть ее Кровавой. А надежды свои возложил на другую принцессу – будущую Елизавету I. Как выяснилось – не напрасно. Будучи от природы гораздо более умной, Елизавета видела страшные ошибки сводной сестры, пытавшейся насильно повернуть Историю вспять.

Елизавета, некоторое время состоявшая в свите Марии, вела себя тихо и потому осталась жива. И после смерти сестры в 1558 году стала великой правительницей Англии.

Британская королева Елизавета I сделала политическое знамя из своей девственности. А ведь примерно за 100 лет до нее во Франции тоже была Дева – Жанна д’Арк. Образ этот связан с очень сложным этапом становления нации. Люди, прежде объединенные в первую очередь как подданные одного короля, начинают ощущать новое, более прочное единство. И когда это происходит, очень важны символические фигуры и события. «Дева» является к народу, которому трудно и необходим чистый символ.

Конечно, Елизавета Английская ни в коем случае не копировала Жанну д’Арк – просто разные люди приходят порой к сходным решениям.

Елизавета была на троне 45 лет. Она правила страной с 1558 по 1603 год. Именно в это время Англия вышла в первые ряды цивилизованных, сильных, стремительно развивающихся государств на пороге промышленного переворота и Нового времени. Кроме того, именно при Елизавете Англия победила владычицу морей Испанию, разгромив знаменитую Непобедимую армаду[39].

Интересна Елизавета и тем, что проделала путь от незаконнорожденной, презираемой, вечно боящейся за свою жизнь принцессы до боготворимой королевы, объекта восторга нации. Процветание Англии при Елизавете не было безоблачным, очень велики контрасты богатства и бедности. И все-таки имя королевы превратилось в национальный символ.

Елизавета совершенно не подозревала, что живет в эпоху великого Шекспира, не замечала его, хотя он уже начал свою актерскую карьеру. Известно, что она была на премьере его «Комедии ошибок», но не догадывалась, что автор обретет мировую славу. Во всяком случае, ни покровительницей драматурга, ни вообще меценатом в отношении театра она не стала. Напротив, издавала указы, фактически вводившие цензуру для театров и ставившие их под контроль местных властей.

Больше всего Елизавета была занята «лепкой» собственного образа. А тем временем в Англии происходили разнообразные объективные процессы, лучшие из которых общественное мнение и историческая память твердо приписали ей.

Год рождения Елизаветы – 1533-й. И ее появление на свет стало трагедией. Дело в том, что ее отец – знаменитый тиран Генрих VIII – был убежден, что он может повелевать буквально всем. Он приказал природе, чтобы его вторая жена Анна Болейн родила мальчика, и не сомневался, что наследник родится. К тому же какая-то угодливая гадалка предсказала Анне Болейн, что у нее точно будет мальчик. В связи с этим уже состоялись преждевременные торжества.

Ганс Гольбейн Младший. Генрих VIII. 1534–1536 гг.