- У вас совсем нет стыда! – произнесла я, когда обрела дар речи.

- Совсем, - согласился граф.

- Чего вы добиваетесь?!

- По-моему, я уже сто раз говорил вам о своих намерениях.

- Но Аселин ваш…

- Вы не выйдете замуж, - сказал он мне на ухо. – Вы не поняли, Эмили? Не выйдете. Я не позволю. Не заставляйте меня прибегать к жестоким методам. Мне совершенно не хочется принуждать вас.

- А что вы делали сейчас, осмелюсь спросить? – его наглость злила до дрожи. Да, злила! И эта дрожь была именно от злости! Потому что иначе и быть не могло! Не могло… Или могло?.. Я запуталась в своих желаниях и чувствах, как будто попала из реального мира в какой-то странный, наполненный карточными персонажами. И яркие картинки закружились вокруг меня хороводом – королева пик, валет треф, червовая дама… Красное и черное слилось, запестрело пятнами… Мне захотелось сжать виски, чтобы прогнать эту картонную пляску, но голос Вирджиля Майсгрейва вернул меня в огромный зал, залитый светом.

- Вы не поняли, что я с вами делал? – продолжал шептать он. – Если не распробовали, то я готов повторить. И сделаю это с радостью.

- Только попробуйте, - произнесла я с ненавистью.

- Вам не понравилось?

- Ничуть!

- Не верю, - хмыкнул он. – Почему тогда вы так раскраснелись?

- От возмущения!

- Ой, - произнёс он с насмешливой издевкой. – Вот я – возмущен. Вы столь бессовестно меня соблазняете, что я скоро кончу прямо в штаны.

- А? – залепетала я, растеряв всё благородное негодование.

Как можно выражаться настолько… настолько вульгарно?.. Мастер Леонсио снова вынырнул из-за мольберта и удовлетворенно кивнул, похвалив мой румянец. Румянец? По-моему, я стала красная, как вишня, залившись этим самым румянцем до корней волос.

- Не верите? – шёпотом поинтересовался колдун. – Хотите, докажу? – и он прижался ко мне бёдрами, так что я ощутила выпуклую твёрдость, уперевшуюся мне в поясницу.

Бежать! Бежать как можно дальше! И как можно быстрее! Я рванулась из цепких рук Вирджиля Майсгрейва, и он не стал меня удерживать – только расхохотался, когда я рванула к двери, задрав до колен шедевр портновского искусства.

Мастер Леонсио горестно возопил, но мне уже не было никакого дела до семейного портрета. Пусть колдун один позирует для него, а меня напишут отдельно. Или не напишут совсем – не обижусь!

Мне оставалось шагов пять до спасения, когда входная дверь открылась и на пороге возникла её величество королева Гвендолин. Она была без сопровождения, в простом домашнем платье – светло-сером, безо всяких украшений. Золотистые волосы струились по спине и плечам - распущенные, как у девушки, и сама королева казалось совсем юной. Она вошла и закрыла за собой дверь, преграждая мне путь, а я остановилась, как вкопанная, потому что бежать было некуда.

- Куда это так спешит невеста? – спросила королева с улыбкой. – Сеанс уже закончился? Я хотела посмотреть, подошло ли вам платье, леди Валентайн.

- Изумительно подошло, - ответил за меня колдун. – Преклоняюсь перед вашим тонким вкусом, леди королева. Глядя на такое великолепие и мне замечталось о свадьбе.

- Так в чем же дело? – королева перевела на него взгляд. – Я давно говорила, что роду Майсгрейвов нужны наследники.

- Боюсь, в белом платье я буду смотреться несколько изнеженно, - с сомнением произнес граф. – Да и фасон немного не мой…

- Да и размер тоже! – рассмеялась королева. – Дорогой Джиль, оставь уже свои шутки. Уверена, ты точно так же шутил с леди Валентайн, и это от тебя она бежала, как дева от чудовища из лабиринта.

- Всего-то восхитился её красотой, - ответил Вирджиль Майсгрейв. – Очень честно, безо всякой издевки.

- Вот ни на секунду не верю, - ответила королева, позволяя подбежавшему мастеру Леонсио поцеловать ей руку.

Я слушала этот разговор с унынием. То, что «дорогой Джиль» доверенное лицо королевы, я догадывалась и раньше, а теперь убедилась в этом окончательно и бесповоротно. Похоже, королева души не чает в своем колдуне. И вряд ли я смогу выиграть против него в битве за королевскую милость.

- Не сердитесь на Джиля, леди Валентайн, - сказала королева, беря меня за руку и возвращая к диванчику, и я пошла за ней, как овечка на заклание. – Он может свести с ума своими шутками, и порой шутит очень жестоко, но сердце у него золотое…

- Самой высшей пробы, - поддакнул колдун.

- И хотя такта маловато, - продолжала её величество, - а язык болтает без меры, он никогда не сболтнул ничего лишнего.

- Мой язык ко всему привык, - нараспев прочитал Майсгрейв, и я опять покраснела – от злости и от намёка, потому что сразу вспомнила нашу поездку в столицу.

- Не обращайте на него внимания, - посоветовала мне королева. – Это будет для него самым страшным наказанием.

- Так и сделаю, ваше величество, - ответила я. – С огромным удовольствием.

- Что за женский заговор? – возмутился колдун. – И вообще, мы собирались позировать. Мастер Леонсио страдает, обратите внимание.

- Ах, простите, - королева обернулась к художнику, который с самым несчастным лицом наблюдал за нами, выразительно посматривая в окно, где к солнцу подбиралась тучка, грозя изменить свет. – Конечно, вам надо продолжать. Эмилия, вы ведь не сердитесь на меня, что я отняла у вас жениха? – королева почти с тревогой заглянула мне в глаза. – Но лорду Майсгрейву давно пора заняться серьезным делом. Это не только мнение его дедушки, это и мое мнение. Понимаю, что позировать для портрета вам было бы приятнее с женихом, но это тот случай, когда чувства мешают работе художника. Вряд ли вы с дорогим Аселином повели себя примерно, окажись в такой близости.

- Вы предусмотрели даже это! - восхитился Вирджиль Майсгрейв. – Конечно, мой внук не удержался бы от шалостей, и гораздо разумнее, чтобы натурой выступил я. Аселин потом попозирует для лицевого портрета. И немного ожидания перед свадьбой только усилят любовь.

Я постаралась выразить взглядом всё презрение по поводу такой наглой лжи и лицемерия, но Майсгрейв лишь обаятельно мне улыбнулся.

- К тому же, - продолжала королева, - жениху нельзя видеть невесту в подвенечном платье до свадьбы. Я суеверна, простите.

- В старинных приметах всегда есть зерно истины, - сказал колдун. – Я считаю, что ваше величество поступили очень мудро.

- Тогда продолжайте работу, пожалуйста, - попросила она. – А я сяду вот здесь, - она присела на складной стульчик возле мольберта, - и немного поболтаю с леди Валентайн.

- Благодарю, ваше величество, - с облегчением выдохнул мастер и махнул на меня кистью и палитрой: - Леди! Займите свое место! И не убегайте больше так неожиданно, умоляю!

- Клянусь, что не допущу её бегства, - торжественно пообещал колдун и взял меня за плечи, поставив перед собой.