— Что случилось?

— Мне просто немного страшно, — призналась она, сдаваясь. — У меня очень мало опыта, Антонио. Знаю, это глупо звучит, у меня есть ребенок, но… — Ее голос прервался, когда она вспомнила свое прошлое. — Я встречалась с мужчиной несколько месяцев, а когда мы наконец переспали… Это было ужасно, Антонио. Он разозлился, что я девственница, сказал, что любит более опытных женщин, и взял меня, не подумав, и между нами все было кончено… — Она заметила, как потемнели от гнева его глаза. — Ты, наверное, любишь женщин, которые знают, как доставить тебе удовольствие, но…

Он прижал палец к ее губам:

— Ты доставляешь мне удовольствие каждым поцелуем, каждым взглядом и словом.

Он провел рукой по ее волосам, с яростью думая о том, что ей пришлось пережить в ту ночь и после нее, беременной и одинокой. Неудивительно, что она боится. Он сердито пробормотал что-то по-итальянски и снова поцеловал ее, на этот раз осторожно и нежно, и долго стоял, просто обнимая ее, а потом расстегнул лифчик.

— Я покажу тебе, что такое заниматься любовью по-настоящему, Виктория…

Обычно его английский был безупречен, но страсть заставляла его то и дело сбиваться на родной язык, и в сочетании с прикосновениями это заставляло ее таять от наслаждения. Он уложил ее на кровать, и она смотрела, как он раздевается. У него было прекрасное тело, стройное и мускулистое. Она отвела взгляд, заметив, что он смотрит на нее, и Антонио рассмеялся:

— Не стесняйся меня, Виктория, я не разрешаю. — Он лег рядом с ней. — Скажи мне, что тебе нравится, а что — нет, и нам будет очень хорошо вместе.

Он коснулся рукой ее груди, провел пальцами по затвердевшим соскам, а потом сделал то же губами. Она задохнулась, чувствуя, как тепло расползается по всему телу, сжала его плечи и зарылась лицом в его густые волосы, вдыхая свежий запах шампуня. Его губы скользнули ниже, по животу, и еще ниже, он нетерпеливо потянул на себя ее трусики, и она помогла ему снять их. Он развел ее ноги, целуя низ живота и опускаясь все ниже… Желание прокатилось по ее телу ревущей волной.

— Я хочу тебя, Антонио!

Неужели это ее голос прозвучал так хрипло и умоляюще?

Он сел и посмотрел на нее: волосы разметались, на щеках играл румянец, губы припухли от поцелуев. Он провел рукой по ее груди, и она выгнулась, поощряя его. Он подумал, что никогда не видел женщины более очаровательной, живой и страстной.

— Скажи еще раз, как сильно ты хочешь меня, — игриво приказал он.

Как она могла настолько утратить контроль над собой? Куда девалась ее гордость? Она обещала себе, что не станет делать это! Но она была слаба, она хотела его, она любила его… В глубине души она знала это с того момента, как увидела его.

— Ты нужен мне, Антонио, — прошептала она.

Он уложил ее точно так, как ему хотелось, лаская, целуя ее, осознавая, что она наконец принадлежит ему.

Когда она проснулась, Антонио еще спал, и она лежала, рассматривая его, а рассвет вползал в комнату. Эта ночь была самой лучшей в ее жизни, и она не жалела о ней и никогда не станет жалеть. Он был так нежен, так заботлив, так стремился доставить ей удовольствие… Все было идеально. Было бы еще лучше, если бы он добавил хоть слово о любви, но она не ждала этого, зная, что это была страсть, а не любовь, и Антонио отпустит ее, когда придет время. Однако сейчас думать об этом не хотелось. Пока они вместе, она будет получать от этого удовольствие.

Она скользнула взглядом по его телу. Он был красив: аристократическое волевое лицо, гладкая кожа, густые ресницы, чувственные губы, подарившие ей столько наслаждения. Наверное, не стоило рассматривать его так пристально, иначе она снова захочет его, а ей надо было посмотреть, как там Натан. Она неохотно встала и потянулась к халату.

— Куда ты? — сонно пробормотал Антонио.

— Натан скоро проснется и потребует завтрак.

Под его взглядом она покраснела.

— Ну хорошо, можешь идти. — Он сонно улыбнулся, глядя на нее из-под полуопущенных век. — Но предупреждаю: скоро я снова потребую тебя к себе, мой голод тоже надо будет утолить.

Она надела халат, но он обхватил ее за талию и привлек к себе:

— Ты кое-что забыла.

— Правда? — Ее сердце билось так, словно она долго бежала. — Что же?

— Это. — Он прижался к ее губам долгим поцелуем, от которого она совершенно растаяла. — Мой утренний поцелуй, — сказал он, отпуская ее. — Еще один полагается чуть позже и парочка — в полдень.

— Это можно устроить, — улыбнулась она.

— Теперь иди к Натану. — Он снова откинулся на подушки. — Да, посмотри меню и закажи завтрак.

— Что ты хочешь?

— Все равно, я голоден как волк!

Она заметила блеск его глаз и рассмеялась. Она тоже порядком проголодалась.

Когда она вышла из комнаты, Антонио еще немного полежал, а потом откинул одеяло и пошел в душ. Нет смысла анализировать случившееся, твердо сказал он себе, у них был секс, ему понравилось, и все.

Было солнечное утро. Виктория на террасе кормила Натана, сидевшего на высоком стульчике. Некоторое время он наблюдал за ними незамеченный. Она выглядела очаровательно в своем голубом халате, с рассыпавшимися по плечам волосами, сосредоточенная на сыне. Натан брыкался и пытался отобрать у нее ложку.

— Нет, Натан, будь хорошим мальчиком, съешь свою кашу ради меня.

Малыш помотал головой, крепко сжав губы, и она рассмеялась:

— Давай, милый… Смотри, это как вертолет, на котором мы прилетели, кружится, кружится… Ну, открывай рот пошире!

Она помахала ложкой, но ребенок был непреклонен.

— Похоже, ты проигрываешь эту битву, — заметил Антонио, и она резко обернулась.

— Я тебя не заметила.

— Мне понравилось представление, но тебе придется придумать что-то получше.

Он сел за стол и протянул руку к кофейнику. Она отвлеченно посмотрела на него. В темном костюме и белой рубашке с распахнутым воротом он выглядел очень стильно. Неужели этот блистательный итальянец всю ночь занимался с ней любовью и говорил ей, что она прекрасна? Она почувствовала, как внутри что-то слабо задрожало при воспоминании о ночи. Это было так не похоже на реальность. Она попыталась снова переключить внимание на сына:

— Давай же, Натан, надо поесть хоть немножко.

— Дай мне. — Антонио забрал у нее ложку. — Натан, если ты позавтракаешь как хороший мальчик, потом мы поедем в парк аттракционов.

Натан широко распахнул глаза.

— Ты сможешь даже сам поуправлять поездом или машинкой, если будешь себя хорошо вести.

— Это подкуп.

Виктория покачала головой.

— Возможно, но это работает. — Антонио рассмеялся, когда ребенок открыл рот. — Умница.