Обогнув джип, отпихнула какого-то старика и бросилась прочь из гаража.

«О, так Боря Аполлинарию ещё и проститутку привёз для зачёта!» — сразу понял наставник и бросился следом за чернявой девушкой.

— Стой, курва! Куда же ты? — побежал за ней под свет фонарей Степаныч. — Я же тебе клиента прямо под нос доставил! Зачем Борю от забот отвлекаешь? Он и так во всю сдать старается!

«Проститутка» только быстрее по дороге в метель побежала. И так ловко за сугробом скрылась, словно взяла предоплату. Но в поворот не вошла… Причиной тому послужил другой дед, который спешил по дороге навстречу к десятому дому с пистолетом наперевес.

Узнать в нём охранник под тёплой курткой и шапкой в метель мог лишь один человек из ста.

«Ну вот и всё, окружили старики, сейчас надругаются!» — подумала Зара.

Подскочив, она побежала в обратную сторону, снова отпихнув Степаныча. На этот раз повалив его у калитки Шаца. Наставник с заметным трудом поднялся. И то при помощи охранника.

— Вот спасибо, паря, — обронил Степаныч и на дуло посмотрев, спросил. — А расстреливать теперь обязательно?

— А вот сейчас и узнаем, — ответил седой охранник и дальше к десятому дому пошёл.

Степаныч пристроился рядом. Не то, чтобы, прямо, надо. Но, сука, любопытно!

* * *

Мир простой и даже скучный большую часть времени. Но жизнь играет новыми красками, когда появляются контрасты. Такие события словно пытаются напомнить, что ты ещё живой, да и мир совсем не монохромный. Всё вокруг не только чёрное и белое.

Контрасты бывают слабо выраженными и сильно проявленными. Первое это — повседневность. Время, когда серые рабочие недели затягивают в суеты с головой и событья за день можно описать одной магической фразой «заебался!».

Иной раз за день случается столько происшествий, хоть отдельную книгу пиши о впечатлениях. Это пик, от которого порой не знаешь куда деваться и в тайне мечтаешь, чтобы всё вернулось «на круги своя».

Мужики, баня, собаки, соседи, сантехника — это понятно. Это под контролем и вполне себе регулируется. Но Боря понял, что ситуация выходит из-под контроля после небрежно обронённой Битой фразы «Ну, пидорасы, сейчас вы у меня попляшете!».

Враг был назначен. И он где-то рядом. Хорошего не жди.

Боря вздохнул и шагнул в сторону. Всё-таки когда человек извлекает автомат из-под сиденья и бежит в атаку, как индеец с копьём на «Большую охоту», лучше ему не мешать.

Боцман — умный. Он сразу смекнул что к чему. Предпочёл отбежать от двери при первых выстрелах, а описав дугу по территории, присел напротив Бори и как бы спросил: «чего это он?».

Глобальный ответа не знал, только бескозырку собаке поправил. Так вдвоём и разглядывали вырывающееся пламя из дула автомата с безопасного расстояния. Даром, что трассирующими пулями не палил.

Когда к «десятому» дому подъехала неброская иномарка-седан и из неё показался Князь, градус повысился. Босс был с таким видом на лице, что если бы считывался штрих-кодом телефоном, то можно было получить информацию другой важной фразой: «сейчас я им въебу!».

Боря бы и рад с ним поговорить, разузнать, что происходит. Всё-таки не часто соседям стёкла расстреливают. Но ротвейлер подскочил и снова принялся лаять. Правда тоже с безопасного расстояния, из-за ближайшего сугроба у дома «двенадцать».

Сантехник сначала салатницей на него махал:

— Да замолчи ты! Прекрати! Фу! Боцман, блядь, не беси!

Но когда Князь вооружился из багажника, только руки в сторону развёл. Пока Князев скрылся во дворе дома номер «десять», в поле зрения возникло другое действующее лицо.

Зина!

Наконец вытащив телеса из автомобиля низкой посадки, она подошла к багажнику следом.

— Зина, а что вообще происходит? — попробовал включиться в разговор Боря, всё-таки не чужие люди. Родственники почти.

Но был отодвинут большой, властной рукой. А вместо разговоров Зина просто достала из багажника пулемёт и пошла следом за Князем.

В какой-то момент показалось, что Зина сейчас даст очередь по лающему псу. Боцман даже затих на мгновение, приглядываясь и принюхиваясь. Но пышная дама уверенно свернула во двор дома номер «десять».

Только ей вслед посмотрел, как позади возникла ещё одна дама, менее пышная. С вскриком:

— Никакой ты не «джан»! — высказала она Боре фразу, значение которой он не знал, и ушла на звуки матов мужа во двор номер «десять».

Тут же зазвонил телефон. Решив, что хуже уже не будет, Боря тут же ответил:

— Да?

Голос Киры Артёмовной Князевой должен был успокаивать. Но пёс снова начал лаять. Возобновились выстрелы. Прижав одно ухо, сантехник пытался расслышать хоть что-то от девушки-недотроги с васильковыми глазами.

— Ало!

— Боря, что там у тебя вообще происходит? — наконец, то ли сказал, то ли повторил женский голос.

— Знаешь… всё сложно, — немного подумав, ответил Боря, махая салатницей на Боцмана, прижимая телефон рукой.

Все маневры пришлось прекратить, когда из-за внедорожника Биты показался хмурый дед с пистолетом наперевес. Так и шёл, выставив дуло.

Боря невольно руки поднял, телефон выпал. Динамик говорил уже в снег:

— В смысле, сложно? У нас сложно? — пыталась дознаться Кира, пока Боцман не сделал рывок вперёд и в два движения проглотил телефон.

Глобальный только рот приоткрыл от удивления. Руки невольно опустились. Да на них и охранник не обратил никакого внимания. Он просто тоже свернул во двор номер «десять». А следом за ним от гаража дома номер «восемь» показался Степаныч.

Подошёл такой и говорит:

— Боря, а ты знаешь почему мы избежали всех последствий финансовых воздействий на нашу экономику?

А Боря не знал. Он смотрел в пасть Боцману, пытаясь достать телефон как фокусник кролика из шляпы. Ротвейлер даже терпел некоторое время, после чего рыкнул и отскочил.

— Почему? — долго выдохнул сантехник без работы, а теперь ещё и без телефона.

«Опять симку восстанавливать!» — промелькнуло недовольное в голове.

— Потому что нет у нас никакой экономики, — огорошил Степаныч. — Все вопросы решаются по звонку. А они-то, придурки, не знали. И так подставились. А теперь что? Десятый пакет в пакет с пакетами сложили! Сахар, правда, подорожал, сука такой. Но это всё от излишней диверсификации. Говорят, потом снова всё как раньше будет.

— Подешевеет? — участливо поинтересовался Боря, поднимаясь с коленок и отряхиваясь.

— Да хуй там плавал! — усмехнулся Степаныч. — Нам проще вообще деньги отменить, чем что-то там у них когда-то подешевеет. Но будет легче. Когда — не ясно.