— Ты что, не читаешь газет!?

— Какие еще газеты, тетушка? Попытка переворота не такое уж неприметное явление, чтобы узнавать о нем из газет, когда я сама нахожусь в стране…

— Потребуй, чтобы тебе принесли газеты за последние дни! Вся пресса только и твердит, что об этой попытке переворота! Но переворотами на Ближнем Востоке никого не удивишь, а вот ты — настоящая сенсация!

— Ты правда не шутишь, тетя?

— Все желтые издания взахлеб рассказывают о тебе самые невероятные вещи! То — тебя похитили экстремисты и до сих пор держат в заложниках, угрожая взорвать эмирский дворец, то — сам эмир, потому что из аэропорта тебя увез его лимузин и ты звезда его гарема!

— У него нет гарема, Марта…

— Пожалуйста, девочка, держись! И, если можешь, точно скажи, где ты! Мы сейчас же свяжемся с нашим посольством, мы, как только узнали о событиях в Рас-эль-Шафране…

— Тетя! — перебила я. — Ты точно не шутишь?

— Какие уж тут шутки!

— Подожди, сейчас найду пульт от телевизора, включу.

— Только не разъединяй связь!

— Вовсе не собираюсь! Просто в спальне нет телевизора, есть в гостиной, в кабинете и где-то еще.

— У тебя так много комнат? И ты сейчас одна?

— Да. У меня огромные покои, а вместо ванной — настоящая купальня с бассейном. И еще есть внутренний дворик. Там фонтан и разгуливает белый павлин, ну его фото я посылала дяде. — Стараясь говорить как можно спокойнее, я отыскала в гостиной пульт. — Вот, включаю. — Я нажала кнопку и захохотала.

— Что такое? — изумилась Марта.

— Ты не поверишь! На экране наш Жюль очень убедительно делится с кем-то творческими планами канала!

— Жюль?

— Честное слово! — фыркнула я и стала перебирать кнопочки на пульте. — Сейчас похожу по другим канатам. Слушай, а на всех остальных сплошная рябь! Берет только «Культюр»! Что за чушь?

— Кстати, чей это телефон? И где твой? Мы все тебе звоним, шлем эсэмэски, шлем письма на твою электронку, а от тебя ни слуху ни духу!

— Но я правда провела почти три дня среди настоящих кочевников в оазисе Ваха! Говорю же, там не берет мобильная связь. И вернулась во дворец только вчера поздно вечером. Понимаешь, все мои вещи вместе с мобильным и ноутбуком остались там, в оазисе. Произошла песчаная буря… — Теперь я сосредоточенно перещелкивала точно так же рябившие каналы телевизора в кабинете, периодически натыкаясь на кадры с собственным дядей. — Все засыпало, а я совершенно случайно была в это время в машине…

— В какой еще машине?!

— Ну я хотела соединиться по рации с эмиром, а связи не было, и мы ездили по пустыне…

— О боже!.. Но ты так и не сказала, чей это телефон, по которому ты звонишь.

— Его…

— Кого это его? Принца Гамида?

— Да. Черт, телевизор в кабинете тоже показывает только «Культюр»! Пойду попробую еще в одной комнате… Кстати, он предложил мне создать и возглавить образовательный канал в Рас-эль-Шафране! Представляешь?

— Тебе? Канал?

— Ну. Может, потому и телевизоры так настроены — один канал «Культюр». Забавно. Он вообще человек с юмором.

— Эльза, только честно: ты с ним спишь? У тебя ведь даже голос меняется, когда ты говоришь о нем.

— Да. Представь себе. Я его обожаю. Он изумительный! И необыкновенно меня любит.

— Мобильник подарил?

— Просто забыл его у меня сегодня ночью!

— Местный обычай — уходить после совокупления? Чтобы в гареме обработать побольше наложниц?

— Тетя! Ну зачем ты так? Нет у него никакого гарема! А ушел он потому… потому что храпит! Представляешь, идеальный во всех других отношениях мужчина жутко храпит!

— Ну-ну. — Она вздохнула. — Значит, говоришь, это мобильный самого монарха Рас-эль-Шафрана?..

— Тетя, не вздумай никому его сообщать! Я вообще очень жалею, что тебе позвонила. Хотела поделиться своей радостью, попросить тебя через пару часиков послать ему какую-нибудь невинную эсэмэску, было такое хорошее настроение… А теперь у меня нет гарантии, что ты не сообщишь его телефон каким-нибудь спецслужбам. Поверь, у меня все очень хорошо!

— Ну-ну.

— Слушай, я придумала, что сделать, чтобы ты поверила! Я сейчас возьму в библиотеке последние парижские газеты. Кстати, тут просто потрясающая библиотека! А какой архив! Так вот, я перезвоню тебе и почитаю вслух какую-нибудь нашу газету. Все. Пока. Я перезвоню.

Я отключилась, сунула мобильник в нагрудный карман рубашки и решила воспользоваться калиткой в углу дворика. Мой принц же говорил, что следующий внутренний дворик ведет в парк. И из окон библиотеки тоже вокруг был виден парк. Здание библиотеки белое, необыкновенное, я точно его узнаю.

А ведь все сходится: внезапный отъезд «на экскурсию» среди ночи, обилие военной техники и машин по пути в Ваха и там, постоянная дикая усталость моего принца, наконец, вместо старинных одежд военная форма… И у Нурали — ранение, а никакой не аппендицит!..

За вторым двориком оказался еще один, потом еще и еще. Справляясь с засовом очередной калитки — внутренний засов был у нее одной, причем сама калитка по сравнению с прежними выглядела более внушительно, без ажурного узора, тяжеленная, окованная железом. Может, зря я побежала в библиотеку? Надо было просто пойти к моему принцу и впрямую спросить?

Но эта тяжелая дверь мягко повернулась на петлях, и у меня перехватило дыхание от простора и красоты.

Парк был на французский манер. Редкие низкие фигурно подстриженные деревца в строгом порядке среди симметричных цветущих клумб и между ними — словно золотые, песчаные дорожки. По одной из них на белой лошадке ехала маленькая девочка — та самая, снимки которой мой принц хранил в телефоне, — своим ярким нарядом тоже напоминавшая цветок. Рядом шел живописный старик-кочевник, но он не вел под уздцы лошадь, а просто шел. Миниатюрная всадница сама с ней справлялась. Причем это была именно лошадь, а не пони, хотя и небольшая. Белая изящная арабская кобылка.

Неподалеку на ковре с подушками и подносами с фруктами размещались четыре женщины, которые наблюдали за девочкой и неспешно болтали между собой. Однако белого сахарного здания библиотеки поблизости не было видно. Наверное, я попала в какую-то другую часть парка или это просто другой парк. Надо поздороваться и узнать у женщин, как мне попасть в библиотеку.

Я затворила калитку и пошла вперед. Почувствовав, что все меня заметили и смотрят в мою сторону, я с улыбкой помахала рукой. Старик ответил поклоном, женщины склонили головы, а девочка вдруг, ловко пришпорив лошадь, прямо по клумбам с криком:

— Пери! Пери! — понеслась ко мне.

Это было совершенно неожиданно! Но еще неожиданнее над головой загудел вертолет. Звук вертолета вызвал у меня очень приятные ассоциации, кроме того — не исключено, что он везет мои откопанные из-под песка вещи. Я на мгновение подняла голову и машинально отметила, что вертолет не военный, на каком обычно летал эмир, а «скорой помощи».