Для действий в городе диверсантам пришлось отказаться от тяжелых «Валов», а вооружиться пистолет-пулеметами «Витязь», только вместо шнекового магазина был рожок на тридцать пять парабеллумовских патронов, и пистолетами «ГШ-18» (русский ответ австрийскому «глоку»). Это оружие было компактным и мощным, что вполне подходило для огневого контакта…

– Значит, абреки зашевелились, – глядя на оживленного Донцова, с улыбкой произнес Христофоров. Он уже был осведомлен о телефонном звонке Касыму, «слухачи» доложили сразу после того, как засекли.

– Еще как, – хмыкнул сыщик ГУБОПа. – Анзор прямо с утра пораньше развил такую деятельность, что просто диву даешься. Всех самых лучших спецов из службы безопасности концерна собрал. Машин аж пять внедорожников, все «Ленд Крузеры», можешь себе только представить, как эта колонна ломанется по трассе. Не хуже танкового батальона.

– Слишком приметно, – слушая Донцова, заметил Владимир. Действительно, время нынче другое, это не девяностые, когда бандюки любили таким образом демонстрировать мощь своей группировки. Теперь и бандиты и олигархи старались не привлекать внимания к своим особам. И уж тем более, в том случае, когда занимаешься контрабандой оружия массового поражения. Поведение чеченцев не очень вписывалось в схему проведения тайной операции. И тем не менее рисковать оперативники не имели права. Полковник посмотрел на напарника и решительно произнес: – Значит, так, я беру команду «рексов» и шурую вслед за Анзором. Вы с Кириллом остаетесь здесь и держите за холку Руслана Касымова, вдруг он что-то мудрит. Ну а дальше, как говорится, действуем по обстановке.

– Не мало ли берешь с собой бойцов? Всего-то шесть человек. Ведь «духов» будет не меньше двадцати рыл, и это тебе не какие-то быки, прошедшие школу жизни в местах не столь отдаленных, это настоящие абреки. Они не один год разбойничали волками в горах. Они в бою не дрогнут и не разбегутся даже от вида этих твоих киборгов, тем более, их всего шестеро. Забирай остальных, – посоветовал, исходя из собственного опыта, Олег. – А нас, если что, подстрахуют парни из СОБРа, так сказать, на основе личных контактов.

Христофоров на мгновение задумался. Насчет соотношения сил Олег, конечно же, был прав, но забрать всех спецназовцев он не мог. Личные контакты – это всего лишь личные контакты, да и не всегда срабатывают. Особенно, если учесть «закон подлости»: где тонко, там и рвется.

– Предложение заманчивое, но всех «рексов» я забрать с собой не могу. Возьму еще двух, четверо останутся с вами. На месте мы все равно будем работать с региональным ФСБ и пограничными войсками. Сил будет достаточно, лишь бы в случае настоящего дела не устроили бессмысленную толкотню.

– Слушай, Володя, а нам что делать, тупо отслеживать Касыма? – заметно завелся Донцов. Он достал из пачки сигарету, но не закурил, стал нервно разминать сигарету. Его натура требовала деятельности, а не философского созерцания происходящего.

– Что предлагаешь? – наблюдая за ним, сдержанно спросил полковник. Он хорошо изучил характер приятеля и теперь хотел выяснить его планы на будущее.

– Может, после того как «гвардейцы» Касыма отъедут подальше от столицы, мы ему устроим светопредставление? Изобразим, так сказать, атаку конкурентов, а потом посмотрим, что Русланчик предпримет, когда поменяет памперсы…

– Не сметь! – не дослушав Донцова, рявкнул Христофоров.

– Это еще почему? – попробовал возмутиться сыщик.

– Ситуация сейчас и так натянута, как струна. Чуть не так тронь, лопнет, только головы полетят. Вопрос только в том, чьи головы это будут, а ты хочешь вообще ситуацию пустить вразнос, и результат тебе никто не сможет предсказать. Поэтому о своей сумасбродной инициативе забудь, – сказал, как отрезал, полковник. – Сейчас наша задача – обнаружить и захватить ядерный фугас. Свободную охоту я тебе позже разрешу, а пока пассивный контроль за Касымом и его окружением. В случае каких-либо осложнений – выходи на полковника Зимогляда, он обеспечит прикрытие. Ферштейн?

– О’кей, Христофор Бонифатьич, – не скрывая недовольства, буркнул Олег и отвел взгляд в сторону. Он не любил, когда его, как паршивого кота, тычут в лужу носом. Впрочем, кто это любит.

Больше офицерам поговорить по душам не удалось. Один из экипажей наружного наблюдения доложил:

– Анзор Сатаров с джигитами выехал со своей усадьбы и взял курс на Северную Пальмиру…

День выдался на редкость ненастным, с утра небо заволокли тяжелые свинцового цвета тучи. Воздух стал будто наэлектризованным и словно сухим. Над крышами домов станицы Колмыши то и дело сверкали вспышки молний, сопровождающиеся далекими раскатами грома. Наконец тучи разродились тяжелыми каплями холодного дождя.

Натянув пониже на голову капюшон ветровки, из подъезда дома на улицу под моросящий дождь шагнул немолодой мужчина. Обходя большие лужи, он быстрым шагом направился к автобусной остановке.

Ему повезло, автобус долго ждать не пришлось. Едва он оказался под навесом на сухом пятачке асфальта, как к остановке подкатил грязно-желтый «ЛИАЗ». Противно лязгнули двери-«гармошки», впуская внутрь салона продрогших пассажиров.

Людей в автобусе оказалось немного, и мужчина, сбросив капюшон, устроился у окна. В запотевшем стекле отразилось продолговатое лицо с тяжелым массивным подбородком, крупным носом с горбинкой и большими карими глазами. Щеки покрывала густая иссиня-черная щетина. Ярко выраженное лицо кавказской национальности. Это был довольно влиятельный чеченец. Впрочем, термин «влиятельный» остался в далеком прошлом. Рамзан Иергиев, пилот-вертолетчик первого класса, долгие годы работал на сибирских нефтепромыслах командиром экипажа транспортного «Ми-8». В начале девяностых он вернулся в объявившую себя независимой Чечню. Первый президент Большой Джо, сам в недавнем прошлом командир дивизии стратегических бомбардировщиков, благоволил к специалистам воздухоплавания. Рамзану тут же была предложена должность командующего вертолетными силами, благо у молодой республики имелись четыре транспортных «Ми-8» и даже пара «крокодилов» – ударных «Ми-24». Правда, не было к ним ни боеприпасов, ни запчастей, ни даже пилотов с техниками, но, как говорится, лиха беда начало.

Рамзан Иергиев с радостью принял предложение президента и с воодушевлением взялся за создание вертолетных сил молодой республики, в будущем надеясь оснастить чеченские ВВС новейшими винтокрылыми моделями. Но дерзновенные мечты редко воплощаются в жизнь.

Незадолго до вторжения федеральных войск штурмовая авиация России нанесла удар по аэропорту Северный, за один заход уничтожив все ВВС Ичкерии. Кроме вертолетов и двух эскадрилий учебно-боевых «L-39» чехословацкого производства, сгорели и полтора десятка пассажирских «Ту-134».

Начавшаяся война заставила Рамзана взять автомат и вместо синего неба оказаться в грязном мокром окопе. Хотя и рядовым бойцом Иергиев не воевал, а был заместителем командующего Центральным фронтом Шервани Набиева, но опасность на войне подстерегает всех и каждого.

Во время одного из переездов пара «крокодилов» буквально разнесла в клочья «Чероки». Были убиты водитель и двое телохранителей, сам Рамзан получил тяжелую контузию и несколько осколочных ранений. Его прооперировали на одной из горных баз чеченских боевиков, потом вывезли сперва в Турцию, затем в Крым, где он несколько месяцев поправлял здоровье в санатории, который содержался на деньги крымских татар.