Осторожно открыв дверь, выглянула и крикнула:

– Рикардо!

Тишина означала, что ещё сверкает «доспехами». И я вышла в гостиную. Удивительно, мне сложно было скрыть восхищение тем, как обустроена каюта. Это квартира, самая что ни на есть квартира с диванами, небольшим баром и буфетом, холодильником и журнальным столиком. Даже телевизор был, хотя я не представляла, что может ловить на воде.

Заметив на террасе уже засервированный стол, медленно прошла к нему. Виды, на которые смотрела третий день, тут казались намного ярче, что хотелось схватить полотно и запечатлеть красоту. Но подавила в себе это желание, опускаясь в кресло. Мне Мили приносила каждое утро кашу, а сейчас же на столе было полно изысков: фрукты, тосты под прозрачным куполом, разнообразные джемы.

– Я могу присоединиться? – Неожиданно раздавшийся, уже практически позабытый голос, заставил вздрогнуть и одновременно вскочить с места. Резко обернувшись, встретилась с Рикардо, стоявшим в паре шагов от меня с ещё влажными волосами, завивающимися на концах.

– Хм… привет. Да… конечно, – кивнула, хотя в уме корила себя за желание своего желудка.

– Благодарю, – сухо ответив, он повёл к противоположному креслу и сел в него. Только тогда позволила себе тихо опуститься и спрятать взгляд. Но сейчас, сама того не желая, отметила про себя, что было на что посмотреть. Хотя он был одет, это не умаляло его мужественности и неизвестной мне ауры, окружающей его.

– Могу поухаживать за тобой? Чай? Молоко? Кофе? – Разрушил тишину он, и я подняла голову.

– Чай, – тихо согласилась и перевела взгляд на его руку, которой он аккуратно разливал по кружкам тёмный напиток.

– Это моя работа, – заметила я.

– Что? – Приподнял брови, отставляя чайник.

– Говорю, что обслуживать мужа это моя обязанность, как жены, – пояснила ему.

– Но мы фиктивные муж и жена, посему это к нам не относится, – довольно резко ответил он. Это означало, что Рикардо явно не желал со мной говорить. Да и по его виду не заметила жажды общения. Ещё бы, столько девушек тут и все обливаются слюнями. Не знаю отчего, но стало неприятно.

В молчании мы завтракали. Если я старалась быть тихой, то он наоборот. То гремел чашкой, то у него падала вилка, то бубнил что-то себе под нос, явно ругань. Поглотив последний тост, отставила чай и решилась.

– Я не пью молоко, – произнесла, ожидая вопросов, но Рикардо даже не подал вида, что услышал.

– У меня аллергия, – сделала новую попытку.

– Как на розы. Верю, – язвительно усмехнулся он, подняв на меня взгляд.

– Прости за обман, но на молоко действительно у меня аллергия, – скривилась от его упрёка. Он только цокнул, отодвинув от себя тарелку с глазуньей.

– Когда была маленькой, я этого не помню, конечно, мне рассказали. У матери не хватало молока для меня, и поили обычным. К году была похожа на шарик, а к двум, из-за козьего молока, у меня нарушился обмен веществ. Меня едва спасли, и организм больше не принимает ничего, где содержится молоко, – всё же сделала это. Конечно, частично приврала. Ведь меня не хотели кормить, мама отдавала всю свою любовь и питание Софи. Она первая, старше меня на пару секунд, и это решило наши судьбы. Мне давали обычное, жирное и коровье, а поэтому не наедалась. Поменяли на козье, хотя пора было уже питаться другой пищей, но всем было плевать до тех пор, пока не начала задыхаться. Гортань отекла, но врачи спасли, и теперь же, ненавижу даже вид молока, как и лишилась возможности попробовать мороженое.

– Занимательная и бессмысленная информация, – произнёс Рикардо, и я моргнула, быстро скинув с себя неприятные воспоминания.

– Расскажи о себе, – предложила я. – Как поняла, что конструировать такие махины это твоё?

Недовольство так и сквозило в его взгляде, что для меня было непонятным. Я ведь пыталась, а он словно переступал через себя.

– Мне нравилось это, так и решил, что моё, – наконец-то, ответил.

– С пелёнок? Ты рисовал или…

– Прости, Анна, у меня нет желания говорить с тобой. Ты просидела три дня в спальне, даже не удосужившись выйти, а теперь как ни в чём не бывало рассказываешь о детстве и спрашиваешь о моём? – Прищурившись, буквально шипел он.

– Я…я привыкаю, – прошептала, опустив голову. – Свадьба была стрессом для меня…

– Знаешь, а ты всё же эгоистка. Думаешь, я счастлив? Ни черта. Так вот, фиктивный брак, о котором ты напоминала мне, не обязывает к общению с фиктивной женой, которая лжёт на каждом шагу. Посему желаю приятного заточения в спальне, которое ты выбрала, – подскочив с места, он бросил салфетку прямо на еду и ушёл. Так просто обидел меня, оскорбил и скрылся в своей комнате.

На глазах непроизвольно появились слёзы, но сморгнула их и поднялась. Теперь Мили не имеет права говорить, что я не хотела и не пыталась. Но разве можно строить даже дружеские отношения, когда тебя явно ненавидят. И даже причин нет. Ведь я не сделала ему ничего дурного, а он буквально винит меня за эту свадьбу. Лучше б никогда ни рождалась или умерла от отёка, чем сейчас залететь в свою спальню и разрыдаться. Горько. Взахлёб. Заглушать рукой стоны. Никому не смогу довериться, даже ему. Хотя в душе бы очень хотела.

Вздрогнула от стука в дверь и уголь повело под этим действием. Сердце сбило ритм и разрывало грудную клетку.

– Анна? – Стук повторился, пока глазами искала, куда бы спрятать блокнот.

– Да! Секунду! – Крикнув, встала на колени и запихнула свои вещи под кровать.

Дыхание было слишком сильным, чтобы сойти за нормальное. Но закрыла на секунду глаза, дабы это помогло привести всё в состояние спокойствия.

– Что-то случилось? – Всё же, распахнув дверь, спросила испуганно, встретившись с Рикардо взглядом.

– Хм, хотел извиниться, – он приподнял уголок губ, а я позволила себе втянуть тонкий аромат его одеколона глубже и тут же выдохнула.

– Ничего…

– Нет, Анна, действительно прости меня. Взвинчен, потому что ожидаю важный факс. Он на самом деле может изменить мою жизнь, как и твою. Поэтому сорвался на тебе, заведомо зная, что обижу и оскорблю. Хотя признаю, что мне хотелось бы видеть тебя чаще, – под его взглядом ощутила, как паника и испуг меняются на нечто иное. Радость. Желание улыбнуться и заверить его, что всё хорошо.

– Я… заснула, – промямлила, вместо того, чтобы сделать то, что рисует воображение. Да и соврала. Почему? Зачем? Отчего бы не признаться?

– Надеюсь, сейчас ты выспалась, и я могу в знак примирения и доказательства, насколько хочу найти в тебе друга, пригласить прогуляться по лайнеру? Расскажу тебе о нём и покажу залы, которые служат для развлечений, – от его предложения сердце вновь сбивает ритм и уже стучит медленнее. Намного тяжелее, чем пару минут назад. Если бы могла…