— Что бы я без тебя делала? — улыбнулась.

— Помни об этом, когда в следующий раз соберешься что-нибудь утаить.

— Никаких больше тайн.

— Так-то лучше. — Хейд глянул на часы и кивнул: — Допивай кофе, и я отвезу тебя домой. Надеюсь, что не зря тут распинался, и завтра ты поразишь Гроу в самое сердце.

— Куда-куда? — фыркнула.

Хейд отстегнул шлем от ограждения и покатал в руках.

— У гениев тоже есть сердце, Леона. Даже если на первый взгляд кажется, что это не так.

— Тебя там по визору показывают, — с порога заявила Танни. — То есть вас…

Дослушать не успела, бросилась в комнату и увидела Марра, который бежал меня встречать.

— Лапы! — крикнула во весь голос, но было уже поздно. Меня припечатали со счастливого разбега, и я бодро влетела в стену.

Марр смущенно виркнул, а я сползла по стеночке.

— Ой-ой, — сказала Танни, склоняясь надо мной. — Сколько пальцев?

— Два, — отмахнулась от ее руки, потирая затылок и уворачиваясь от чудовища. Марр прыгал рядом так, что полки тряслись, и норовил лизнуть в щеку огненным шершавым языком.

Со вчерашнего дня виар не отходил от меня ни на шаг, вот и сейчас явно не собирался. Пришлось расшнуровывать ботинки, сидя прямо на полу, а потом чесать лобастую голову, которую подсунули под ладонь. Только после этого мне позволили подняться и сопроводили в гостиную, не прекращая попыток потереться чешуйчато-шерстяным боком. Благо хоть сегодня я джинсы надела, а не чулочки.

Сестра сказала правду, по визору показывали нас. Точнее, транслировали запись из Зингсприда: вот мы с Рэйнаром выходим из флайса, вот идем к зданию оперы. Ну ладно, хоть краснеть не пришлось, выглядела я эффектно. Платье идеально облегало фигуру, прическа была выше всяких похвал, и меня было сложно отличить от местрель даже при ближайшем рассмотрении. Зря я наговаривала на улыбку, выглядела она вполне естественной. Рэйнар тоже улыбался (на удивление тепло), и рука его, лежащая поверх моей, казалась обманчиво расслабленной.

Странное это было чувство. Вдвойне странное от того, что мы двигались как единое целое. То ли дело было в мастерской работе оператора, то ли… в чем-то еще. Мы продолжали друг друга в каждом движении, в каждом жесте.

А еще выглядели бесконечно счастливыми.

Глядя на эту пару, я бы в жизни не сказала, что они в ссоре.

То есть что мы в ссоре.

— Сегодня вся Аронгара задается вопросом, кто же такая эсса Леона Ладэ. — Ведущая «Соларс Ван» улыбалась в камеру. — И мы решили приоткрыть вам этот секрет…

Хрум.

Я покосилась на сестру, но она пожала плечами и устроилась на диване, поедая шарики с беконом. Как ни странно, Марр за ними не охотился, наоборот, кружил рядом со мной, то и дело тыкаясь носом в ладонь. Не отрывая взгляда от экрана, устроилась на подлокотнике и протянула руку. Мне на колени тут же плюхнули морду и принялись блаженно вирчать, изредка фыркая и выпуская дым из ноздрей.

— …В элитном музыкальном клубе Ландстор-Холл.

М-да, круче Норгхара только журналисты.

— Насколько нам стало известно, певица оставила сцену, на которой работала долгое время, ради участия в новом перспективном проекте.

Камера выхватила фасад Ландстор-Холла, переливающийся огнями.

— Ландстор-Холл. Сердце ярчайших шоу Мэйстона, где ежедневно собирается множество гостей, чтобы отдохнуть после трудового дня и насладиться чарующим волшебством музыки.

Мужчина быстрым шагом приближался к центральному входу.

— К счастью, владелица клуба эсса Эвель Обри согласилась ответить на наши вопросы.

Мне в последнее время так грандиозно везет или все вокруг специально спрашивают тех, кого не надо?

Оператор выхватил крупным планом искрящиеся неоном буквы и перевернутый полумесяц, на котором возлежала девушка в длинном вечернем платье. Этот логотип стал символом Ландстор-Холла еще до Ландсаррского налета, он символизировал певицу и танцовщицу, которая собирала полные залы необычайно яркими и провокационными шоу.

Эвель встречала визионщиков в холле. Выполненный в карминово-желтых тонах он всегда казался мне ярким и теплым. Лестница за спиной начальницы уходила на второй этаж, от света огромной цилиндрической люстры зазубрины выбитых на стенах гор отливали золотым. Как в пустошах на закате.

— Эсса Обри, мы очень рады, что вы нашли время для встречи. Расскажите, пожалуйста, как вы познакомились с эссой Ладэ?

— Леона прислала мне портфолио, а после пришла на прослушивание. Я сразу поняла, что эта девочка очень талантлива.

Танни поперхнулась шариком, а потом откровенно захохотала.

— Можно, я буду звать тебя «талантливая девочка»?

Я запустила в нее диванной подушкой.

— Разумеется, как и многим девочкам с амбициями, ей недоставало опыта…

Сестра подтянула поближе все подушки, до которых я могла дотянуться, и затряслась от смеха. Даже шарики положила на пол.

— Но я решила дать ей шанс. Тем более что при должной поддержке, которую я и более опытные коллеги всегда рады оказать, она могла подняться до небывалых высот. Что и произошло за время нашей совместной работы в Ландстор-Холле… — На тонких губах Эвель застыла улыбка, глаза сияли.

За какие-то полминуты эфирного времени выяснилось, что девяносто процентов моего успеха принадлежат Эвель и ее терпению, еще с пяток опыту Зетты, которая научила меня всему, что знала сама, и вывела на сцену чуть ли не за руку, оставшиеся пять отмерили мне. Хотя если вспомнить мое первое выступление, выглядело это примерно так: «Это микрофон, сюда петь». Ну ладно, на самом деле Зетта сказала следующее: «Если начнет фонить микрофон, сразу зови Кендра».

— Что вы думаете о выступлении эссы Ладэ на юбилее местры Халлоран?

— Считаю, что для Леоны это был большой шаг, и очень рада, что в свое время помогла ей принять верное решение.

— То есть вы поспособствовали ее продвижению?

— В первую очередь этому поспособствовал малый концертный зал Ландстор-Холла. — Эвель ослепительно улыбнулась. — Ну да. Большая заслуга в этом принадлежит мне.

— Не могли бы вы рассказать, как это произошло?

— Разумеется. Местр Халлоран заинтересовался вокальными данными Леоны…

— Местр Халлоран посещал Ландстор-Холл? — Корреспондент мгновенно отреагировал.

Эвель на мгновение замешкалась.

— Да. Для нас это большая честь.

— Благодарю, эсса Обри. — Журналист повернулся к оператору. — Возможно, в ближайшие дни у нас получится задать несколько вопросов бывшим коллегам эссы Ладэ, а пока мы возвращаемся в студию. Ландстор-Холл, Центральный остров. С вами был Мирг Альгермен, эксклюзивно для «Соларс Ван».