– Вы честно бились с отцом. В ваш поединок я бы не вмешалась.

– Даже если бы Старому Хрофту грозила смерть от моей руки? – прищурилась Сигрлинн.

– Это поединок, – как можно холоднее ответствовала Райна. – Он свят. Его исход решают высшие силы.

– Ох уж эти мне жестоковыйные валькирии, «чьи сердца холоднее льда и жёстче кованой брони», – проворчала Сигрлинн. Она уже почти совершенно оправилась; мороз чародейка словно бы и не замечала. – Священное право поединка!..

– Прости, кирия, если слова мои не пришлись тебе по нраву, – сдержанно поклонилась Райна. – Ты говоришь, что отсюда можно легко выбраться?

– Да, – волшебница озиралась по сторонам. – Но сперва… спасибо тебе, храбрая валькирия, Рандгрид, Разбивающая Щиты. Моя участь была бы… незавидной, накрой меня та сеть. И не вытащи ты этот проклятый осколок. Силы великие, в каком я виде!

Провела ладонью от горла вниз, и вот, нате вам – белоснежное платье вновь чисто и прекрасно, сияет неземным светом, словно и не было никакого сражения.

– Так-то лучше, – заметила чародейка. – Да, воительница, отсюда можно легко выбраться и, поверь, нам не понадобится никаких порталов. Сможешь сама?

Хм! Райна гордо задрала нос. Сможет ли она!.. Она, исходившая вдоль и поперёк всё Упорядоченное, когда этой надменной чародейки ещё и на свете не было!

– Вижу, вижу, – усмехнулась Сигрлинн. – Тогда в путь, доблестная валькирия! И… уж коль ты спасла меня, то не поможешь ли ты мне втолковать кое-какие несложные вещи твоему могучему, но, гм, несколько упрямому отцу?

– Спор ваш – он лишь меж вами. Почтительная дочь внимает слову родителя.

– Ой, хватит, хватит! – поморщилась Сигрлинн. – Не играй в послушную девочку, валькирия. Ты видела куда больше веков Упорядоченного, чем я; должна понимать, что такое баланс и равновесие. Ты слышала наш разговор со Старым Хрофтом; согласись, я явилась к Асгарду не просто так, не по пустой прихоти, не из злонамеренного желания навредить именно вам.

Райна покачала головой.

– Я слышала тебя, кирия. Я не могу судить, тебе, наверное, открыто больше, чем мне; но больше открыто и моему родителю. Их дружбе с Хедином, Познавшим Тьму, много-много веков; едва ли Ас Воронов из пустой блажи решил, как ты сказала, «предать» его.

– Не из пустой блажи, а, быть может, и в самом деле стараясь вернуть павшую родню и во имя этого перейдя границы дозволенного, – возразила Сигрлинн. – Впрочем, это не важно. Надо заткнуть эту дыру, этот «Четвёртый Источник», надо, чтобы Дальние убрались куда подальше…

– Тогда почему же мы по-прежнему тут прохлаждаемся?

– Гм, тут и впрямь не жарко, – Сигрлинн словно бы только что заметила, что валькирия постукивает зубами от стужи. – Что ж, в путь.

«В путь» – но ничего не изменилось. Райна тоже напряглась, готовая шагнуть, как привыкла, прямо в небо – благо силы тут имелось предостаточно – и тоже ничего. Валькирия и чародейка остались, где стояли, недоумённо воззрившись друг на друга.

Глаза Сигрлинн опасно сузились. Она не простирала рук, не бормотала заклинаний, просто чуть-чуть сощурилась, но Райна мигом ощутила вскипевшую вокруг волшебницы силу.

– Странно… – сквозь зубы прошипела она.

Да, странно. Валькирия тоже ощущала – вот оно, небо, вот она, Межреальность, сразу за низким куполом с ползущими по нему зеленоватыми облаками; совсем рядом, всё как обычно, но ступить на привычную тропу меж мирами не получается, мешает какая-то упругая незримая завеса, вдруг превращающая близкое в невообразимо далёкое.

«Близок локоть, а не укусишь».

Чародейка застыла, нахмурившись, глаза гневно сверкали. Сила уже не просто кипела вокруг неё, она бурлила, взмётывалась незримыми протуберанцами, ударяла в небесную сферу, преградившую Райне и Сигрлинн дорогу в Междумирье.

– Закрытый мир, кирия? Мы провалились в закрытый мир и не заметили?

– Нет. – Сигрлинн зажмурилась, раскинула руки, волосы взметнулись, раздуваемые неощутимым больше ни для кого ветром. – Мир не закрыт. И он… закрыт. И он… – она хмурилась всё сильнее. – И это вообще не похоже на мир, – закончила она сумрачно.

– Не похоже на мир, кирия?

– Не похоже, воительница. Я не могу ощутить чётко – но это словно бы кусок его, лишь часть исполинского целого, и каким законам оно подчинено…

Высокий лоб волшебницы рассекли морщины.

– Дай мне время, – бросила она резко, почти грубо. – Сдаётся мне, скоро к нам пожалуют гости.

– Гости? Тут хватает духов…

– Нет, не эти; с ними ты справишься, воительница. Я имею в виду здешних хозяев, настоящих хозяев… – Выражение её лица становилось всё мрачнее и грознее. – Конечно, рассовывать всюду, где появишься, эти идиотские кристаллы самого дурацкого зелёного оттенка… не знаю даже, как это назвать.

– Дальние?

– Кто же ещё? – фыркнула Сирглинн. – Они, по-моему, гордились бы, коль знали, что это такое. Мол, всюду ставлю столб межевой свой. А теперь – дай мне немного времени, Разбивающая Щиты.

Райна молча кивнула, привычно поправила доспех. Альвийский меч, как всегда, плотно лежит в руке; она готова к бою.

Осталось только дождаться врага.

– Я разберусь… – бормотала меж тем Сигрлинн. – Я должна. Я смогу…

И да, вокруг неё бушевал сейчас настоящий шторм, сила ярилась, скручиваемая могучей волей чародейки.

Валькирия встряхнулась, встала спина к спине с волшебницей; если кто-то собирается на них посягнуть, то пусть идут. Она, в конце концов, устала ждать и замёрзла.

Сигрлинн перешла на неведомый Райне певучий и сложный язык, фонемы которого, наверное, не воспроизвела бы даже её, дщери Аса Воронов, гортань.

Но вокруг всё мертво и спокойно, местные духи, исполнив повеление валькирии, убрались куда подальше, и неудивительно – такой ураган силы они едва бы выдержали, здесь сейчас для них настоящие жернова.

Пустой мир; обычно даже в ледяных пустынях хоть какая-то жизнь, да имеется, а тут вообще ничего. Только острые зеленоватые скалы, присыпанные снегом, да белые равнины меж ними, и больше ничего.

Любого врага она увидит за целую лигу, а бесплотного – почует; и пусть кто-нибудь попробует справиться с ними двумя!.. На что способна Сигрлинн, Райна уже успела увидать.

И, наверное, они смогут продержаться здесь очень долго – в конце концов, выжил же братец Фенрир на своей цепи, питаясь одной магией!

Сигрлинн замерла, словно статуэтка, почти невидимая на фоне снега в своём белом платье; слилась с ним, растворилась в пространстве; Райна ощущала лишь тугие толчки силы, волшебница посылала целые шторма и ураганы в разные стороны. Что именно она творила, пыталась ли расчистить дорогу или, может, открывала портал – валькирия не знала.