– А если бы сейчас кто-нибудь ко мне пришел и давай тут?..

– Может, завтра поговорим? – Он смотрел на нее с плохо скрытой досадой, как будто она бредила.

– К этой своей торопишься? – разозлилась Дана.

– Что Алик со стриптизером сделал? В морду дал? – спросил Матвей.

– Дал! Ты бы так не смог!

– Дальше что?

– Скажи, ты бы мог этому козлу в морду дать?

– Алик тебя домой повез?

– Кто тебе такое сказал?

– Значит, все-таки повез.

Дана сердито смотрела на него. Да, она и тогда вела себя неадекватно, и сейчас не совсем в себе, но это не значит, что к ней надо относиться как к какой-то кукле, которую можно запаковать и куда-то увезти.

– Может, я с Истоминым об этом поговорю? – не без ехидства спросила она.

Матвей подозревал Истомина в предательстве. Напрямую он об этом не говорил, но Дана догадывалась. Не зря же Матвей попросил ее сменить охрану, даже координаты независимой от Истомина фирмы дал. Дана не захотела портить отношения с Истоминым, оставила его людей, но и дополнительную охрану наняла. Она позвонила Хоботову, тот решил вопрос с оплатой. Истомин и слова не сказал, как будто ничего и не было.

Но ведь было. И есть. Матвей действовал решительно, грубо. Виталию Денисовичу это не нравилось. Дана точно знала, что так оно и есть. Просто Истомин умел держать лицо, к тому же осознавал свою вину.

Ведь никто не знал, куда делся Алик. Как ни крути, а именно Истомин прозевал Дану. Отец мог за это уволить его, а она нет. Дана пока не решалась рубить с плеча, да и полномочий для этого, честно говоря, не имела до оглашения завещания.

– Твое право. – Матвей пожал плечами.

– Может, и телохранителя нового нанять?

– Делай что хочешь. – Он ничуть не расстроился.

– И Лариску свою заберешь.

– И заберу.

– Женишься!

– И женюсь.

– А она детей тебе нарожает! Не знаю, от кого, но наделает. Как ее можно назвать, если она с первым встречным-поперечным ложится.

– А с кем она еще ложилась? – Матвей даже не приподнялся с кресла, а чувство у Даны было такое, будто он глянул на нее в упор.

– Ложилась!

– С кем?

Лариса работала у них в доме третий год, и Дана, честно говоря, не видела, чтобы она крутила перед кем-то хвостом. Эта особа не пыталась соблазнять отца, да и он на нее не реагировал. Может, и было у нее с кем-то, но Дана ничего такого не видела. Раз так, то и говорить нечего. А соврать она почему-то не решилась.

– Да пошел ты!

Матвей даже не шелохнулся. Он смотрел на нее и едва заметно усмехался над ее стервозностью. А Дану душила обида.

– Ты что, глухой? Я сказала, пошел! – срываясь на истерику, вспылила она.

– Где Алик? – хлестко спросил он.

– Тебе не все равно?

– Где Алик?

– Где Алик?!. – Она истерично засмеялась. – Алик за мной погнался! Я убегала…

– Где он?

– Ударили его по голове, а меня схватили и в машину засунули! В багажник!.. Меня увезли, а он остался.

– Где остался?

– Во дворе. Говорю же, ударили его. По голове. Может, убили. Если топором, то запросто.

– В каком дворе?

– Не знаю, не помню. Мы на светофоре остановились, я сбежала. В какой-то двор заскочила. Он меня там поймал и потащил к авто. Его ударили, а меня в машину запихнули. Не знаю, куда везли, но тачка в аварию попала, багажник открылся, и я удрала. Летела по дороге, пока дальнобойщики не подобрали.

– Авария?..

– Я так поняла.

– А похитил кто?

– Я откуда знаю?

– Может, видела кого-то?

– Если бы видела, я бы сказала.

– Ну, может, незнакомое лицо?

– Нет, не видела лиц.

– А голоса знакомые слышала?

– Какие?

– Может, того стриптизера?

– Так мы с ним не разговаривали, а танцевали! Если бы ты знал, как он меня хотел!..

Матвей стремительно поднялся, и Дана испуганно вжала голову в плечи. Он мог влепить ей пощечину, чтобы сбить истерику и наказать за грязные фантазии, но руки на нее не поднял.

– Вставай! Одевайся!

– Куда?..

– По Москве проедемся.

– Зачем?

– Я за машиной. У ворот ждать буду.

Дана не хотела выбираться из уютной постели, тем более куда-то ехать, но стоило Матвею выйти из комнаты, как ее неудержимо потянуло за ним.

Он ждал ее в своей «Ладе». Дана сначала села в машину, потом уже мотнула головой и заявила:

– Мы же договорились, что на моей «бэхе» будем ездить!

– И я согласился?

– Да, и ты согласился.

– Поэтому и поедем на моей.

– Я не хочу! – запротестовала Дана.

Но машина уже стронулась с места, а ворота отошли в сторону.

Салон узкий, сиденье низкое, неудобное. В ее тачке кресла жестковатые, но там просторно, комфортно, ход тихий, а если сменить режим, то и мягкий. Еще кроссовер идет высоко, создавая ощущение полета. В «Ладе» как будто задницу по асфальту волочишь, опасаешься, как бы за кочку не зацепиться.

Из-за низкой посадки Дане не очень нравились спортивные машины. И в клуб на девичник она приехала на внедорожнике.

– Опа! – Дана выдула воздух через сжатые губы. – А «бэха»-то моя в гараже!

– Да пусть отдыхает.

– А на чем я на девичник ехала?

Матвей резко нажал на тормоз. Сила инерции толкнула Дану вперед и тут же назад. Голову ее сильно тряхнуло, но мысли не разбежались.

– И Алик тебя на «бэхе» увозил?

– Да. Его ударили, меня засунули в багажник, а машина осталась. Алик пропал, а тачка домой вернулась.

Матвей с досадой качнул головой, плотно сжал губы. Он сердился на самого себя. Почему не спросил про машину, на которой Алик вез девчонку в клуб? И Дана не догадалась сказать, а ведь помнила.

– А точно та самая машина в гараже?

– А какая еще? Других таких у нас не было. Я глянула, даже не подумала…

Матвей развернул машину, и они вернулись домой. Самойлов отправил девушку в спальню, попросив закрыть за собой дверь, а сам зашел в сторожку. Дана уже переоделась, когда он появился.

– От Истомина человек был. Он машину пригнал. Мы с тобой в лесу ночевали, а машина мимо проехала.