– Он хотел, но, видимо, не успел. – Натали готова была вот-вот расплакаться от обиды за Дану.

– Да, но я его дочь!

– Я не знаю, почему так вышло. Мне много не нужно. Ты можешь жить в нашем доме сколько угодно.

– Наталья Севастьяновна, вы должны остаться. Подпишем обязательство и будете свободны. А вам уже пора! – Нотариус жестко глянул на Дану.

Она получила свои крохи. Ему с ней уже неинтересно. Натали – обладатель многомиллионного состояния. Теперь все будет крутиться вокруг нее. Дана больше ничего не значит.

– Куда мне пора?! В суд или в прокуратуру?! Вы подделали завещание! Я знаю, это фальшивка! Я всех вас выведу на чистую воду! – Дана забилась в истерике.

– Обязательно выведешь, – шепнул ей на ухо Матвей, увлекая за собой.

Дана позволила вывести себя на свежий воздух. Истомин стоял на крыльце и неторопливо курил. Увидев ее, он широко улыбнулся и развел руки, обнимая ее на расстоянии.

– Богдана Павловна, вас можно поздравить?

– Там фальшивка, подлог! – Она хотела сказать об этом спокойно, с достоинством будущей королевы, но обида пережала горло, а из груди вырвался истошный вопль.

– Где фальшивка? – не понял Истомин.

– Завещание – фальшивка! Отец Натали все оставил! Все! Все! Все!

– Я уверен, это какая-то ошибка. – Истомин потрясенно смотрел на нее.

Он и сам не мог поверить в такой исход.

– Ошибка, – сказал Матвей, снова увлек ее за собой и успокоился лишь после того, как она оказалась в своей машине.

В своей ли?

Дана лихорадочно полезла в сумочку, достала техпаспорт, выданный взамен утерянного. Вдруг Натали теперь владеет и машиной? Нет, в документе значилось ее имя. Но Дану это мало утешило. Машина, конечно, отличная, но сущий пустяк по сравнению с той глыбой, которую она потеряла.

– Как он мог, скажи? – Дана приложила к глазам кулачки.

– Разберемся.

– Отец никогда не любил эту суку!

– Она его жена.

– Он не мог меня предать!

– Не мог.

– А он меня предал!

– Ты же сама сказала, что это подлог.

– Сказала!.. А если нет?

– У тебя есть деньги, оплатишь экспертизу, подашь в суд. Или лучше в прокуратуру, если будет установлен факт мошенничества.

– Тебе легко говорить!

– И тебе легко отца обвинить. А если ты оговариваешь его? Каяться потом станешь.

– А как она может сохранить фамилию, если ребенка еще нет?

– Твой отец не собирался умирать.

– Тогда зачем он завещание составил?

– Обычное дело.

– А зачем он меня из завещания вычеркнул?

– Не вычеркнул.

– Вычеркнул!.. Что такое миллион долларов?! – Дана презрительно скривилась.

– Очень большие деньги, – сухо сказал Матвей.

– Для тебя большие!.. – Она споткнулась о его твердокаменный взгляд.

– Я на твои деньги не претендую.

Ей вдруг стало страшно. Что будет, если Матвей отречется от нее? Живых денег у нее кот наплакал, а счет на миллион долларов откроется не раньше, чем она вступит в наследство. Дана не сможет платить ему за охрану, и он уйдет. С ним как за каменной стеной. А без него она как будто голая.

– Ты же меня не бросишь? – Девчонка лихорадочно схватила его за руку.

– Нет.

– Ты должен помочь мне!

– Если должен, помогу. – Матвей улыбнулся, и на душе у Даны сразу стало легче.

– Смотри! – Она увидела Натали и ткнула в нее пальцем.

Вдова спускалась с крыльца, пытаясь сохранять грустное выражение лица, но ликующая улыбка растягивала ее губы. Все бы ничего, но Истомин подошел к ней и склонил голову в почтительном полупоклоне. Он напоминал пса, который готов был служить новому хозяину, что-то угодливо ей сказал, она отстраненно улыбнулась.

Но твердого обещания в глазах Натали Дана не заметила. Она вроде бы и не прочь была видеть Истомина на прежней должности, но еще не знала, можно ли ему доверять на все сто.

– А ведь он сейчас передо мной на задних лапках прыгал бы! – заявила Дана и вздохнула.

– Да, собирался, – в раздумье проговорил Матвей. – Но банк сорвала Натали.

– Сука!

– Да и он запрыгал как кобель. Я думаю, между ними что-то есть. Натали вчера спала одна, но это могла быть лишь игра на публику. Ты видела Натали. Скажи, она заранее знала, что в завещании было, или нет?

– Если оно фальшивое, то знала наверняка. – Дана смотрела на Матвея, а на глаза ее накатывали слезы.

Это же ужас какой-то! Мало того, что девчонка круглой сиротой осталась, так еще и дома родного лишилась. И кто все это устроил? Родной отец! Сказал бы кто, что такое возможно!

– Я тебе обещаю, мы во всем разберемся! – Матвей мягко сжал ее руку своими крепкими ладонями.

– Ты должен мне помочь, – успокаиваясь, сказала она.

– Я же обещал. Помогу.

Натали уехала на своей машине, Истомин со свитой укатил вслед за ней. Ни ей Дана не нужна, ни ему. Только на Матвея вся надежда. Но сможет ли он ей помочь?

– И что нам теперь делать? – хныкающим голосом спросила она.

– Натали говорила, что ты можешь жить в своем доме, – напомнил Матвей.

– Да, это мой дом! – заявила Дана. – Я имею полное право жить в нем, но не буду! Я не хочу оставаться под одной крышей с этой сукой! – Дана должна была на этом остановиться, но на ум ей вдруг пришла Лариса, и ее понесло. – А зачем тебе на Рублевку?! К Лариске?! – Она и хотела бы избавиться от истеричных ноток в своем голосе, но не могла.

Матвей никак не отреагировал на этот глупый выпад, и Дана с благодарностью глянула на него. Но обида ее не отпускала. И отец со своей сукой-женой оставил ее с носом, и Лариса увела такого парня. Но с Натали они обязательно разберутся, а Лариса ей не конкурент. Дана должна бороться за свое счастье.

– Лариса от меня никуда не денется. А тебе на Рублевку не нужно, – сказал Матвей.

Дана кивнула. Прислуга узнает, в какой переплет она угодила, и будет относиться к ней как к бедной родственнице. А Лариска еще и посмеется. В постели с Матвеем.

– У меня квартира есть. Туда и поедем.

– Возле универа? – уточнил Самойлов.

Дана говорила ему про квартиру, в которой жила, когда училась на втором курсе. Весело ей было, пока отец ключи не отобрал. Застал ее в постели с Лешей, устроил скандал. Про эту историю она не говорила, а про квартиру на Ленинском проспекте – да. Они там еще не были.